Только человек !
Шрифт:
– Мои сестры согласны!
– выдохнула сквозь смех старшая сестра.
– Я буду Безумцем для вас самих, чтобы получился настоящий полный Демон!
Не ожидая ответа, она уселась на сиденье, захлопнула дверцу, крикнула что-то в окошко своим сестрам, засмеялась, помахала рукой, потом тронула клавишу на пульте, и такси, плавно скользя над дорогой, покинуло стоянку.
– Ты, - сказала молдожка, искоса глянув на Калли и проглотив смешок, - ты должен называть меня Безумцем - всегда, иначе не получится полного настоящего Демона из нас самих!
–
– И помни: я сама ничего не боюсь, как это полагается Безумцу!
– Постараюсь не забыть, - подчеркнуто серьезно сказал Калли.
– Ты сама не против, если я объясню положение Книжнику? Он сам тоже говорит на твоем языке, даже почтеннее меня, но мы друг друга понимаем быстрее и лучше, если разговариваем на нашем родном языке мягколицых.
– Не возражаю, согласилась она.
– Даже интересно будет послушать речь мягколицых.
– Благодарю.
Калли обернулся к Вилу, который сидел рядом - Безумец управлял такси. Калли расположился посередине. Вила прижали к дальней стенке.
– Что теперь будем делать?
– спросил Калли по-английски.
– Я предполагал подцепить какого-нибудь взрослого жителя, а теперь эта девчонка... Подозреваю, она не отвяжется. Как ты думаешь, она может знать что-нибудь полезное для нас?
– Должен признаться, такой вариант мне в голову не приходил, ответил Вил тоже по английски.
– Но почему бы нет? Она вполне может знать, где находится компаунд королевской семьи, например. Кроме того, риск нарушить какие-нибудь подсознательные табу может быть немного меньше для нас, если мы останемся в обществе ребенка. Она, очевидно, любит пошутить рассматривает свою выдумку как новую шалость. В другое время она никогда не оставила бы сестер. К тому же, обрати внимание: она относится к нам с заметной робостью - ведь мы инопланетяне, и мы старше ее, а детей молдоги с раннего возраста приучают уважать решения старших. Она будет полагать, будто мы знаем, что делаем, - даже если мы в чем-нибудь промахнемся, нам это очень кстати.
– Ну, ладно, - вздохнул Калли.
– Пусть нашим проводником будет девчонка.
Вообще-то ему это не очень нравилось. По первоначальному плану он и Вил надеялись подобрать какого-нибудь одиночку. Калли считал само собой разумеющимся, что одиночка будет взрослый молдог мужского пола. Теперь ему становилось не по себе при мысли, что им, заметая следы, придется, быть может причинить какой-нибудь вред ребенку.
Он решил пока не думать о такой возможности. Повернувшись к молдожке, он заговорил на ее родном языке.
– Мой брат и я сам очень рады твоему обществу. С этого момента постараемся говорить только на вашем языке и пользоваться языком мягколицых только в сам крайнем случае.
– Я не возражал, - важно произнесла девочка.
– Теперь мы сами полный Демон и готовы творить разные жуткие непочтенные штуки. Что мы будем делать?
– Ну, скажем, - предложил Калли, - поищем место в городе, где оставим некий знак нашего присутствия?
Безумец
– Верно! Как верно!
– вскричала она.
– Демон обязан оставить знак своего появления! Где же мы его оставим?
– Ты сама знаешь город и окрестности лучше меня или Книжника, сказал Калли.
– Может, оставим его в месте, где находятся большие военные космолеты?
– Нет, не подходит, - решительно возразила она.
– В столице нет больших военных кораблей, только несколько курьеров. Флоты расположены на десятой планете. А мне без разрешения семьи планету нельзя покидать.
Космопорт уже остался далеко позади. Такси ехало вдоль шестиполосного бульвара с рядами деревьев, похожих на тополя с большими листьями. Теперь стало понятно, чем заменили ночное искусственное освещение в городе: через каждые двадцать-тридцать ярдов попадались огромные горящие факелы, установленные на толстых столбах, в десяток футов вышиной. На каждом столбе горело по три факела. Эффект был впечатляющий.
– Где мы сейчас?
– спросил Вил.
– На имперской парковой дороге, естественно, - поведал Безумец. Отсюда можем направиться, куда пожелаем. Теперь мы должны решить, где оставим знак... А ну-ка, стоп!
Они только что поравнялись с несколькими витринами, освещенными изнутри тройными факелами, - похоже, это были небольшие магазины.
Молдожка быстро нажала на клавишу, такси затормозило. Ни слова более не говоря, она выскочила наружу через дверцу со своей стороны, обежала машину и исчезла в одном из магазинчиков.
– Что она задумала?
– поинтересовался Калли, перейдя на английский. Вил покачал головой. На его лице играл прыгающий отсвет факелов.
– Понятия не имею, - сказал он.
Минуту-две спустя девчонка выскочила из магазинчика, впрыгнула в такси и включила двигатель.
– Теперь, - гордо заявила она, - я сама настоящий Безумец.
Калли внимательно посмотрел на нее, но поначалу ничего нового не заметил. Потом он обратил внимание, что к воротнику одеяния добавлена какая-то полоска из чего-то вроде картона. Теперь по форме и высоте воротника молдожку можно было принять за одиночку мужского пола. Кроме того, Калли заметил ремень у нее на поясе, а на ремне - черные ножны с толстой рукояткой какого-то игрушечного меча.
– Понятно.
И не давая себе времени на раздумья, добавил:
– Пока ты сам был внутри, наш брат Книжник - и я сам приняли решение. Мы оставим знак нас самих у компаунда имперской семьи.
Несколько секунд Безумец изумленно взирал на Калли, а потом снова затрясся сем телом. Лишь несколько мгновений спустя молдожка, смогла взять себя в руки.
– Ужасно! Чудовищно! Потрясающе удивительно! Если бы сестры мои слышали!
– восхищенно кричала он.
– Мы сами будем как настоящий Демон! Мы оставим знак нас самих у порога с самого крайнепочтенного! Вы сами замечательные мягколицые!