Только Тор
Шрифт:
1940. Сумеречная зона. Экспедиция
Генрих Нордан. Этот персонаж имеет некоторое значение в данном повествовании. Следует уточнить, что он принадлежал к некому ордену, который с давних пор поддерживал равновесие сил в нашем мире. После серьезной травмы лица ему пришлось пережить пластическую операцию. Врач не смог полностью восстановить ему полость рта, поэтому всю оставшуюся жизнь этот персонаж испытывал трудности в общении. Но благодаря силе воли, постоянным тренировкам, парень выкарабкался и был полезен своему ордену. Его последнее задание было связано с дополнительным риском. Он смог попасть в особую команду, которая была отправлена в далекую экспедицию. Тогда он еще не знал, что его ждет. Но давайте по порядку.
В данный момент его звали Генрихом или кажется Ником. Он в очередной раз попытался
Там было очень тепло, примерно напоминало состояние глубокой осени, когда снаружи дул пронизывающий ветер, и небо давно заволокло снежными тучами. Внутри линии горизонта не было видно из-за густых, нависших сверху облаков и полной размытости дальних предметов. Веревка закончилась на пригорке, помнится, что её еще привязали к железному шесту, который успели внимательно изучить. Решили, что так будет надежно. Дальше все просто пошли, осторожно оглядываясь, боясь потерять этот ненадежный ориентир. Три смелых исследователя несли поклажу, держали «наготове» своё оружие.
Еще он помнит огромное каменное сооружение. Оно внезапно появилось, выросло, словно из тумана. Строение находилось сразу за полем, к нему ещё вела протоптанная со стороны дорога. Чёрные камни, которые использовали для постройки фасада здания, были огромные, имели правильные геометрические очертания. Сравнить такую кладку можно было с древними строениями на острове Мальта. Таким образом, было видно только внешнюю стену. Там имелся огромный вход, который имел правильной конструкции сходящую вверх арку и небольшое круглое окно. Деревянной рамы в окне не было, но был круглый, явно выточенный из камня серый элемент окна. Стекло, которое было там вставлено, имело наборный цветовой комплект. Такая прозрачная мозаика без рисунка и красивого узора, просто размытое, разноцветное его подобие.
Дверь напоминала высокие ворота, но это была именно дверь, собранная из нескольких крепких, обработанных деревянных балок в один огромный настил, скрепленный добротными металлическими элементами. Украшало дверь небольшое декоративное сочетание свежих зеленых хвойных веток и пёстрых лент, похожих на венок или на пучок. И если издалека дом напоминал скошенный к фасаду благоустроенный полухолм, то, подойдя ближе, троица смогла увидеть высокий десятиметровый дом, задняя часть которого упиралась в глухой скальный выступ. Композиция начиналась домом, а заканчивалась горой. Очевидно, что когда-то это была пещера, но некто укрепил вход дополнительной стеной, выполнив кладку из этих огромных каменных блоков.
Итак, имелась дверь, в которую мог бы проехать настоящий грузовик. Было окно, выложенное из полупрозрачных элементов. Этакая выпуклая разноцветная масса обожженных стёклышек. Крыши в этом строении не было, облицовочные верхние блоки были покрыты толстым слоем дёрна, а скала имела остальную, природную неприступность. Таким образом, пройдя несколько километров полем, путешественники упёрлись в плотно запертую дверь этого таинственного обиталища. Никого рядом не было. Если принять во внимание, что место перед дверью есть двор, то он был абсолютно пуст. Вот только слева имелось огромное углубление от костра, обложенное рядом серых камней. Тут ничего не напоминало о домашних животных, не было ни их следов, ни помёта. Очень поздно путники поняли, что поле, по которому они прошли, было засеяно неким злаком, который внешне ничего не напоминал. Длинные прямые стебли – ни колосьев, ни других плодообразований. Очевидно, что владелец этого поля все-таки знал, что он делал, когда сеял и обрабатывал это поле под такие растения. И было
