Только ради любви
Шрифт:
Леди Бекворт понимающе улыбнулась.
— Занимайся своими делами, дорогая. Я уверена, что ты очень занята. Теперь мы одна семья, и у нас еще будет время для доверительных бесед.
Софи вышла, решив для себя, что постарается любой ценой избегать откровений леди Бекворт.
Айвес видел, что жена разговаривала с его тетей, и заметил поспешный уход Софи. Да, ее знакомство с леди Бекворт имело определенный риск, но выбора у Айвеса не было.
Ему нужна респектабельная женщина, с которой можно оставить Маркуса, Фиби и Анну в первые несколько дней
Айвес был вполне благоразумным человеком. Ему нравились Маркус, Фиби и Анна, и он намеревался сохранить вместе небольшую семью Софи. Но черт побери! Он не собирался начинать свою семейную жизнь с путающимися под ногами подростками! Между ним и Софи все было настолько хрупко, что несколько дней, проведенных вдвоем в Харрингтон-Чейз, дадут небольшую передышку, прежде чем они окунутся в сложный процесс слияния двух владений. Айвесу просто необходимо было провести некоторое время наедине со своей строптивой женой.
В этот момент Роксбери что-то прошептал ему, и у Айвеса больше не осталось времени размышлять над тем, что его тетя могла наговорить Софи. Они попрощались с гостями и отправились наконец в Харрингтон-Чейз.
Эшби и Пегги, личная горничная Софи, вместе с вещами были отправлены туда раньше.
— Едва они покинули Лондон, Софи принялась говорить без умолку о свадьбе, гостях, о том, как хорошо, что леди Бекворт согласилась побыть несколько дней в доме Грейсонов. Было видно, что она нервничает, и Айвес решил дать ей возможность выговориться, иногда вставляя реплику, когда Софи, казалось, выдыхалась.
У Софи началась паника. Снова нахлынули воспоминания о грубом насилии Саймона, которое тот совершил сразу после венчания в такой же коляске. Она сидела выпрямившись и как можно дальше от Айвеса, боясь даже посмотреть в его сторону, и отчаянно жалела, что не захватила с собой пистолет.
Айвес ждал, пока жена выговорится и устанет, но когда стало ясно, что этого не произойдет, он тихо произнес:
— Софи, перестань. Не знаю, чего ты боишься, но позволь заверить, что я не собираюсь набрасываться на тебя, словно дикий зверь.
Она чуть не подпрыгнула от его прикосновения, но, услышав спокойный голос мужа, немного успокоилась и прошептала:
— Ты, наверное, думаешь, что я глупая.
— Нет, я думаю, ты очаровательная.
Софи покраснела. Саймон никогда не говорил ей комплиментов. Решив обратиться к более безопасной теме, она попросила Айвеса рассказать о своем поместье, — Не знаю даже, о чем говорить. Это большой дом, который уже много поколений принадлежит моему роду. Окружающий его парк славится необыкновенной красотой.
Надеюсь, что тебе понравится.
— Ты вырос там? — полюбопытствовала Софи.
— Нет. Мой отец был вторым сыном, и я вырос в церковном приходе.
Задорная улыбка появилась на лице Софи.
— Почему ты никогда не говорил мне, что ты сын священника?
Айвес расхохотался и постарался переменить тему, развлекая ее рассказами о своей службе в кавалерии. Прошло еще несколько часов, и коляска покатила
Софи расслабилась, время шло, а Айвес не делал никаких попыток приставать к ней. По крайней мере, успокаивала она себя, ей не грозит повторение печального опыта стать женой прямо на сиденье коляски. Но по мере приближения к месту назначения напряжение Софи возрастало.
Айвес ничем не напоминал ей первого мужа, однако она все равно с ужасом ожидала того, что должно произойти.
Совсем скоро Айвес войдет в ее спальню и сделает своей женой. Боже, она так боялась! Господи, пожалуйста, не допусти, чтобы это было слишком ужасно!
Несмотря на поздний час, весь дом был ярко освещен.
Молодожены были встречены улыбающимся дворецким и приятной дамой неопределенного возраста, которая была представлена как экономка миссис Чандлер.
Не теряя времени, Айвес повел Софи под руку вверх по лестнице на ее половину. Облокотившись на красивую каминную полку из розового мрамора, он наблюдал, как жена восхищенно разглядывала просторную гостиную, находящуюся рядом с ее спальней.
— Это очень красивая комната, — вежливо произнесла она, старательно избегая взгляда Айвеса.
— Да, верно, — согласился он, и в его глазах появился задорный блеск. — А потом ты скажешь, что это очень красивый дом, что у тебя очень красивая спальня. И утреннюю комнату тоже назовешь красивой.
— Ты меня дразнишь? — поинтересовалась Софи.
Айвес улыбнулся, и на сердце у Софи потеплело.
— Разве совсем немного, милая. — Он поцеловал ее руку, заставив посмотреть ему в глаза. — Софи, я знаю, что твой первый муж был груб. Я совсем не такой человек, несмотря на то, что ты видела в последнее время. Тебе нечего бояться меня. Я только хочу, чтобы ты была счастлива.
— А если я скажу: единственное, что сделает меня счастливой, — это возможность спать одной в своей постели, то ты прислушаешься к моим словам?
Айвес тяжело вздохнул.
— Не глупи, моя дорогая. Я хочу, чтобы ты была моей женой в полном смысле этого слова. Но, учитывая обстоятельства, окружавшие наш брак, я отнесусь с пониманием, если ты пожелаешь провести первые несколько ночей одна, прежде чем я приду к тебе.
Софи боялась поверить тому, что услышала, но Айвес, похоже, говорил искренне. Она была готова от благодарности броситься ему на шею, но тут же напомнила себе, что это всего лишь отсрочка на несколько дней.
Однако Софи предпочитала открыто встречать все неприятности и не видела смысла уклоняться от неизбежного.
Лучше поскорее пройти через уже знакомый ужас. Она отвела взгляд и твердо сказала:
— Нет, я не стану заставлять тебя ждать. — И с ошеломляющей откровенностью добавила:
— Предпочитаю поскорее разделаться с этим.
Айвес расхохотался, в его зеленых глазах отразилось нескрываемое изумление.
— Ну, милая! «Разделаться»? Ты не могла выразиться как-то помягче?
Софи виновато посмотрела на него.