Только не дракон! или Невеста, ни с места!
Шрифт:
– Да, как ты, - Дейзи послушно кивнула, потом встрепенулась, поняв, что сморозила, - то есть…
– Поздно, выметайся из моей постели, - я легонько стукнула ее подушкой. – Бабульке спать пора! И поразмышляй вот о чем: если ты позволишь за собой ухаживать тому, кто тебе не особо и нравится, то тот, кто на самом деле мог бы стать твоим суженым, не осмелится проявить свою симпатию. Стало быть, ты своими руками прогонишь собственное счастье.
– О! Я о таком не подумала, - девушка замерла посреди комнаты. – А ведь ты права! Дэйночка, ты такая
– Это потому что бабушка прожила уже целую жизнь, - я изобразила старушку. – И хочет спать!
– Все, убегаю! Спокойных снов тебе, бабулечка! – расхохотавшись, драконица улизнула.
А я, перестав смеяться, протяжно выдохнула. Надеюсь, мне удалось отвадить Корвина от дочери Ричарда. Зачем он вообще придумал историю с ухаживаниями? Что за мерзкий план на этот раз зреет в голове негодяя? И самое главное – как его переиграть?
Встав пораньше, я начала день с поиска дневника Маргариты. Перепробовала все, что только пришло в голову, но когда боль впилась в виски, а перед глазами запорхали звездочки, поняла, что пора сдаться. Чувствуя зверский голод, как всегда после большого расхода магического резерва, вышла из комнаты и замерла, глядя на Бу-бу, которая с закрытыми глазками лежала на столе, сложив на пузике ручки и вытянув ножки.
– Погибель моя пришла, - прошептала она, приоткрыв один глаз, когда я подошла ближе.
– Нет, это всего лишь я.
– Не узнала, богатой будешь. Жаль, уже не увижу этого, помираю ведь.
– С чего ты взяла?
– Два кунжутных семечка отвалилось, - едва слышно донеслось в ответ. – Два за раз! Все, засохну скоро. Не будет у вас больше Бу-бу.
Из глазок-изюминок выкатились слезинки.
– Горе ты мое, - едва сдерживая смех, сказала бессердечная я. – Но засыхать не торопись, ты нам очень-очень нужна. Нам никак без Бу-бу.
– Враки, - тут же отозвалась обиженная булочка. – Никому не нужна я стала. Мия моя теперь только на дракона этого смотрит. У нее новая игрушка, а про старую больную и совсем уже немощную Бу-бу она позабыла. Потому и семечки отвалились. Намекают, что пора мне, стало быть, в мир иной перебираться. Зачерствею, стану сухариком. Положите на полку и забудете обо мне…
Глава 41
– Да, положим тебя на полку, и будут тебя грызть тараканы, - поддакнула я.
– Чего?! – всполошившись, умирающая тут же вскочила и забегала по столу. – Какие еще тараканы?! Грызть меня?! Да я их негодных, ух!..
– Вот что тараканы животворящие делают! – рассмеялась я и подставила ей ладошку. – Идем, Бу-бу, воздухом подышим, рассветом полюбуемся, сразу жить захочется.
– А семечки кунжутные как же? – осведомилась хитрюга, забравшись на мою руку. – Целых два ведь отвалилось! Целых два!
– Целых два и приклеим обратно, - щедро пообещала я, направившись к выходу. – Будешь еще красивее, чем прежде!
– Тогда ладно, - Бу-бу широко улыбнулась и тут же хитро
Рассветом нам с булочкой, передумавшей «помирать», полюбоваться не удалось. Нет, он никуда не делся и был великолепен. Но куда интереснее было то, что происходило на грешной земле. Едва моя нога ступила на пружинящий ворс газона, я тут же увидела Кармен и Гарви. Они, как всегда, делали то, что Мия метко окрестила «гав-гав». Но в тот момент, когда я вышла в сад, «гав-гав» внезапно переросло в «чмок-чмок».
Оборотень, пылающий злостью от сыплющихся на него проклятий, рывком притянул Кармен к себе и впился в ее губы так, что мы с Бу-бу ахнули – все же мы тоже девочки и падки до такого буйства страсти. Довольно зарычав, нахал терзал рот своей зазнобы, бессовестно распуская лапы – до того момента, пока она, с силой его оттолкнув, не влепила нахалу смачную пощечину.
Взбешенный кобель – во всех смыслах – тут же умчался, изрыгая проклятия. Девушка подошла к нам, покрасневшая, как розы, которые беспечно подставляли свои лепестки юному солнышку, не ведая о кипящих вокруг страстях.
– Надеюсь, мне не надо тебе напоминать о ботанических тонкостях? – намекнула я, протянув Кармен, вытирающей губы, платок.
– О чем? – она нахмурилась.
Да, после страстных поцелуев мозг отключается, верно, мне ли не знать.
– О пестиках и тычинках, - со смешком пояснила, тоже покраснев. – Об опылении – то есть, о том, что у некоторых цветочков после тесного общения с пчелками Мии на свет появляются.
– Скажешь тоже, - подруга покраснела еще гуще. – Ничего этому беспутному не светит. Пусть только попробует ко мне снова подкатить, я ему и тычинки, и пестик оборву!
– Грозный цветочек, - захихикала Бу-бу.
– Поговори мне еще, злая булка! – ощетинилась Кармен.
– Лает так громко, - продолжала та. – Наверное, это от оборотня передалось.
– Я тебе сейчас все кунжутные семечки поотрываю!
– Да ладно, не злись, - булочка улыбнулась. – Я ж не сухарь какой. Меня этот ваш поцелуй сразил наповал, до самого мякиша ведь пробрало, маслицем клянусь! Хотела бы я хоть одной изюминкой глянуть, что этот хвостатый сегодня в дневнике своем накатает! Наверняка ведь ничего приличного! Вот бы почитать!
Кстати, а ведь ты подала мне дельную мысль, Бу-бу! Я хмыкнула и, пересадив ее на плечо Кармен, отправилась на поиски Гарви.
Потрепанный на полях любовных сражений оборотень обнаружился в гостиной.
– Отчитывать будешь? – хмуро глянув на меня, осведомился несчастный влюбленный.
– Нет.
– А что тогда? – удивленно изогнул бровь.
– Ты хочешь, чтобы я поспособствовала тебе в отношениях с Кармен? – спросила с коварной улыбкой.
– Конечно! – просиял он, выдав себя с головой. – А что взамен?