Только для посвященных

Коган Татьяна Васильевна

Ему с детства нравилось вникать в чьи-то проблемы, разбирать по полочкам чужие комплексы. Нравилось понимать другого человека лучше, нежели тот сам себя понимал, и иметь возможность оказывать на него влияние. Умение воздействовать на психику – увлекательный и полезный навык. Джек верил, что работа психотерапевта – сплошное приключение, своеобразное путешествие внутри человеческого мозга. Первые годы практики так и было. Джек наслаждался каждой минутой, проведенной сначала в институте, а затем в клинике. Постепенно восторга становилось меньше, пока однажды он не понял, что отчаянно

скучает. Некогда интересные случаи уже не казались ему особенными и не вызывали желания бросаться с головой в исследовательский омут. Все повторялось. Каждый пациент был похож на предыдущего, а методы их лечения давно опробованы.

– Что там у тебя нового? – поинтересовался Макс, поворачивая шампуры. – Еще не нашел себе бабенку?

– Бабенку для секса? Или для создания крепкой ячейки общества? Если первое, то с этим проблем нет. А если второе, то куда спешить? Вон ты женился, и что? Как гулял, так и гуляешь, – отозвался Джек.

– Зато мне жратву готовят и в доме убирают. Хотя ты прав, я и сам холостым бы оставался, если бы не Надька. Полюбил ее, суку. Приворожила, что ли.

– Ага. Именно приворожила. Поэтому ты и бегаешь за юбками.

– Бегать-то бегаю, но возвращаюсь к Надьке. Да ты ж знаешь мои извращения. Зачем их в дом тащить? Я Надьку берегу.

Джек спорить не стал. При всей своей полигамности и грубости, к супруге товарищ относился с благоговейным трепетом. На первый взгляд могло показаться, что такому человеку, как Макс, больше подошла бы женщина типа Елизаветы. Но это только в теории подобное привлекает подобное. А на практике для гармоничного союза нужны разнополярные единицы, чтобы уравновешивать друг друга. Хотя если бы Елизавета хотела, то запросто удерживала бы Макса подле себя. Он легко поддается ее влиянию, манипулирует она им мастерски. Но этот процесс требует определенных усилий. А постоянный труд в отношениях – путь тупиковый. Елизавета рациональна, поэтому отвергла ухаживания товарища еще в школе, предпочтя дружбу сомнительной романтической перспективе.

Послышался шум подъезжающего автомобиля. Гость посигналил, оповещая о своем прибытии, и вошел во двор.

– Ну и дачу ты себе купил. Два часа блукал, пока нашел, – вместо приветствия сказал Глеб. Он выглядел измученным и похудевшим, будто после болезни.

Джек догадывался, что тревожит друга. В их компании Глеб был наиболее склонен к самокопанию и долго приходил в норму после очередной круговой поруки. Тяжело ему сегодня придется. Он и так Елизавету недолюбливает, а тут еще сюрприз от нее ожидается.

– Старик, ты чего такой хмурый? – Макс хлопнул друга по плечу. – Расслабься. Смотри, какая красота. Лес, свежий воздух.

Глеб кисло улыбнулся:

– Сигарет не найдется? Забыл купить по дороге.

Ему было не до прелестного пейзажа. Дома поругался с Галей. Она напрашивалась поехать вместе с ним. Он мягко отказал, но жена все равно кинулась одеваться. Пришлось наговорить резких слов, объяснить, что у каждого человека должно быть личное пространство. Он имеет право встречаться с друзьями без бдительного ока лучшей половины. Обиделась, расплакалась. Уезжал, чувствуя себя полным мудаком.

Но не мог он ее взять с собой, не мог. Нынешняя встреча не предвещала ничего хорошего.

– Что-то Лизка задерживается, – Макс протянул другу сигареты. Сам он по совету врачей отказался от курения, но по старой привычке всегда имел при себе пачку.

– Планирует эффектное появление.

– Простим ей обычную женскую слабость, – миролюбиво сказал Джек.

– Это само собой, – хозяин снял готовые шашлыки с мангала и положил новую порцию. – Кстати, Джекил, я про тебя анекдот классный услышал. Рассказать?

– Ты ж в любом случае расскажешь, хочу я этого или нет.

– Точняк. Так вот. Беседуют два психоаналитика. Один говорит: «Вы знаете, коллега, сегодня за завтраком у меня была преинтереснейшая оговорка. Точно по Фрейду. Я хотел сказать жене: «Дорогая, налей мне, пожалуйста, чаю…» А вместо этого у меня получилось: «Какая же ты сука – всю жизнь мне испортила».

– Ага. Лет пять назад, когда впервые услышал этот анекдот, я смеялся, – улыбнулся товарищ.

Уже стемнело, когда за забором мигнули фары и хлопнула дверца автомобиля. В калитке появилась Лиза. На ней были темные очки и широкополая шляпа. Женщина шла через двор, держа руку у лица, как делают звезды, закрываясь от назойливых репортеров. Не говоря ни слова, она села на деревянную лавку возле стола.

– Ты чего вырядилась, как на пляж? Шляпа, очки, – заржал Макс. – Не наотдыхалась на морях, что ли? Тогда уж купальник бы надела. Давно я тебя без одежды не видел.

– Заткнись ты, – отмахнулась Лиза. – И без твоих шуточек тошно.

– Что-то случилось? – Джек приблизился к подруге. – Почему ты прячешь лицо?

Лиза замерла на мгновение и порывисто сняла шляпу, повернувшись к мужчинам. Правая половина лица, от брови до подбородка, была фиолетово-синей.

– Твою мать! – выругался Макс. – Кто тебя так?

– Муж.

– Это шутка? – недоверчиво хмыкнул Глеб. Слабо верилось, что такая борзая женщина могла позволить кому-то поднять на себя руку.

– Ага, шутка. Сейчас клоуны из кустов выбегут с плакатом «вас снимала скрытая камера», – огрызнулась Лиза.

– А ну дай взгляну, – Джек осторожно повернул ее лицо к свету. Глаз затек, на скуле рассечение – только недавно перестало кровоточить. Даже удачный макияж для розыгрыша не мог бы выглядеть столь реалистично. Лиза поморщилась, когда пальцы приятеля слегка коснулись ее подбородка:

– Аккуратнее!

– Извини.

– Ну как, удостоверились? Глеб, чего ты там мнешься? Может, тоже подойдешь проверишь? – язвительно заметила Лиза.

Глеб промолчал, зато Макс буквально взорвался:

– Да как этот ублюдок посмел тебя ударить? Он что, страх потерял, сука? Я ж его покалечу!

– Спокойней, – урезонил друга Джекил. – Пусть сперва Елизавета все по порядку расскажет. Как это вышло? – Он вопросительно посмотрел на нее.

– Я заговорила о разводе. Он вспылил, – лаконично сообщила Лиза.

– Ты заговорила о разводе? – удивился Глеб. – Мне казалось, ты сама этого мужика на себе женила, и тебя все устраивало.

– А теперь не устраивает!