Только дождись меня
Шрифт:
Он посмотрел на меня как директор на нерадивого ученика. Но я не стала забирать свои слова обратно и не отвела взгляд. Так ему, за то, что думал обо мне подобные глупости. Должно быть, он понял это, потому что не сказал ни слова.
Не спрашивая разрешения, я схватила его за запястье и потянула к раковине.
Даллас послушно пошел за мной.
Когда я подставила его руку под холодную воду, он все так же не произнес ни слова. Я склонила голову над порезом на большом пальце.
— Мне нужно убедиться, что в ране не осталось стекла. Возможно, будет немного больно.
—
Уверена, с ним все в порядке.
— Прости, — прошептала я и еще раз сжала края раны. Капли крови упали в раковину, окрашивая воду в красный цвет.
Даллас захрипел.
— Прости, но мне нужно сделать это еще раз.
— Нет, это… — В третий раз он закашлялся и мне пришлось прикусить язык, чтобы не ухмыльнуться. Закончив проверять рану на наличие стекла, я подержала ее несколько секунд под водой, после чего взяла мыло для рук и, выдавив каплю, размазала ее вокруг пореза и аккуратно смыла. Он еще раз откашлялся, и в этот раз я просто не могла не посмотреть на него. Лицо Далласа было всего в нескольких сантиметрах от моего; теперь я могла ясно разглядеть морщинки вокруг его глаз и черты загорелого лица. Интересно, сколько ему лет?
— Ты смеешься надо мной? — хрипло поинтересовался он, когда я выключила воду и схватила бумажное полотенце.
Я не стала отнекиваться.
— Я же говорила, что будет больно, — объяснила я, обтирая бедный большой палец. — У тебя мозоли. — Я снова подняла на него взгляд. Слава богу, Даллас в этот момент смотрел на свою руку. — Ты механик, как Трип? — Навряд ли, я видела лестницу и инструменты в кузове его пикапа.
Карие глаза оказались так близко от меня, что я разглядела золотистую радужку. Я вновь опустила взгляд на его руку.
— Нет. Я занимаюсь ремонтом. В основном покраской и заменой пола.
Это объясняло измазанную краской одежду, которую я видела на нем.
— О, отлично. В одиночку?
— В основном, — прохрипел он, когда я коснулась центра пореза.
— Ты что, никогда не ранил себя случайно во время работы?
— Нет, я знаю, что делаю. — Ой, кто-то обиделся.
— Только не тогда, когда дело касается острых предметов, — фыркнула я. — Подожди, осталось только наклеить пластырь.
— Мне не нужен пластырь, — попытался возразить Даллас, когда я отпустила его руку. Внезапно в гостиной заработал пылесос, и мы оба повернулись в сторону звука.
— Нужен. — Я залезла в кухонный ящик и вытащила одну из многих спрятанных по дому маленьких аптечек. — У тебя все еще идет кровь. Оставь его хотя бы на сегодня. Я чувствую себя ужасно. Надо было убрать стакан, а я не сделала этого.
Он вздохнул и пристально посмотрел на меня. Кто-то явно не был впечатлен моей просьбой.
— Хорошо, — наконец, нехотя произнес Даллас, но его лицо говорило обратное.
Пока сосед не передумал, я подошла к нему. Он была такой высокий, что его зад прижимался к поверхности стола. Я убрала в сторону аптечку и вытащила из шкафчика банку с медом. Может, сосед и подумал, что это странно, но не сказал ни слова.
Я взяла Далласа за руку.
— У Луи аллергия на антибактериальный крем. Он начинается чесаться, на теле появляются пузыри, поэтому я больше не покупаю его, — объяснила я. С мастерством, приобретенным за годы лечения детских ран, я взяла пластырь одной рукой и аккуратно обернула его вокруг большого пальца.
— Что случилось с твоим пальцем? — внезапно спросил Даллас.
Я моргнула и посмотрела на свои руки. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, о каком пальце он говорит. На указательном пальце левой руки виднелся порез, оставшийся после того, как я порезалась ножницами во время стрижки два дня назад.
— Порезалась на работе. — Крови была море.
— А чем это ты его намазала? — поинтересовался он, рассматривая застывшую жидкость по краю раны.
— Суперклеем. Отличное средство, но у тебя не настолько глубокий порез для этого, — ответила я. — Мне очень жаль, что все так получилось.
— Это был несчастный случай, — совсем близко прозвучал его голос.
Я подняла голову и скривилась.
— Все равно, прости.
Орехового цвета глаза пристально смотрели на меня. Даллас стоял максимум в пятнадцати сантиметрах от меня.
— Тебе не за что просить прощения, — наконец, произнес он и отступил назад.
Я натянуто улыбнулась.
— Ну, если ты настаиваешь. — Я повернула голову в сторону плиты. Иногда дружбу нужно строить маленькими шажками. В конце концов, Даллас мог отказаться от приглашения Трипа и не приходить или притвориться, что у него нет приставки. Но он пытался так же, как и я. Я справлюсь. — Как ты предпочитаешь стейк? Прожаренный, средний или сыроватый?
Сосед моргнул и улыбнулся уголком губ.
— Прожаренный.
— Значит, будет прожаренный, — ответила я и отвернулась к плите.
Несколько секунд мы стояли молча, а потом он поинтересовался:
— Мы друзья?
Естественно, я оглянулась.
— Да, друзья. Если ты чувствуешь себя неловко из-за меня, то говори, не стесняйся. Признаться, у меня нет словесного фильтра. — Я подумала секунду и добавила: — И мне нравится прикасаться к людям, но это ничего не значит. В общем, если что, говори, не стесняйся. Я все пойму и не стану плакать.
Даллас издал звук, похожий на фырканье.
— Хорошо.
Я неловко и, наверное, слегка натянуто улыбнулась и снова повернула голову к плите.
Неожиданно он спросил:
— Раз мы друзья, не могла бы ты сказать, почему у тебя в заднем кармане лежит упаковка «Поп-Тартс»?
ГЛАВА 10
— Джош, клянусь богом…
— Иду!
Я недовольно посмотрела на экран телефона. Мы опаздывали на пятнадцать минут. Подобное случалось большую часть времени: в семидесяти пяти процентах случаев мы опаздывали. И все это началось, когда мальчики стали моими.