Только с тобой
Шрифт:
Эти выходные должны прояснить выбор между двумя мужчинами.
Я чувствовал, что было неправильно стоять за дверью квартиры Евы и ждать ее. Прислонившись к стене напротив дверного проема, я размышлял, как быстро все сложилось, и как яростно я был готов сопротивляться тому, чтобы вернуть все к первоначальному виду. Я и представить не мог, какими могут быть наши отношения. Открытыми, без единой тайны. Насколько влюбленными в друг друга.
Дверь открылась, и Ева вышла, выглядя сногсшибательно и сексуально в красном обтягивающем платье и сандалиях на высоком каблуке. Солнцезащитные очки были подняты на голову, а чемодан она подкатила ближе к себе. В следующий раз она упакует свой чемодан для нашего медового месяца. Мы выедем вместе, как это делали сейчас, но останемся вместе с этого момента и до конца.
– Давай я, - сказал я, выпрямившись, чтобы забрать у нее чемодан.
Она обхватила меня, как только я потянулся за ним, ее тело было мягким и теплым, в отличие от моего. Она притянула мою голову и поцеловала быстрым сладким поцелуем.
– Тебе нужно было зайти.
– Ты и я рядом с кроватью?
– я поймал ее за талию и повел к лифту.
– Я бы воспользовался такой возможностью, если бы не думал, что Кэри будет стучать в дверь и ныть, что ты пропустишь рейс.
Ева отошла от меня в лифте, когда мы спускались вниз, и схватилась за поручни позади нее, демонстрируя свои сексуальные ноги. Это был флирт всем телом, ее глаза тоже светились озорством. Они сверкали, глядя на меня, пока она облизывала нижнюю губу.
– Ты выглядишь суперсексуально.
Я посмотрел вниз на белую футболку с V-образным вырезом и хаки, в которые я переоделся перед уходом с работы.
– Ты обычно носишь темное, - заметила она.
– Слишком жарко для того места, куда мы направляемся.
– Ты слишком горячий,- она подняла одну ногу с пола лифта и медленно потерла бедра вместе. Забавляясь и чувствуя медленный жар возрастающего возбуждения, я откинулся назад и насладился шоу.
Когда мы достигли лобби, я жестом указал ей вперед, и настиг ее в два шага, чтобы поместить свою руку на ее спине.
Она улыбнулась мне через плечо.
– Сейчас наверняка будут пробки.
– Черт, - пробки увеличат нашу поездку до аэропорта, на что я рассчитывал.
– Ты выглядишь таким разочарованным, - поддразнила она меня, улыбнувшись швейцару, открывшему перед ней дверь.
– Хочешь выпить?
– спросила она, глядя в бар напротив нее.
– А ты?
– Я не уверена, - ее губы поджались. – До этого момента хотела.
Я ждал, пока она определится с мыслями, мой взгляд скользил по ней. Она была моей радостью, светом в моем мире. Я хотел бы сделать что-нибудь, чтобы обеспечить ей беззаботность и удовольствие на всю жизнь. Мысль о том, что возможно мне придется причинить ей боль, тяжелым грузом давила на меня. Если мы обнаружим, что Моника не та, кем Ева считала ее всю жизнь, как я сообщу эту новость? Моя жена была подавлена, когда поняла, что мать отслеживала ее через мобильный телефон, часы и маленькое зеркало в ее сумочке. Чужая личность была гораздо хуже предательства. И что же скрывает эта фальшивая маска?
– Я не могу найти платье, - внезапно сказал она, надув свои пухлые губки.
Это заставило меня оторваться от своих мыслей и вникнуть в то, что она сказала:
– Для свадьбы?
Она кивнула, выглядя при этом такой подавленной, что мне захотелось притянуть ее ближе и оставить нежные поцелуи на ее прекрасном лице.
– Хочешь, чтобы я помог, Ангел?
– Ты не можешь. Жених не должен видеть свадебного платья до важного дня, - ее глаза расширились от шока и ужаса.
– Ты видел платье, которое я надела, когда мы поженились в первый раз!
Я видел. Я его выбирал.
– Это было просто платье, когда я выбрал его,- успокоил я.- Оно не было свадебным, пока ты не надела его.
– О, - ее улыбка вернулась. Она сняла свои сандалии, и присоединилась ко мне, положив голову на мои колени, ее золотисто-серебристые волосы рассыпались веером на моих бедрах.
Запустив пальцы в густые шелковистые пряди, я сделал глубокий вдох, смакуя запах ее духов.
– Что ты собираешься надеть?
– спросила она, ее глаза закрывались.
– Хочешь что-то конкретное?
Ее губы изогнулись. Она ответила медленно и мечтательно.
– Смокинг. Ты всегда великолепен. Но в смокинге… это нечто особенное.
Я коснулся кончиками пальцев ее губ. Были времена, когда я, будучи совращенным, ненавидел свое лицо, ненавидел то, что моя внешность привлекла сильный сексуальный интерес, и кожа покрывалась мурашками. В конце концов, я привык к вниманию, но не к тому, что Ева делала, чтобы я начал ценить то, кем я являюсь ради самого себя.