Только ждать и смотреть
Шрифт:
Как-то сразу, внезапно, он почувствовал недомогание. Запершило в горле, заболела голова. Он хотел позвонить и отправить цветы куда-нибудь, но представлял, как букет проносят мимо нее по коридору, словно мертвеца. Неловко. Он вынес букет в ванную комнату, поставил в напольную вазу. Может, у него появилась аллергия, кто знает. Он промаялся в комнате до вечера, слонялся из угла в угол. Ему становилось все хуже. Хотел принять ванну, но куда там – цветы! Наконец, он набрался храбрости и позвонил вниз, чтоб прислали человека. Букет завернули в простыню – ей-богу, как мертвеца! – и унесли. Но запах остался. И лучше
Утром, после бессонной ночи, он спустился вниз на завтрак. Он ел свое неизменное яйцо всмятку в одиночестве, в тишине. Он бежал из номера, не хотел там есть. В комнате стоял запах мертвых цветов. И вдруг опять она! “Мсье Киселев, ваши знакомые хотят разделить с вами завтрак, вы не против?” Какие знакомые, он даже их имен не знает! Конечно, он против! Но как сказать? Люди без класса – это те, в чьем присутствии ты чувствуешь себя неловко и теряешь слова. И вот они уже входят. Он – снова в белой полупрозрачной пижаме, она – в черном вечернем туалете, с утра. Он помалкивает, она не умолкает. Она вегетарианка, не ест яиц, молоко, сметану, не любит рыбу. Он ест только куриное мясо, только куриное! Но зачем мсье Киселеву все это знать?! Она работает медсестрой в какой-то начальной школе. Страдает. Родители не понимают детей. Вы знаете, от чего у детей бывает ангина? Они хотят рассказать что-то родителям, а те не хотят слушать, слова застревают в детском горле, и вот она, ангина!
Надо было встать и выйти. Бросить на стол салфетку. Вжик – как косой с плеча! Отец Филиппа бы не замедлил. Слава ему, герою, слава. Надо было ловить эти сигналы – женщина знает, как возникает ангина! Надо было бежать!
Мсье Киселев сослался на легкое недомогание и попытался подняться. Тут она бросилась ему на грудь, да, прямо так. “У меня есть прекрасное средство, абсолютно натуральное, там все из трав. Я всегда ношу его с собой”.
“Благодарю покорно, я, может, пошлю за врачом…”
“Что вы, ведь я медсестра!”
И потом достает желтый пузырек, залезает в него чайной ложкой, – вот, я сама приму ради вас, я всегда принимаю, когда мне неважно! Ам! А теперь вы – ам-ам? Он испугался, что она передаст ему ту же ложку, но она схватила другую, – я вам всего полложечки, смотрите, это не страшно! – и воткнула в него, убила наповал, как того быка.
И все.
Все! Голос – пропал! В горле – мертвая тишина. Конец! Карьера, дело… Партия Неизвестного в опере Верстовского “Аскольдова могила”… Да что там – всей жизни конец!
Красивой жизни – конец.
“Я был в прекрасной форме, вот что обидно!” – рассказывал потом мсье Киселев психотерапевту много лет подряд.
Голос появился где-то через две недели. Не голос даже – сипенье ржавой трубы. Однако забрезжила надежда. Он вернулся в Париж, он поехал в Милан. В Швейцарию, к какому-то знаменитому врачу. Так что же вы приняли, что там было, в этом средстве? Что за травы? А что за цветы были в букете? Как же лечить, если мы не знаем, от чего? Он разыскал ее адрес, он списался. Она отвечала сухо – это лекарство дала мне подруга, я напишу ей, спрошу. Назвала одну траву, потом другую. Да что вы, я все время это принимаю, там ничего опасного. Даже детям даем… Потом перестала отвечать. Он плакал, плакал каждый вечер. Жизнь. Жизнь под откос! Не ешь ничего лишнего.
Он никогда не думал о себе – я счастлив! А ведь был! Почему мы понимаем это, только глядя назад?
Прошло года три-четыре, в мучениях, в пустых надеждах, в слезах. Врачи, упражнения, психотерапия. Ничего не помогло. Наконец один из докторов спросил его – а сколько вам лет, мсье Киселев? С годами ведь голос слабеет, а иногда пропадает совсем. Будто ему все приснилось – страшная женщина в черном платье, ее муж в белых ползунках. Может, голос действительно пропал оттого, что певец постарел? Когда Филипп встретил его, в ресторане, мсье Киселев думал, что приехал в Ниццу последний раз. Без дела нет жизни. Погулять напоследок, а потом…
Почему-то захотелось рассказать все Филиппу сразу же, во время первой встречи. Есть же люди, которые располагают к себе с самого начала – непонятно как. “Знаете, вот здесь, на этом месте, я позволил себя убить. Да, роковая женщина, судьба”. Мсье Киселев не рассказал потому, что ему показалось – мальчик и так все понял, без слов. Как он ни о чем не спросил! Откуда в нем – молодом, необразованном, деревенском, – такой класс?
Никакая терапия не спасла бы певца от пистолета. Но вот Филипп…
– Мс-сье Кис-се-лев! Я-вас-с-сра-азу-узнала! – кричал Филипп женским голосом. И швырял к его ногам веник, как букет.
Мсье Киселев – ах, надо было наложить побольше грима! Вы бы меня не узнали!
Филипп, сведя глаза на переносице, – я-о-вас-с-с-слы-ха-ла-еще-в-Ми-ла-не!
Мсье Киселев – о, вы бывали в Милане? Не сразу скажешь!
Филипп – к-как-ж-жаль-что-нас-не-бы-ло-на-кон-цер-те!
Мсье Киселев – да я этого вовсе не заметил…
Потом появлялся муж и объявлял важным голосом, что он ест только куриное мясо! И делал движения локтями, изображал петуха. И потом, чуть позже, развязка – ам-ам!
Конечно, жизнь – театр. Мы то плачем, то смеемся.
…А ведь на одном месте задерживаться не любил! Нет! Говорил себе, смеясь, потому что был молод, – так-вс-с-ся-ж-жизнь-п-прой-дет! Иногда бежал по огромному залу ресторана, в шесть окон, и замечал мимобегом – деревья в багряном цвету. И бежал дальше, спешил. Или шел утром с базара, нес в корзинке свежие фрукты и гвоздики на длинных ножках. Туман. Вступишь на мост – не видно другого конца. Пар поднимается над рекой, цепляется за стенки домов. Вот и весна. Париж, Париж, завтра опять рано вставать.
Мсье Киселев вел дела. Он встречал и провожал. Брал заказы и отвечал на звонки. И создавал истории, которых не было. “Ах, Филипп, дама из седьмого номера, уверяю вас, – веселая вдова! Заходит к нам сегодня красивый молодой человек, называется племянником, стучит к ней в дверь, барабанит пальцами, ему не терпится доставить свой пароль…” Театр одного актера и одного зрителя. Жизнь, которой в жизни нет. Произведение создано для сцены, но сцену никогда не увидит.
Когда выдавалось время, мсье Киселев надевал свой длинный плащ, уже старомодный, брал берет и зонтик. Выходил на встречу с природой во всеоружии, как на войну. Покупал букет по дороге на кладбище. Может, мы с вами были знакомы. Моя мамочка водила меня к вам на дачу…