Толковая Библия. Том 11

Лопухин Александр Павлович

Как и все послания апостольские, послание св. Иакова вызвано было ближайшим образом потребностями и состояниями религиозно-нравственной жизни христианских общин; эти особенности в жизни последних в весьма значительной мере определяют и содержание послания, хотя иные мысли послания могли быть высказаны апостолом и независимо от современного состояния читателей послания, как вообще в Священном Писании рядом с данными истории стоят непреходящие истины вероучения и нравоучения. Христиане из евреев, по указаниям послания, терпели многие притеснения со стороны и испытывали многие внутренние нестроения. Так, бедные иудео-христиане терпели многочисленные преследования со стороны своих богатых соплеменников ( Иак II: 2-7 ; V: 1-6 ) и среди этих и подобных внешних бедствий нередко уклонялись от истинного взгляда на источник этих бедствий и искушений ( I: 12–21 ), подвергались опасности колебаться в вере и даже изменять ей ( V: 7–11 и др.). Из чувственных побуждений и пристрастия к земным благам возникали у них раздоры ( IV: 1–12 ); братская любовь во многих охладела ( IV: 13–17 ; V: 13–20 ); из самомнения многие хотели быть учителями других, не имея к тому способности и подготовки ( III: 1 след.). Отсюда проистекали и такие важные и гибельные заблуждения иудео-христиан, как неправильные взгляды на молитву ( I: 5–8 ; V: 17–18 ),

на веру и добрые дела в их взаимном отношении ( I: 26–27 ; II: 14–26 ). Эти и подобные нестроения во внутреннем и внешнем быте, к которым евреи и христиане из евреев всегда были особенно склонны и которые св. апостол именует искушениями, и послужили поводом к написанию послания. Целью последнего было, как очевидно само собою, устранение из жизни иудео-христиан упомянутых настроений и недостатков, утешение страждущих и указание всем вообще христианам истинного пути нравственного совершенства (см. I: 4 ; III: 2 ). Возможно при этом допустить - ввиду известного высокого авторитета Апостола Иакова даже среди неверующих евреев, - что устроением нравственной жизни иудео-христиан по высшим христианским началам апостол имел в виду привлечь в христианство и неверующих их соплеменников.

Время и место написания послания в нем самом не указаны, как и время и место происхождения других новозаветных писаний. Поэтому, в частности, время происхождения послания определяется лишь предположительно и гадательно. В пользу раннего происхождения послания, именно до апостольского иерусалимского собора (51–52 г. по Р. X.), указывали на самое назначение послания к иудео-христианам, понятное будто бы только в раннее время до иерусалимского собора, - на неупоминание в послании спорных пунктов из времени апостольского собора (обрядовый закон, отношение языко-христиан к иудео-христианам), также - на преобладающий нравоучительный характер послания при относительной скудости вероучительного элемента, причем в этом усматривали признак близости послания, по времени написания, к нагорной проповеди и вообще беседам Господа. Аргументы эти имеют лишь относительную ценность, и каждому из этих положений может быть противопоставлено соображение обратного свойства. В пользу, с другой стороны, относительно позднего написания послания, кроме широкого распространения христианства между иудеями рассеяния, указывали, между прочим, на печальную картину религиозно-нравственного состояния иудео-христианских церквей по данным, заключающимся в послании: христианство среди многих совершенно омирщилось, откуда выводили, что послание появилось в более позднее время жизни Ап. Иакова. Легко, однако, видеть слабость и этого основания: можно ли вообще в пределах двух десятков лет (в этих пределах колеблется определение времени написания послания) указать хронологическую грань, когда первоначальные свет и чистота веры и жизни христиан помрачились? Еще более спорным является аргумент позднего происхождения послания, заимствуемый из предполагаемого знакомства Ап. Иакова с посланиями Ап. Петра и Павла. Но вопрос о взаимном отношении посланий всех этих трех апостолов не удоборешим. В частности, относительно Апостолов Иакова и Павла даже и западноевропейские исследователи их посланий в настоящее время согласно признают, что Ап. Иаков в своем послании отнюдь не противопоставляет учению Ап. Павла свое мировоззрение, отнюдь не полемизирует с ним по вопросу об оправдании, как любили утверждать исследователи-рационалисты прежнего времени. Таким образом, вопрос о годе написания послания мы оставляем открытым, ограничиваясь лишь отнесением происхождения послания к средине 50-х годов нашей эры.