Дверь они открыть не смогли, как ни старались. Не то чтобы там был замок или хитрое запорное устройство, нет, просто у них не было на это необходимых сил. Медная декоративная рукоятка находилась высоко вверху, не дотянуться. На неё можно было только смотреть снизу. А чтобы отпереть дверь, следовало приложить нужное плечо, чего они из-за своего роста в этом измерении сделать не могли. Дверной проём был хорошо пригнан и не имел зазоров или других отверстий. Каменный порог имел всего одну ступень, взобраться на неё путники могли, лишь сильно постаравшись. Ступень была грубо обработана и очень высокая, почти с человеческий рост. Стали осматривать всё более внимательно. Для этой цели разделились. Старший группы команды произносил по-немецки, считалось, что тут опасаться было некого. И действительно, только глухое эхо ответило на его голос. Сделать лестницу было не из чего, двор пуст, а карабкаться куда-то вверх по крутому склону было очень опасно. Ник прошёл влево и очень скоро обнаружил отверстие, очевидно для стока, оно было вполне большим, чтобы проползти на корточках. Дно этого русла было сухим, грязным и уходило куда-то в сторону. Он вернулся, чтобы позвать сюда остальных. Помахал рукой, громко мычать смысла не было, Ник старался никогда не издавать лишних звуков. Перед этим входом путники сняли свои дорожные мешки, было решено оставить их тут. Они соорудили один факел, зажгли его и, нагнувшись, пошли внутрь. Толщина стены была приблизительно равна размеру среднего облицовочного камня. Под ногами хрустел мусор, грязь и жир успели высохнуть, покрылись корочкой. Тянуло тяжелым, застоявшимся духом. Других запахов тут пока не было.
То, что они увидели дальше, представляло собой большое помещение с земляным полом. Освещение было минимальным. Предметы были поистине гигантскими. Самой центральной композицией был очаг. Каменное овальное ограждение плюс железные, покрытые сажей кованые стойки. Сверху, в потолке было огромное отверстие, перекрытое решеткой. Все очень просто, скала, служившая крышей, имела дымоотвод. Собственно говоря, оттуда и шёл весь свет. Внутри очага лежала старая зола, а рядом куча угля, словно костёр давно умер в этом месте. Тогда путники воспользовались приготовленными в углу дровами, запалили новый костёр. Теперь стало намного светлее, и можно было всё вокруг разглядеть. Вместе с костром помещение стало значительно обогреваться. Мебели тут было мало. В углу стоял огромный крепкий стол, возле которого находились низкие, кряжистые лавки. Впрочем, для обычных людей сравнение «низкие» не подходило. На них было видно несколько протёртых от времени посадочных мест. А так как лавок было всего две, и каждая имела по два таких места, то легко было догадаться, что постоянных обитателей тут было всего четверо.
– Какого же роста должны быть эти существа, чтобы можно было пользоваться такой мебелью? – удивился немец, которого звали Отто.
– Они должны быть очень высокие, буквально исполины.
Прикинули: высота лавки была метра три, стол возвышался ещё на полтора-два метра.
– Если дверь у нас почти пять метров, то эти гиганты должны наклонять головы, когда входят в дом. Скорей всего, это сделали специально, чтобы входящий был уязвим в поклоне. На порог обычно не наступают, эта примета есть у многих народностей. Высота порога – это очередная мера предосторожности, я не думаю, что они спокойно его перешагивают, не запинаясь. Скорей всего, это обычная преграда.
Вокруг было много разных бытовых предметов, но именно их размер внушал тихий ужас. Так, медная сковорода, висевшая под потолком, напоминала остатки летающей тарелки. Будто бы кто-то вскрыл её небрежно, а разделанную часть подвесил, тщательно выскоблив. Глиняные продолговатые и просто пузатые сосуды! Их был целый ряд на полу, и несколько стояло на резной полке. Один сосуд был вообще огромен, его зарыли наполовину в землю. Закрыт он был сверху только деревянной крышкой. Люди подошли, чтобы заглянуть внутрь. Там очевидно хранили воду, которой сосуд наполняли, пока непонятным образом. Тут же имелось несколько котелков. Они отличались не только размером, но и материалом, из чего их изготавливали. В основном это была керамика, но имелись и металлические котлы. Другая посуда напоминала плошки, грубо изготовленные и отожженные или разукрашенные. Черпаки были деревянные, разделочные топоры – металлические и медные, двухконцевые вилки тоже медные. Остальное всё кухонное снаряжение почему-то лежало большой неразобранной кучей. Было непривычно тихо, даже ветер на улице не был слышен, или его свист гас в потолочном проёме.