Только раз в жизни
Шрифт:
Он знал, как сильно Дафна зависела от Барбары в течение многих лет.
– Я еще не знаю, насколько это серьезно.
Но такую вероятность она тоже учитывала. И вдруг Мэтью спросил:
– А как ты?
Дафна не сразу поняла вопрос, а потом поняла, но не знала, что ответить. Она задумчиво посмотрела на него:
– Не знаю, Мэтт.
Сердце у него затрепетало, когда она это произнесла.
– Я... это сложно объяснить. – Дафна не была до конца уверена в своих чувствах к Джастину. Конечно, она его любила, но все еще довольно плохо его знала. Даже при том, что они не расставались ни на час, она чувствовала,
– Я не уверена в нем, Мэтт. Он не особенно стремится к знакомству с Эндрю.
– Дай ему время. Он знает, что Эндрю глухой?
Дафна кивнула, все еще с задумчивым видом.
– Как он к этому относится?
– Плохо, но я думаю, что глухота Эндрю его пугает, и в итоге он просто делает вид, что Эндрю не существует, он забывает, как его зовут, где он живет... – Она замолчала, и Мэтью покачал головой.
– Так не годится, Дафф. Эндрю слишком важен для тебя, чтобы мужчина твоей жизни мог не проявлять о нем заботы.
Он хотел быть с ней честным и дать ей самый лучший совет.
– Ты из-за этого решила, чтобы на сей раз Эндрю не прилетал, и прилетела сама?
Отчасти. Еще я подумала, что для Эндрю это слишком дальнее путешествие ради трех или четырех дней. – Мэтт то же самое говорил ей по телефону. – Но, конечно, это и из-за Джастина.
Мэтью опешил. Не может быть. Ну, конечно, все так и есть. Он почувствовал, что сердце у него упало, и переспросил ее:
– Джастин?
Дафна покраснела, неловко было признаться, что у нее роман с актером, исполняющим главную роль в ее фильме. Это звучало так по-голливудски, так банально и вместе с тем так нереально. Но тут все было иначе, она это знала. Просто так случилось, что они встретились именно там и смогли ближе познакомиться благодаря фильму, а роман уже развился как результат...
– Джастин Уэйкфилд.
Ее голос был тихим, а в глазах отражалось пламя камина.
– Понятно. Так вот в чем дело, Дафф.
Мэтью протяжно, медленно, глубоко вздохнул. Ему это даже не приходило в голову. Он полагал, что речь идет о каком-то простом смертном, а не о кумире всех женщин.
– Какой он?
Дафна посмотрела на огонь и представила себе лицо Джастина, словно он был с ними в комнате.
– Красивый, конечно. Очень красивый, умный, веселый и иногда очень добрый. – Она снова посмотрела на Мэтью, надо было говорить ему правду. – Еще он ужасно самолюбив, часто бывает эгоистичен и не думает о тех, кто его окружает. Ему сорок два года, но иногда он ведет себя как пятнадцатилетний. Не знаю, Мэтт, он прелестный человек, и временами я себя чувствую с ним очень счастливой... а порой это напоминает разговор с кем-то, кто тебя не слышит. Например, когда я заговариваю с ним об Эндрю, он словно отсутствует.
Дафна время от времени искала утешения в разговорах о сыне. Это было то, о чем она часто думала, это была часть ее жизни, к которой Джастин не проявлял никакого интереса.
– Он очень интересуется моей работой, которая для меня важна, беспокоится за нее, но в других случаях, – она покачала головой, – он как будто отсутствует. Иногда я задаю себе вопрос, может ли из этого быть толк. –
– Нет, но жить с таким может быть очень тяжело.
– Да, это верно.
Дафна была с этим согласна. Потом она мечтательно улыбнулась, глядя в огонь:
– Но иногда я с ним счастлива. Он избавляет меня от всех этих ужасных воспоминаний, от боли и одиночества, с которыми я так долго жила.
– Ну тогда, может, игра стоит свеч?
– На данный момент, мне кажется, да. Он кивнул и снова вздохнул:
– Я так и подумал, что у тебя кто-то есть, когда он снял трубку.
Это случилось всего раз, но у Мэтью было предчувствие, да и она не была женщиной, которая искала бы приключения на одну ночь. Раз он взял трубку, значит, он там жил, и она не боялась, что об этом все узнают.
– Я не думал, что это он.
– Джастин?
Мэтью кивнул, и Дафна улыбнулась:
– К счастью, журналисты не стали тратить на нас много времени, поскольку это рядовой случай, не более. Но мы никуда и не ходим, потому что много работаем, однако когда-нибудь они заметят, что мы живем вместе, и это будет во всех газетах.
Видно было, что такая перспектива ее не радовала.
– И что ты думаешь об этом?
– Я не особенно рада, и мои читатели будут шокированы, но я думаю, что мне раньше или позже придется это испытать.
Они оба подумали о «Шоу Конроя», в котором Дафна принимала участие несколько месяцев назад, и их взгляды встретились.
– Мне вообще-то не хочется об этом говорить, пока я не уверена.
Не уверена в чем? Мэтью боялся ответа на этот вопрос. Может, она выйдет за Джастина и решит остаться в Калифорнии. Но он был обязан сказать ей, что об этом думает – ради Эндрю, в конце концов, такова была его роль в ее жизни, несмотря на дружбу, которая установилась между ними за прошедшие шесть месяцев.
– Если ты решишь там остаться, в Лос-Анджелесе есть для Эндрю замечательная школа.
Мэтью стал рассказывать ей об этом, и она слушала, но скоро ее стало клонить в сон. Она встала.
– Об этом пока речь не идет, но если зайдет, ты мне расскажешь о школе.
Он подумал, что все-таки огорчил ее. Дафна не была готова думать о замужестве с Джастином, да и он тоже не обмолвился об этом, но раньше или позже вопрос бы встал. В конце концов ей бы пришлось решить, возвращаться ли в Нью-Йорк или остаться в Лос-Анджелесе.
– Сейчас мне надо закончить фильм. Потом я буду думать о своей личной жизни.
– Поступай так, как будет лучше для тебя, Дафф. И для Эндрю.
У Мэтью был грустный и очень добрый голос, и Дафна вдруг задумалась. Раз или два она звонила и не застала его. Она гадала, не появилась ли в его жизни женщина, но спрашивать об этом ей показалось неуместным. Мэтью отвез ее на машине в гостиницу, где ей были оставлены ключи с приветственной запиской.
– Я рад, что ты прилетела повидаться с Эндрю, – сказал он на прощание с задумчивой улыбкой в глазах.