Тем решительнее мы должны отвергнуть попытки рационалистической критики отодвинуть составление послания во второй христианский век, относя (в лице, напр., Гарнака, Пфлейдрера, Юлихера и др.) написание послания к 125–130 гг. по Р. X. Здесь мы уже имеем дело с отрицанием подлинности послания, сомнение в котором известно и христианской древности. Но основания отрицания подлинности послания у новейших исследователей: предполагаемая, но совершенно мнимая полемика с Ап. Павлом, мнимое влияние ессейства или гностицизма и пр., совершенно вздорны и не требуют нарочитого разбора и опровержения. Ссылка же на сходство некоторых мест послания с местами из 1 послания св. Климента Римского (гл. 10 и 31, ср. Иак II: 21 , гл. 17, или гл. 38 см. Иак III: 13 ) и из «Пастыря» Ермы (Видение III: 9, ср. Иак I: 27 ; Подобие IX: 23, см. Иак IV: 12 ) доказывает совершенно обратное, именно: совершенную известность и общепризнанный авторитет послания св. Иакова в пору жизни этих обоих церковных писателей.

Весьма важным доказательством подлинности послания св. Иакова является то обстоятельство, что послание это, именно как принадлежащее Апостолу Иакову, находится в сирском переводе 2 века Пешито. Это тем более важно, что перевод этот возник в стране, пограничной с тою страною, где было написано послание. Евсевий Кесарийский, как и блаженный Иероним, причисляет это послание к разряду предрекаемых, , но сам же свидетельствует об общественном, публичном употреблении послания во многих церквах (Ц. И. III: 25). Подлинность послания утверждается также свидетельствами о нем, кроме упомянутых уже св. Климента Римского и Ермы, также других древних церковных писателей: св. Иринея Лионского, Тертуллиана, также Климента, Дидима и Дионисия Александрийских и др. «Позднее принятие в канон свидетельствует только о той осторожности, с которою церковь устанавливала апостольское происхождение тех писаний, которые не назначались какой-либо отдельной церкви, и, след., не могли найти опоры своей каноничности в авторитетном голосе этой церкви, а требовали широкого и всестороннего ознакомления с их происхождением» (проф. Богдашевский). После Евсевия всякие сомнения о подлинности послания навсегда прекращаются в церкви, и оно неизменно пребывает в каноне боговдохновенных книг. Лишь Лютер, находя в послании св. Иакова опровержения своего лжеучения об оправдании и спасении одною лишь верою, первоначально даже не включал это послание в число священных новозаветных писаний. Но этот взгляд, обязанный грубому непониманию высокого морально-христианского достоинства послания, был скоро оставлен самими протестантами.

О месте написания послания разногласия не существует. Коль скоро послание принадлежит перу св. Апостола Иакова, брата Господня, первого Иерусалимского епископа, то местом написания послания был именно Иерусалим или вообще Палестина, где, по преданию, Иаков обитал безотлучно до самой своей смерти. И общий колорит содержания говорит за палестинское происхождение послания. Многие образы апостольской речи объясняются

только из особенностей Палестины. Упоминание о раннем и позднем дожде ( V: 7 ), о смоковнице, маслине и виноградной лозе ( III: 12 ), о соленых и горьких источниках ( III: 11–12 ), о жгучем ветре, иссушающем растительность ( I: 11 ), предполагает близкое непосредственное знакомство писателя с палестинскою природою. Самое назначение послания для всех иудео-христиан рассеяния, естественно, указывает на Иерусалим, как тот средоточный пункт иудео-христианства, в котором свящ. писатель послания мог с наибольшим удобством узнать о состоянии иудео-христианских общин рассеяния.

Послание имеет почти исключительно нравоучительный характер; нравственно-практическое содержание в нем решительно преобладает над догматическим, которое выступает в послании не часто, и именно как основа нравоучения (напр., I: 18 ; II: 1 ). «Если св. Павел - есть апостол веры, св. Петр - апостол надежды, св. Иоанн - апостол любви, то Иаков Праведный и в своем писании является апостолом правды. Восстановление на началах евангельского закона нарушенной правды в отношениях богатых к бедным составляет, можно сказать, главную цель послания, проникающую его от начала до конца» (проф. Богдашевский). В раскрытии понятия правды и вообще моральных истин св. Апостол Иаков, как и естественно ожидать, весьма часто соприкасается с ветхозаветными нравоучительными книгами: кн. Притчей, Екклезиаста, Премудрости Соломона, Иисуса, сына Сирахова. По тону, силе и аскетической строгости в раскрытии понятия и требований правды, а также по прямоте и силе обличения богатых насильников послание св. Иакова наиболее родственно с книгою св. пророка Амоса (ср., напр., Иак II: 6–7 ; V: 1–6 и Ам II: 6, 8; IV: 1 и др.) Но еще ближе и по духу, и по самой букве послание св. Иакова примыкает к нагорной беседе Господа, напр., в наименовании новозаветного откровения «законом» ср. Мф V: 17 и см. Иак I: 25 ; II: 12 . С этим согласен особый дух любвеобильности, проникающий все увещевания апостола и дающий видеть в послании чисто христианское произведение, хотя и облеченное в форму ветхозаветной гномической мудрости. И в вероучительной стороне послания рядом с общим, ветхозаветным представлением о Боге, как о Существе чистейшем ( I: 13 ), Боге едином ( II: 19 ), Отце светов и источнике всякого блага ( I: 17 ), Господе Саваофе ( V: 4 ), едином Законоположнике и Судии ( IV: 12 ) и пр., стоит учение апостола об Иисусе Христе, как истинном Боге ( I: 1 ) и Господе слова ( II: 1 ), второе пришествие Которого есть предел ожиданий и надежд верующих ( V: 7–8 ), а учение Которого или вообще христианство есть «слово истины», которым Бог в Христе возродил нас ( I: 18 ), есть «совершенный закон свободы» ( I: 25 ; II: 12 ). Ввиду этого должно быть решительно отвергнуто странное мнение одного современного немецкого ученого (Шпитты), будто послание Иакова есть чисто иудейское произведение, написанное иудеем для иудеев около времени Христа.

