Только демон ночью (Часть 1)
Шрифт:
– Не ожидал. Не верю своим глазам. Мне докладывал замполит, что ты стал завсегдаем в общаге, картишки, пивко, коньячок... Но решил, что это временное, бесишься после Вероники. Считал, тебе надо прийти в себя. Извиняюсь... Проворонил... Прийму меры.
– Чего Вам извиняться? Сам понимаю - виноват.
– Даю полчаса привести себя в порядок. Жду у себя.
– В кабинете?
– Уныло уточнил я.
– Дома, - помягче уже сказал командир.
– Сегодня всё же празник. Мы с женой приглашаем на обед. Покушаешь домашнего, горяченького. Я имел в виду позвать экипаж на Новый Год к себе, да нас пригласили к генералу.
– Он оглядел измятый завазюканый парадный мундир.
– Гражданка есть?
– Есть.
– Вот в гражданке и приходи. Парадку - в химчистку. Успеешь вычистить. Она тебе еще долго не понадобится.
– Командир повернулся на каблуках и вышел.
Химчистка была притчей во языцах. Они все принимали и все чистили. Но отсылали вещи аж в Читу, на фабрику, и сроки выполнения заказа оказывались непредсказуемыми.
Быстро стянул с сбя опаскуженное обмундирование. Натянул тренировочный костюм, взял умывальные принадлежности и вышел в общий на три комнаты коридор, ведущий к туалету.
– Здорово погуляли, соседушка, - Улыбнулась мне толстушка Катя, жена автобатовца из соседней комнаты. Была она толстая и добрая баба, мамаша двух шибутных пострелят.
– Ох, Катерина, и не говори!
– Командир уж очень сердитый вышел. Дверь то из комнаты, видать ты не запер, когда пришел. Я утром в коридор выглянула, смотрю - настежь. Так я прикрыла. И входную на ключ не закрыл, - Вздохнула Катерина.
– Ночью Савенко буянил на детской плащадке. Все качели переломал, столб в гигантских шагах покривил, цепи позапутывал. Рембатовских сварщиков прислали чинить. Вот бугай.
– Вздохнула Катерина, - Ничего его не берет. С лета никто на этих каруселях не катался - такой мороз. Задницу отморозишь. А этому - хоть бы хны.
Мне стало безумно стыдно.
– Помер Савенко. Командир только-что рассказал. Шел из кильдыма пьяный, свалился в кювет, заснул и замерз. В морге лежит.
Катя вздохнула.
– Беспутный он был, да Бог ему судья. Пусть уж земля ему будет пухом.
Я представил себе ледяную, комковатую после ломов и кирок забайкальскую могилу Савенко. Врядли она будет пуховой.
– Ты извини, Катерина, командир на обед ждет.
Помывшись, побрившись и приведя себя в относительный порядок я облачился в редко одеваемый костюм, при рубашке и галстуке. Надел, впервые, купленную по случаю монгольскую дубленку. Теплую, не имеющую веса. Накинул на шею связанный матерью махеровый шарф, нахлобучил на голову купленную у охотника ондатровую шапку и пошел в гости.
Командир встретил меня в прихожей. Показал куда вешать дубленку и шапку. Отстранил. Оглядел оценивающе.
– Гм. Молодец хоть куда. И не поверишь, что полчаса назад гляделся словно из задницы вытянутый. Вот она, молодость. Головка не бо-бо? Поинтересовался.
– Так меня отрезвили, что и не поймешь "бо или не бо".
– Попытался я отшутиться.
– Не извиняюсь.
– Отрезал командир, - Лекарство может и не утвержденное Минздравом, но действенное. Для некоторых, самое радикальное и единственное средство. Как хирургическое немедленное вмешательство. Терапия еще впереди, - Пообещал.
– Значит вопрос еще не закрыт, - Подумал с грустью о близком будущем.
В коридор вышла супруга подполковника. Подала мне руку. Поздравили
– Какой Вы нарядный! Первый раз вижу Вас без формы. Скажу по секрету, Вы мне так даже больше нравитесь.
– Да, сегодня он не в форме, - Подтвердил командир.
– А, что это у вас за красные пятна на щеках? Уж не температура?
– Это старлей спал долго, об подушку натер. Давай мать без вопросов. Веди лучше гостя к столу.
Командир собрал на обед свой экипаж, не пригласив никого из командования отряда. Замполита он на дух не переносил за занудство, нравоучительные партийные долгие тосты, да и за многое другое, а пригласить всех кроме него одного - не мог. Слишком уж все становилось очевидно. Поэтому и ограничился только теми с кем летал. Ясно и не обидно.
Когда, покончив с едой и разговорами, собрались расходиться, командир велел мне задержаться. Пригласил к себе в домашний кабинет. Раньше здесь была комната сына. Теперь парень поступил в Лениградское ракетное училище и комната перешла в полное распоряжение отца.
– Это тебе.
– Он пододвинул две аккуратно увязанные стопки книг. Здесь учебники и пособия для поступающих в вуз. Перед Новым Годом я звонил твоему отцу. Мы с ним поговорили о перспективах, о будущем. Решили, что нечего маяться дурью, страдать, пропадать в общаге с дурнями. За оставшееся время все это, - он указал на книги, - досконально прогоняешь и изучаешь. Еженедельно докладываешь лично мне результаты. Периодически буду проверять по учебнику. По каждому предмету заведи конспект. Каждую субботу - мне на стол. Задачи из сборников - решать подряд. Все без исключения. Не будут получаться - обращайся к двухгодичникам, они ребята хорошие, отзывчивые. Помогут. Летом получишь отпуск и полетишь поступать в ХАИ на заочное отделение. Отец пришлет все необходимые бумаги. Пока не поступишь, о капитане можешь не мечтать. Окончишь институт.... Я имею в виду, хорошо окончишь институт, - Уточнил он, - Пойдешь на бомберы. Отец с друзьями помогут устроить перевод. Уволишься в запас, сможешь летать в ГВФ, на лайнерах.
– А вертолеты?
– Вертолеты..., - Вдохнул командир.
– Вертолеты хороши, конечно, спору нет. Но где работать? В селе поля опылять? Ты же не сельский, городской. Это мне подошло бы, да и то годков на десять раньше. .... А переучишься на бомберы, да с высшим техническим образованием. Ого-го! Потом в любом управлении гражданской авиации тебя с ногами и руками возьмут. Да и отец пока в силах помочь. Вот тебе и прямая дорога. Не в кювет же ты желаешь?
– Спасибо, командир. Я не забуду.
– Забудешь, не забудешь. Это время покажет. Иди, учись, начинай сегодня. Да, Рембранта, я с полу поднял. На полку поставил. Больше не роняй. Постарайся ее разыскать. Любит она тебя. И не разменивайся на... Иди. Свободен. Не забудь - в субботу докладываешь.
С легкой командирской руки я поступил и закончил ХАИ. Командир сдержал обещание и все время учебы жестко контролировал меня. Служба и учеба не оставаляли времени ни на что иное. В общагу больше не заглядывал. Иногда, попадая на обследование в медсанбат или госпиталь встречал крымчаночку, реже скуластенькую. Мы обменивались ничего не значащими фразами и расходились. Обе со временем вышли за муж за лейтенантов-двухгодичников и покинули наш гарнизон. Пусть они будут счастливы...