Том 11. Благонамеренные речи
Шрифт:
Менандр Прелестное<…> в «Старейшей Русской Пенкоснимательнице»! — Одни из главнейших в щедринской сатире образов либерала-литератора и либеральной печати, отчасти связанные прототипически с В. Ф. Коршем и его газетой «СПб. ведомости».
…мысль об обязательном посеве картофеля<…> «картофельные войны»? — См. стр. 545 в т. 7, гл. «Войны за просвещение» в «Истории одного города» и стр. 571 в т. 8 наст. изд.
Pas trop de z`ele, messieurs<…>, surtout pas trop de z`ele! —
…божий бичи… — выражение из Библии( Кн. пророка Исайи, X, 5, 26).
…«в минуту жизни грустную»… — Из стихотворения Лермонтова «Молитва» (у Лермонтова: «трудную»).
Если безделица отойдет на второй план<…> не будет и романа! — « Безделица» — любовные отношения и легкомысленное, фривольное истолкование любви в жизни и в литературе. См. об этом в статье «Новаторы особого рода» и в рецензиях на «Бродящие силы» Авенариуса и «Мещанскую семью» Авдеева в т. 9 наст. изд.
Оспоривайте русское происхождение Микулы Селяниновича… — Намек на В. Стасова, доказывавшего иностранное происхождение русского героического эпоса. Подробнее см. на стр. 759 и 760 в т. 10 наст. изд.
…протестовать на манер «Belle H'el`ene». — То есть обманывать мужа, как героиня этой оперетты Оффенбаха. См. прим. к стр. 116.
Все эти Фрины, Лаисы, Аспазии, Клеопатры — что это такое, как не прямое разрешение женского вопроса? — Перечисляются знаменитые гетеры древности.
…первозданная Таутова азбука… — древнейшая письменность, якобы созданная египетским богом Таутом. Здесь — символ созданных человечеством главнейших, формально всеми признаваемых, но реально не существующих в дисгармоничном классовом обществе принципов социальной нравственности.
…посещать театр Берга. — См. прим. к стр. 116.
Палладиум— охрана, защита ( лат.palladium).
…печенеги перестали быть номадами, их нечего опасаться. У них есть оседлость, есть дом, поле, домашняя утварь<…> печенег смирен, покуда ему ничего не дают. — Одна из сатирических формулировок послереформенной правительственной политики в отношении «освобожденных» от крепостного права крестьянских масс (это и есть « печенеги», переставшие быть « номадами», то есть кочевниками, лишенными земли и хозяйства). Реформа 1861 года признавалась правящими классами и правительством вполне достаточной,
Парюра— драгоценное украшение (от франц.parure).
…выслушиваем курс физиологии<…> который г. Сеченов прочтет нам. — Сеченовпреподавал в Петербургской медико-хирургической академии в 1860–1870 годах и тогда же вне ее стен читал публичные лекции, из которых особенно большой успех в кругах демократической молодежи имел курс лекций, прочтенный в Петербургском клубе художников в 1869 году. У Салтыкова имя Сеченова символизирует передовую материалистическую науку.
Толерировать— терпеть (от франц.tol'erer).
…наше время — не время широких задач! — Один из фразеологизмов послереформенной либеральной печати, превращенный Салтыковым в формулу сатирической критики российского либерализма и его политики «умеренности и аккуратности». См. стр. 755 в т. 10 наст. изд.
…фредонировали: «J’ai un pied qui r’mue!»— Строки песенки «Вино и танец» из репертуара Луизы Филиппо. Фредонировать— напевать (от франц.fredonner).
…против елисеевских окон… — то есть против окон гастрономического магазина Елисеева.
Семейное счастье *
Впервые — «Совр.», 1863, № 8 (ценз. разр. 7 сент.), стр. 570–598, в качестве второй части незавершенного цикла «Как кому угодно» (см. стр. 410–435 в т. 6 наст. изд.).
Сохранилась черновая рукопись рассказа.
При подготовке очерка для изд. 1876Салтыков сделал в первопечатном тексте несколько небольших сокращений.
Тексты последующих изданий идентичны первому.
По тексту черновой рукописи цикла «Как кому угодно» устраняются (так же как и в томе 6 наст. изд.) прошедшие через публикацию в «Совр.» и все три прижизненных отдельных издания «Благонамеренных речей» цензурные искажения: 1. Цензурная замена— вместо «батюшке» и «батюшка» (начало стр. 296 наст. тома, фраза «Подсказывала ей…») в указанных случаях печаталось «дьячку» и «дьячок». 2. Цензурный пропускслов «с какими-то чудодейственными орлами на вершине» (стр. 297, конец абзаца «Ко всему этому…»).
Предмет рассмотрения в «Семейном счастье» тот же, что и в исключенных из цикла «Благонамеренные речи» «головлевских» главах (см. стр. 544), — семья, традиционные устои которой оказываются мнимыми («призрачными»), давно разъединенными собственническим своекорыстием, прикрытым «благонамеренной» моралью. Особенно пристально Салтыков исследует здесь «психологию лицемерия» и те «условия, которые предоставляют ему широкий простор, пышный расцвет и влияние на жизнь» 1.