Первоначальный язык послания, по всем вероятиям, был греческий; на этом языке говорили иудеи рассеяния, и к ним апостол, как в устной беседе, которую вел с ними, по свидетельству Егезиппа, пред смертью, так и в послании мог обратиться только на греческом. Цитаты из Ветхого Завета в послании приводятся по греческому переводу LXX-ти ( II: 11 ; IV: 6 ). Притом греческий язык посланий, хотя и не классический, достаточно, однако, чистый, говорит, по-видимому, о том, что св. Иаков владел греческим языком с самого детства.

Воодушевленность речи апостола и афористическая форма изложения своих мыслей допускают деление содержания послания не столько на логически-определенные части, сколько лишь на отдельные группы мыслей. Первую группу наставлений апостола образует речь I: 2–18 «об искушениях, постигающих христиан». Далее следуют группы мыслей: I: 19–27 «о правильном отношении к слову истины», II: 1–13 «обличение лицеприятия», II: 14–26 «учение об оправдании» - три отдела одной, в сущности, группы увещаний, основная мысль которой - единство христианского слова и дела, учение жизни, веры и дел. Таким образом, эта вторая группа мыслей обнимает I: 21-II: 26. Третью группу наставлений образует третья глава, III: 1–18 - «об учительстве, о ложной и истинной мудрости». Четвертую группу мыслей составляет глава четвертая, IV: 1–17 - об истинном отношении к Богу и миру. Пятую и последнюю группу образуют ст. 1–11 главы пятой - «обличение богатых и утешение бедным и смиренным». Послание оканчивается заключительными наставлениями ко всем христианам V: 12–20.

На русском языке о послании Иакова, кроме журнальных статей и замечаний в общих руководствах на новозаветные книги, есть несколько специальных работ: 1) свящ. И. Кибальчича - Св. Иаков, брат Господень. Опыт обозрения соборного послания Иакова, брата Господня. Чернигов, 1882. 2) Н. Теодоровича - Толкование на соборное послание св. Апостола Иакова. Вильна, 1897. 3) Иеромонаха, ныне Епископа, Георгия (Ярошевского) - Соборное послание св. Апостола Иакова. Опыт исагогико-экзегетического исследования. Киев, 1901. 4) Архиепископа Никанора (Каменского) - Толковый Апостол, Ч. I. Спб., 1905. Лучшее из всех - сочинение преосвященного Георгия, как по обстоятельности исагогических сведений, так и по широте и глубине экзегезиса, ровно и по строгой выдержанности ученого метода. В труде преосв. Георгия (стр. VI-VIII Предисловия) указана и обширная литература, иностранная и русская, о послании св. Апостола Иакова. Прекрасная статья о «св. Апостоле Иакове и его послании» с исчерпывающею библиографиею о них принадлежит перу проф. прот. Д. И. Богдашевского в издаваемой при журнале «Странник» «Православной Богословской Энциклопедии», т. VI. Спб. 1905, столб. 42–55. Тем же проф. прот. Д. И. Богдашевским в упомянутых же «Опытах по изучению священного писания Нового Завета» (вып. I. Киев, 1909), кроме вводных вопросов о послании (с. 153–178), сжато, но полно и глубоко верно изложены «основные черты богословия» послания св. Иакова (с. 178–201), а гораздо ранее в отдельной брошюре представлены «объяснительные замечания к наиболее трудным местам соборного послания св. Апостола Иакова». Киев. 1894.

СОБОРНОЕ ПОСЛАНИЕ СВЯТОГО АПОСТОЛА ИАКОВА

Глава I

Написание и приветствие (1). Наставление в испытаниях (2–11): об искушениях и терпении (2–4), о мудрости и молитве (5–8), о ничтожестве богатства (9–11). Природа и источник искушений; всесовершенный Бог - источник всякого блага и спасения (12–18). Обуздание гнева и языка, исполнение закона (19–26). Сущность благочестия (27).