Только дружба?
Шрифт:
— Может, ты запамятовал, но этот брак и есть чисто формальное соглашение!
— Этот брак, — парировал Паркер, — будет тем, чем мы сами его сделаем. Ради Джонни...
Неужели он думает, будто я забыла, что все это затеяно исключительно ради Джонни? — с горечью подумала Девон.
— Ты ушел от темы. — Она потрясла в воздухе газетой. — Мы говорили об очередном проявлении твоего своеволия и... — Погоди-ка, ты сказал «священник»? Но мы же, кажется, договорились, что в нашем случае будет более уместно зарегистрировать брак в мэрии?
— Я ни о чем таком не договаривался.
Дерзко улыбаясь, Паркер
Ее захлестнула бессильная ярость. Она бросилась за Паркером и нагнала уже у входной двери. Из всех высокомерных твердолобых упрямцев Паркер — самый...
— Ты настоящий сын своего отца! — крикнула она ему в спину.
Паркер остановился и обернулся так резко, что Девон едва на него не налетела.
— Ты это для пущего эффекта или тебе действительно есть, что сказать по этому поводу?
Глаза у Паркера были очень выразительными, но сейчас Девон не прочла в них ничего хорошего для себя. Паркер криво усмехнулся — один уголок рта пополз вверх под тем же углом, что и надменно поднятая бровь.
— Ты как Джеймс, тебе важна только видимость! — От обиды и разочарования у Девон дрожали губы. — Я думала, ты честнее.
Если бы Девон хоть на секунду могла предположить, что на грандиозные планы Паркера вдохновило не одно только желание соблюсти видимость правдоподобия для всех вообще и для Джеймса в частности, она отнеслась бы к ним по-другому и была бы рада носить его кольцо. Да что там кольцо, она с радостью носила бы на пальце даже резинку для волос, если бы знала, что Паркер подарил ее с любовью!
Но, когда он надевал ей на палец кольцо, о любви речи не шло, Паркер держался оскорбительно небрежно. Девон было совершенно все равно, где и как выходить замуж, если бы будущий муж ее любил и хотел бы заявить об этом на весь свет, она была бы счастлива пройти с ним по проходу в главном соборе графства. Но осознание того, что Паркер ее не любит, заставляло Девон еще упорнее противиться его планам.
— Что ж, сожалею, если моя порядочность не соответствует твоим стандартам.
В доме стало тихо, время словно остановилось. Затем Паркер молча развернулся и вышел. Девон сдержала порыв побежать за ним, она чувствовала себя самой несчастной женщиной на свете.
После отъезда Паркера Девон много думала. К концу первых суток она пришла к выводу, что не должна наказывать Паркера за то, что он ее не любит, что ей нужно радоваться тому немногому, что у нее есть, — например, что Паркер никогда не лжет и не притворяется, если дело касается чего-то действительно важного.
В отличие от Паркера, она вступала в брак с открытыми глазами, поэтому скрывать от него правду и дальше было бы лицемерием в его худшей форме. Чем больше Девон об этом размышляла, тем отчетливее осознавала, что не может продолжать притворство. Она решила ближайшим поездом ехать в Лондон.
И вот она стояла на тротуаре возле четырехэтажного жилого дома, держа в одной руке спящего Джонни, в другой — сумку с вещами.
Холостяцкая берлога Паркера, обставленная в чисто мужском стиле, находилась на верхнем этаже, из окон открывался вид на Темзу. Паркер сам предложил сменить холостяцкий рай на жилье, более подходящее для ребенка. А она заупрямилась из-за какого-то кольца! Угрызения совести, мучившие Девон, стали еще болезненнее.
Возможно,
Поднимаясь в лифте, Девон и хотела, чтобы Паркер оказался дома, и боялась этого. На всякий случай она прихватила с собой ключи, которые ей когда-то вручил Паркер. Ключи не понадобились — входная дверь была распахнута настежь. Девон нахмурилась. В Лондоне люди обычно не оставляют двери нараспашку. Одно из двух: либо Паркер слишком расслабился, пожив в их безопасной деревушке, либо в его квартиру забрались воры.
Девон вошла в прихожую. Судя по безупречному порядку, воров в квартире нет. Девон было трудно представить Джонни с его вечно валяющимися повсюду игрушками в этой стерильной холодной чистоте. Зато легко представлялась роскошная блондинка, возлежащая на элегантной софе, обтянутой бежевой кожей. Девон ощутила горечь во рту, к горлу подступила тошнота. Раньше она не догадывалась, что ревность может вызывать чисто физические ощущения.
Девон окликнула Паркера, но он не отозвался. Тогда она осторожно прошла по коридору в сторону спальни. С тех пор, как Девон была здесь в последний раз, прошло много времени, но она смутно помнила расположение комнат. С облегчением убедившись, что спальня находится именно там, где ей помнилось, она положила спящего Джонни на кровать и выпрямилась, расправив ноющие плечи. Джонни стал слишком тяжелым, чтобы носить его на большие расстояния.
Девон заметила краем глаза какое-то движение на балконе, который соединял гостиную со спальней.
Не раздумывай, просто сделай это, приказала себе Девон. Она бесшумно открыла дверь и уже собиралась выйти на балкон, как вдруг услышала голоса и поняла, что Паркер не один. Девон поспешно отступила обратно. Второй голос был женским.
— Когда я прочла в газете объявление о твоей помолвке, я поняла, что совершила ужасную ошибку! — Собеседница Паркера говорила тоненьким голоском капризной девочки. — Ты сам знаешь, что тобой двигало задетое самолюбие. Дорогой, умоляю, не делай этого!
Послышался плач. Но это были не те несдерживаемые рыдания, от которых у женщины краснеют глаза и распухает нос, а сдержанные нежные всхлипы, призванные растопить мужское сердце и пробудить в мужчине инстинкт защитника. По наступившей тишине Девон легко представила, какого рода утешение предлагает Паркер своей собеседнице.
— Если бы не ребенок, мы бы... — Девон поразилась, как женщина сумела придать короткому смешку одновременно и горький, и сексуальный оттенок. — Я понимаю, мужчине нелегко принять ребенка другого...
— Когда-то я с тобой согласился бы, но жизнь нас учит. — В голосе Паркера послышалась теплота, которой не было еще секунду назад. — Я могу принять ребенка другого мужчины. Кори, если любишь женщину, все остальное не имеет значения. А я действительно люблю...
Девон зажала уши руками, не в силах слушать дальше. Едва сдерживаясь, чтобы не зарыдать в голос, она метнулась к кровати, подхватила Джонни и бросилась прочь из квартиры. Почти не глядя перед собой, она бежала до тех пор, пока не наткнулась на высокого мужчину в темном элегантном костюме.