Только для посвященных
Шрифт:
Макс молчал целую вечность.
– Ты бы отдала свою почку? – наконец выдавил он.
– Да, – тихо ответила Лиза.
Макс принял решение и не пожалел о нем. После операции обычный распорядок жизни пришлось подкорректировать, избавиться от некоторых вредных привычек. Но это были сущие мелочи по сравнению с облегчением, которое он испытал. Он чувствовал себя героем, стал понимать тайну библейских мучеников. Имелось в самопожертвовании особое, утонченное удовольствие. О своих прежних терзаниях мужчина не говорил никому. Это был их с Лизкой личный секрет. Она помогла ему в минуту слабости, и он
– Поедем к тебе? – малолетка тряхнула головой, звякнув серьгами.
Макс погладил ее за ушком и повел к выходу. Жизнь продолжается. Глупо отказывать себе в маленьких радостях. Просто теперь нужно быть предусмотрительнее, чтобы очередная безмозглая кукла не забеременела.
Для плотских утех вне семьи он снимал уютную квартирку в центре. Большая кровать, джакузи, – все, что надо. Девчонка разделась с порога, побежала в ванную. «Испорченная нынче молодежь», – подумал Макс и достал из бара бутылку с мартини. Сам он спиртное употреблял редко, только в особых случаях. С одной почкой не очень-то разгуляешься. Впрочем, он никогда не фанател по алкоголю. Эндорфины получал более изысканным способом.
Девчонка появилась в спальне, бросила мокрое полотенце на пол и запрыгнула на кровать. Взяла предложенный ей бокал, сделала глоток.
– У тебя красивая квартира.
– Спасибо. У тебя красивая грудь.
– Хочешь ее поцеловать? – кокетливо улыбнулась она.
– Нет, хочу сделать с ней кое-что другое, – Макс открыл шкаф, достал оттуда прищепки, наручники и прочие атрибуты садистских забав.
– Ого, – малолетка взяла блестящий металлический зажим. – Это для чего?
– Украшение для твоей груди, – Макс забрал у нее зажим и прицепил на сосок.
– Ай, больно! – дернулась дурочка и попыталась избавиться от подарка.
– Не сметь, – Макс выкрутил ее руки. – Ты сюда для чего пришла? Чтобы доставить мне удовольствие?
Девчонка испуганно кивнула.
– Вот и доставляй. Потерпишь пару часов, заработаешь на мороженое.
Девчонка попалась смышленая. Волновалась, нервничала, но все делала правильно. И попка такая аппетитная, круглая. Сплошное удовольствие оставлять на нежной белой коже розовые рубцы и грубо, до синяков, мять ягодицы.
Сколько Макс себя помнил, всегда возбуждался от насилия. В юности переживал, думал, что болен. Но Джеки просветил, сказал, что в жестком сексе нет ничего страшного и стремление причинять боль половому партнеру – распространенная сексуальная девиация. Стыдиться нечего. Нужно просто находить готовую на эксперименты девушку. Слабый пол склонен к подчинению, так что недостатка в добровольных жертвах не будет. Сначала Макс влюблял в себя девиц, и те, ясное дело, были согласны на многое. Потом стал хорошо зарабатывать, и необходимость в долгих ухаживаниях отпала. Стало достаточно пары ласковых слов и дорогого подарка. При наличии денег жизнь заметно упрощается.
Услугами профессионалок Макс пользовался не часто. Не было в этом особого смака, что ли. Предпочитал молодых девиц, едва ступивших на путь порока. Занятно наблюдать за их смятением, когда они отчаянно вычисляют, стоит ли потерпеть и сколько им за это заплатят. Максу нравилось смотреть, как искажались от боли их красивые лица.
– Мне можно одеться? – раздался жалобный
– Конечно. Только умойся.
Девица прикрыла грудь руками и побежала в ванную. Макс прошел в прихожую, взял дамскую сумочку и сунул в кармашек несколько крупных купюр. Хорошо поработала принцесса, заслужила. Надо будет ее еще разок-другой поэксплуатировать.
Что-то Лизка давно не звонила. Наверное, опять куда-то на моря улетела. Молодец баба. Устроила себе не жизнь, а малину. Макс подошел к окну, отодвинул штору и поглядел вниз, на мокрую от дождя мостовую. Начало октября выдалось сырым, но необычно теплым. Макс ненавидел осень.
На тумбочке у кровати завибрировал мобильный телефон.
– Привет, это я, – сказала Лиза. – Собирай народ. У меня проблема.
Дача Макса находилась в часе езды от города. Вроде бы рядом с цивилизацией, но при этом дикое место: ближайшие дома в двух-трех километрах, вокруг лес. И знаешь, как ехать, а не сразу найдешь. Специфический вкус у друга. Джек бы никогда не купил дом в таком захолустье. Почему Макс настоял встретиться здесь, а не в ресторане – непонятно. Сказал, что Елизавета сама попросила.
Джек остановился у развилки, вспоминая, в какую сторону поворачивать. Вырулил на раздолбанную проселочную дорогу, потом свернул налево и еще раз налево. Впереди показался высокий черный забор. У ворот стояла машина Макса. Значит, остальные пока не подъехали. Припарковался рядом. Открыл скрипучую калитку и зашел во двор. Хозяин стоял у мангала и разжигал угли.
– Здорово, старик, – поприветствовал он Джека, не отрываясь от своего занятия.
– И тебе здорово. Опять шашлык готовишь? Не можешь без мяса? – улыбнулся Джек, подойдя ближе и протянув руку.
– Я ж нормальный мужик. Это вы, психопаты, травками питаетесь, – друг ответил на рукопожатие и принялся махать на угли.
– Психотерапевты. И моя профессия не имеет отношения к моим гастрономическим предпочтениям.
– А ты знаешь, что вегетарианец переводится с чукотского как «плохой охотник»? – хохотнул Макс.
– Да, ты уже шутил об этом раз пятьдесят. Что там у Елизаветы стряслось? – Джек огляделся, пододвинул табуретку и сел.
– Да хрен ее знает. Просила срочно встретиться.
– А почему здесь?
– Может, по моим шашлыкам соскучилась. Приедет – спросим. У баб свои причуды.
Джек задумался. Елизавета – женщина избалованная, привыкшая к комфорту. Никогда не проявляла тяги к туристической романтике и пикникам на природе, предпочитала обеды в ресторанах. Странно, что сейчас она предложила пересечься в ненавистной ей деревне. Вероятно, стряслось что-то серьезное. Скорее всего, сегодня подруга озвучит просьбу, которая будет не так невинна, как ее прежние желания. Джек почувствовал легкое возбуждение. В последнее время ему катастрофически не хватало адреналина, и он радовался любой возможности взбодриться. Он всегда отличался разумностью, поэтому добровольно вовлекать себя в опасные развлечения не торопился. Другое дело, когда фактически выбора нет и ты обязан принять участие в рискованной игре. В подобных условиях эмоции на порядок выше. И это не могло его не привлекать. Слишком скучной и пресной стала жизнь психотерапевта Ивана Кравцова.