Том 1. Убийство в закрытом клубе

Браун Картер

Несколько секунд голубые глазки Стентона буравили меня ледяным взглядом.

– Вы всегда унижаете своих клиентов? – наконец спросил он хрипловатым голосом.

– Только когда они на это напрашиваются, – чистосердечно признался я.

Допив коктейль, Стентон поманил пальцем Полу. Та почти бегом кинулась к нашему столику.

– Дорогая, принеси-ка мистеру Холману еще бурбона, – обратился он к ней. – А то у него желчь хлещет через край!

Девушка нервно улыбнулась и убрала со стола пустой стакан.

Я закурил сигарету и посмотрел на часы. Было всего четверть десятого, но

мне казалось, что в клубе я сижу уже целую вечность.

– А что вы скажете, если я сообщу вам, что меня собираются убить? – неожиданно спросил Стентон.

– Вы считаете, что мне следует удивиться? – вяло произнес я. – Что же тут странного! У некоторых из ваших райских дев наверняка есть отцы, братья и приятели.

– Нет, я совсем не шучу! – взорвался он. – За последнюю неделю мне подкинули пару писем с угрозами, и нашел я их в самых неожиданных местах. Первое обнаружил в ящике секретера, стоящего в спальне, а второе – в письменном столе у себя в кабинете. Это же поразительно, Холман! Ведь посторонний человек ни в то, ни в другое место проникнуть незамеченным просто не может. Значит, мне угрожает тот, кого я хорошо знаю и кому, возможно, всецело доверяю!

– И что говорится в этих письмах?

– Только то, что я заслуживаю смерти и что убийство совершится в течение месяца, – возмущенно произнес он. – Даже причины не указали!

– И вы эту угрозу воспринимаете вполне серьезно? – поинтересовался я. – А вам не приходило в голову, что это всего лишь мрачная шутка кого-то из ваших близких друзей?

– Если бы я так думал, то к вам бы не обратился, – фыркнул Стентон. – Нет, на розыгрыш не похоже. А то, что произошло накануне вечером, окончательно убедило меня.

В этот момент подошла Пола и, вновь склонившись над столом, поставила перед нами два бокала. На этот раз озабоченный своими проблемами Стентон не удостоил девушку даже взгляда, и та с недовольным выражением на лице отошла от столика.

– Так вот, в тот вечер я работал допоздна, что случается довольно часто, – продолжил он и снова повертел в руке стакан. – Офис я оставил около полуночи и поехал домой. Как только вышел из автомобиля, мимо меня медленно проехала какая-то машина. В тот же миг я услышал звук, похожий на тихий выстрел, и словно кто-то ткнул меня пальцами в спину. Когда обернулся, машина, набрав скорость, уже находилась от моего дома ярдах в пятидесяти. И вот что я нашел на тротуаре.

Стентон сунул руку в карман и выложил передо мной целую пригоршню полых цилиндриков из белого пластика. Я взял один из них и внимательно осмотрел.

– Пластиковые пули? – предположил я.

– К игрушечным пистолетам! – резко сказал он. – Продаются в любой торговой лавке по доллару. Они к пластмассовому кольту сорок пятого калибра, даже с близкого расстояния и мухи не прихлопнут! Верите или нет, но в тот момент, Холман, у меня все внутри похолодело!

– Да, вы легко представили себе, что случилось бы, окажись эти пули настоящими, – кивнув, согласился я. – Но все же это мог быть розыгрыш.

– Да, но если я посчитаю, что кто-то пошутил, а это окажется не так, то мне не жить! Поэтому я и нанял вас, Холман. Вы должны выяснить, кто же так жаждет моей смерти, и остановить его!

– Хорошо, –

без особого энтузиазма в голосе согласился я. – Попробую. Вы кого-нибудь подозреваете?

– У таких, как я, всегда много врагов, – задумчиво произнес Стентон. – Ведь мне, чтобы достигнуть своего положения, нередко приходилось многое крушить. Кто знает, сколько людей обиделось на меня за это? Возможно, среди обиженных и тот, кому я доверяю, кто-нибудь из близких мне людей. Таких, например, как Леон!

– Леон? – переспросил я.

– Да, Леон Дуглас, управляющий редактор нашего журнала. Мы уже пять лет работаем вместе, и я доверяю ему, как родному брату!

– Кто еще в вашем списке подозреваемых?

– Ну, – произнес он и усмехнулся, – конечно же моя незабвенная бывшая жена Мелисса. Да простит ее Бог за каменное сердечко. Я выплачиваю ей алименты – двадцать пять тысяч в год!

– Это хороший повод для нее желать вам долгих лет жизни, – заметил я.

– Да, но в случае моей смерти она получит солидную страховку, – холодно произнес он. – А это более ста тысяч долларов. Вдруг она вознамерилась снова выйти замуж, а такое солидное приданое ей бы очень пригодилось.

– Кто следующий?

– Мри компаньон по клубу, – ответил Стентон и прежде, чем назвать его имя, оглянулся и понизил голос:

– Джин Мейер.

– Мейер? – удивился я.

– Да тише вы, – раздраженно прошипел он. – Вы что, хотите, чтобы нас услышали?

– Здесь уж точно замешаны большие деньги, – понизив голос, заметил я. – Последние тридцать лет с этим именем ассоциируются все крупные разборки, связанные с рэкетом.

– Мейер – компаньон, активно не участвующий в деле и неизвестный клиентуре, – как бы извиняясь, пояснил Стентон.

– И только раза три в неделю проверяет финансовые документы?

Владелец клуба скорчил гримасу.

– Вроде этого. Как только наше дело стало приносить доход, Мейер принялся, меня уговаривать, чтобы я уступил ему пятьдесят один процент уставного капитала. Может, он хочет подтолкнуть меня к этой сделке?

– Не думаю, чтобы Мейер или тот, кого он нанял, валял бы дурака с пластиковыми пулями, – проворчал я.

– Ваше замечание нисколько меня не успокаивает! – взорвался Стентон и с шумом осушил свой стакан. – У вас уже есть, над чем поработать, Холман.

– А что, Мейер уже завершает список подозреваемых? – поинтересовался я.

Голубые и ясные, словно у младенца, глазки снова впились в меня. Затем Стентон отвел взгляд, и его взор слегка затуманился.

– Нет, – наконец сказал он вяло, – есть еще один подозреваемый. Себастьян. Пит Себастьян.

– Трубач?

– Да, он. Тот, что как раз играет в Дворцовом зале. Ширли, его младшая сестра, была одной из первых наших гурий, когда мы только открыли клуб. Месяц спустя я обнаружил, что она наркоманка – застал ее, когда та впрыскивала героин себе прямо в вену. О. Боже! Так что мне пришлось ее уволить. А как я еще должен был поступить? Пару недель спустя она наложила на себя руки – села в ванну с теплой водой и вскрыла вены. Пит первым обнаружил ее мертвой и по странной логике обвинил в ее смерти меня. Неужели я виноват в том, что девушка сидела на игле?