Только позови
Шрифт:
После ужина, взяв по пути бутылку, они перешли в бар. Непонятно, зачем им это понадобилось — ведь они могли подняться в номер. Но у всех четверых было ровное, хорошее настроение, какое бывает у близких друзей или влюбленных, и, как неразлучным влюбленным, им хотелось ради разнообразия побыть на людях. Зрители понадобились, видите ли, мрачно размышлял Лэндерс потом.
Контраст был разителен. В баре царило столпотворение, гомон стоял дикий. Им повезло: как раз уходили две пары, и они заняли освободившийся столик на четверых. Позади них к стене был придвинут длинный стол, за которым
Они расселись, Стрейндж разлил виски, а сам пошел в убогую. В этот момент к соседнему столу подвалил еще один матрос, и хрыч в белом, протянув огромную лапу, схватил Стрейнджев стул. Девицы ничего не заметили, но Лэндерсу в голову как шаровая молния закатилась. Он поднялся, сделал два шага и сказал как можно спокойнее:
— Этот стул занят.
— Но ведь никого нет, — возразил хрыч в белом.
— Нет, есть. Мой приятель только отлить пошел, — сказал Лэндерс все так же вежливо, но молния в голове уже взорвалась.
— Ты что, не слышал? — вмешался второй чиф, помоложе и в синей форме. — Раз никого нет, значит, свободен.
— Точно. А если нужен, попробуй возьми, — осклабился пожилой чиф, подмигивая своим за столом.
— И возьму, — ровно произнес Лэндерс.
Сдерживая ярость, он ждал. Ждал, пока в дверях появится Стрейндж. Ждал, может, целую минуту, а то и больше. Стрейндж, конечно же, сразу заметил неладное. Поймав его взгляд, Лэндерс движением бровей подал ему знак. Моряки оставались на своих местах, кто сидя, кто стоя. Они смотрели на Лэндерса и тоже ждали. Ждали, что он сделает.
— Ну? — нагло ухмыляясь, подзуживал молодой морячок. — Ты же хотел взять.
Они просто не представляют, кто мы такие, думал Лэндерс, одновременно оценивая обстановку. Хрыч в белом сидит слева. Его кореш — по правую руку, стоит. Он между ними. За молодым чифом — новенький, рука на спинке стула. Остальные сидят.
Лэндерс услышал сзади негромкий голос подошедшего Стрейнджа:
— А ну вмажь ему.
Лэндерс с размаху ударил хрыча в белом. Удар пришелся по скуле, как раз под глаз, и рассек ему лицо. Не глядя на него и извернувшись круто, винтом, он тут же сильным косым тычком выбросил кулак молодому чифу в подбородок. Зубы у того клацнули, и он упал. Третьего уже взял на себя Стрейндж. Он двинул ему левым крюком под дых, так что тот согнулся, и огрел его по уху открытой ладонью с гипсовой лепешкой. Этот тоже упал. Тем временем молодой пришел в себя и попытался подняться. Лэндерс начал исступленно колошматить его обеими руками, левой — снизу в живот, правой — сбоку в лицо. Удары сыпались градом, а Лэндерс в беспамятстве выкрикивал одно:
— Вы у меня заплатите, сучьи дети! Заплатите! За все заплатите!
Морячок в синем совсем обмяк.
Схватив за горлышко пустой графин, Стрейндж приготовился разбить его о край стола и защищаться острым осколком. Правую ладонь с гипсовой нашлепкой он угрожающе отвел
— Попробуй подойди! — шипел он в бешенстве. — Попробуй подойди!
Четверо оставшихся за столом морячков растерянно глядели на двух психов. Никто не горел желанием ввязываться, да и момент был упущен. Все произошло с убийственной быстротой и ожесточенностью.
Какой-то высокий солдат с добродушным лицом тяжело поднялся со своего места и, подойдя сзади к Лэндерсу, положил ему на плечо руку. Лэндерс рывком повернулся со сжатыми кулаками.
— Брось, своих не бьют. Брось, говорю, — сказал солдат и добавил обеспокоенно: — Вам лучше сматывать удочки, мигом. Кто-то свистнул фараонам. Они уже здесь, сам видел.
Лэндерс кинул удовлетворенный взгляд в сторону морячков. Старый чиф лежал, привалившись к стене, рядом с опрокинутым стулом, его белоснежный китель был перепачкан кровью.
— Вы у меня еще заплатите, сучьи дети, за все заплатите!
Стрейндж тоже слышал предостережение высокого солдата. Он аккуратно поставил на стол оставшийся целым графин и начал медленно пятиться к двери, здоровой рукой таща за собой Лэндерса.
— Катите-ка отсюда, милые, — крикнул он Энни и Мери Лу. — Ждите нас наверху.
— Возьмите мою трость! Трость возьмите! — добавил Лэндерс, увлекаемый Стрейнджем.
В дверях им преградил путь огромный детина в форме военной полиции. Держа руку на кобуре, он оглядел бар, остановил взгляд на месте побоища, потом перевел его на двух друзей.
— Вот дьявол, опять инвалиды… — проговорил он с досадой. — Ну, ладно! Хромайте отсюдова по-быстрому. Нет, давай туда, — показал он на коридор, ведущий из холла. — Там выход есть, на улицу. Да живее, так вас растак!
— У нас номер тут, люкс, — выдавил Стрейндж, переводя дыхание.
— Топайте вокруг квартала, с главного входа зайдете. Сейчас мой напарник будет, он не такой добренький.
— Очень признательны, начальник! — кинул Стрейндж уже на ходу, поддерживая прихрамывающего Лэндерса.
— Катись ты… — отозвался полицейский и вошел в бар.
Стрейнджа начал разбирать смех. Лэндерс же злобно бормотал:
— Ах, гады! Долболобы проклятые.
— Давай жми, — подгонял Стрейндж смеясь. — А то поймают.
— Они у меня еще получат, — твердил Лэндерс. — Я им еще покажу.
В драке Лэндерс, наверное, подвернул больную ногу или растянул связку. Он сильно хромал от боли, и тащиться в обход целый квартал ему было трудно. Пока они шли за гостиницей переулком, который огибал здание и выходил на Юнион-стрит, Стрейндж поддерживал Лэндерса.
Одолев тяжелую вращающуюся дверь, они увидели в холле помятых морячков в сопровождении нескольких врачей и военной полиции. Старого морячка вынесли из бара на носилках.
— Как ты думаешь, не очень я его пристукнул? — озабоченно шептал Лэндерс Стрейнджу в переполненном лифте.
— Да нет, нормальный нокаут. Оклемается, — весело ответил тот, переводя дух. Потом, прищурившись, ехидно спросил: — А если бы и очень, то что?
— Это он, подлец, стул заграбастал, — возбужденно шептал Лэндерс. — И без спросу, главное. Но все равно я не хотел его так сильно.