Том 11. Монти Бодкин и другие
Шрифт:
— Бодкин, новый секретарь. А разве ты собираешься уехать?
— Да, нужно бы заглянуть в Шропшир, к друзьям одной моей одноклассницы. Я им, в сущности, обещала. А как соседи?
— Ближе всех — лорд Риверхэд. Примерно в пяти милях.
— Да уж, расстояние! А ты не думала, что в таком месте могут водиться грабители?
— Грабители?
— Оно для них — как по заказу. Надо бы купить тебе ружье. И еще, нужен телохранитель. Найми-ка сыщика.
— Ну что ты говоришь!
— То. Не забывай, что этот твой жемчуг — не твой. По завещанию отца, он отойдет ко мне, как только я выйду замуж. Да, забочусь о своем имуществе.
Так и случилось, что через полчаса Грейс сидела в приемной частного сыщика, Шерингема Эдера, державшего заведение на грязной узкой улочке, как раз за углом от чайной. Мэвис выбрала его из всех собратьев, поскольку в телефонном справочнике его фамилия стояла первой (кстати, это доказывало, что он поступил очень мудро, заменив псевдонимом свою фамилию Твист). Знакомые звали его Шимпанзе, или просто Шимпом, из-за некоторого сходства с нашими далекими предками. Да, именно знакомые. Друзей у него не было.
На его счастье, Грейс думала только о себе, почти ничего не замечала, ибо человек придирчивый был бы разочарован видом и самой конторы, и ее хозяина. Пыли там хватало, а Шимп, даже на взгляд самого непритязательного критика, не радовал взора. Одни только щелочки глаз и напомаженные усики не позволили бы ему участвовать в конкурсе красоты.
Грейс заметила, однако, что вид у него вдумчивый, а за этим она и пришла.
Начала она решительно:
— Мистер Эдер?
— Да, мадам.
— Моя дочь только что вам звонила.
— Миссис Лльюэлин?
— Да.
— Чем могу служить? — спросил Шимп со всей учтивостью, на какую был способен. С первого взгляда он понял, что здесь пахнет деньгами. Одно платье чего стоило!
— Перейду прямо к делу.
— Конечно-конечно.
— У меня есть жемчуг.
Только собака может навострить уши, но Шимп был к этому близок. Жемчуг, трам-та-ра-рам! Это вам не фунт изюма. До сих пор сыщика Эдера использовали, как правило, чтобы получить вещественные доказательства, необходимые для бракоразводного процесса.
— Его украли? — спросил он, едва дыша.
— Нет, но украсть могут, — ответила Грейс— Поэтому я и пришла к вам. Полагаю, у вас есть специальные агенты?
— Агенты?
— Ну, которые следят, чтобы не украли подарки на свадьбе и тому подобное.
— А, вы имеете в виду опытных работников, специально натренированных для защиты частной собственности?
— Если вам так больше нравится, извольте. В общем, моя дочь говорит, что такой работник мне бы не помешал.
— Совершенно верно, мадам. У меня очень большая и очень эффективная контора, — сказал Шимп, не моргнув и глазом. Он не любил отвлекаться на частности. — Конечно, я предоставлю в ваше распоряжение самых лучших людей. Когда свадьба?
— Какая свадьба?
— Вы вроде бы сказали…
— Ничего подобного. Это просто пример. Давайте-ка, я расскажу все по порядку.
— Конечно-конечно!
— Значит, так. Я только что привезла из Штатов очень дорогое ожерелье.
— Понятно-понятно.
— Не знаю, почему вы повторяете слова, наверное — есть причины. Итак, сейчас оно в банке, и может там спокойно лежать,
Шимп этих стихов не читал. Он вообще плохо знал стихи. За исключением не очень пристойных куплетов, великая английская поэзия была для него закрытой книгой.
— У меня обедал один тамошний профессор, я как раз надела этот жемчуг, вот он и вспомнил… как же это? Нет, забыла. Я ела спаржу, тут нужно большое внимание. Главная мысль в том, что на свете есть миллионы долларов, но толку от них никакого, потому что они лежат на морском дне. А, вот! — воскликнула Грейс, внезапно оживившись. — Вспомнила. Удивительно, как это вдруг всплывает! «О! Как много чистых ту-ру-рум жемчужин сокрыто в темных ту-ру, ту-ру-ру, глубинах океана». [104] Если я оставлю жемчуг в банке, он с таким же успехом может лежать на дне. Права я?
104
О! Как много… — строки из элегии Томаса Грэя (1716–1771) «Сельское кладбище». Здесь — в переводе В. Жуковского. Полностью это место звучит так: «О! Как много чистых, прекрасных жемчужин сокрыто в темных, неведомых нам глубинах океана».
— Еще бы, еще бы! — заверил ее Шимп. — Жемчуг, хранящийся в банке, теряет всякую ценность.
— С другой стороны, я не хочу, чтобы совершенно посторонние люди его украли. Значит, мне нужен, скажем так, сторож.
Шимп чуть не сказал «Конечно-конечно», но заменил это простым «Да».
— Постоянная охрана, — пояснила Грейс— В Беверли Хиллз мы держали двух охранников, дневного и ночного, каждый с дробовиком. Но в Беверли Хиллз если у вас нет сторожей, пеняйте на себя. Я надеялась, что в Англии все по-другому, даже с дочерью поспорила. Она сказала, Англия кишит жуликами, и, боюсь, она права. Так что будет разумней, если кто-то присмотрит за преступниками, прямо тут же, в доме. Я собираюсь провести лето в деревне, вокруг там буквально никого нет. У вас есть на примете кто-нибудь толковый?
На это Шимп сказал, что сам возьмется за дело.
— А как же эти ваши сыщики?
— Я бы не стал доверять работу такой важности даже очень опытному работнику. Пятьдесят тысяч долларов, вы сказали?
— Да, примерно.
— Должно быть, очень красивое ожерелье.
— Еще бы, еще бы. Господи, теперь я повторяю!
— Тогда это работа для меня. Как вы меня представите?
— Вы не обидитесь, если я скажу, что вы — камердинер моего мужа?
— Ну, что вы, мадам. Я часто изображаю слуг.
— Придется сбрить усы.
— Естественно, мадам, — выговорил Шимп, словно актер, готовый на все ради искусства. Он любил свои усики, но еще больше ему нравилось попасть в дом, где есть жемчуга в пятьдесят тысяч долларов. К тому же, усы можно отрастить. Нужны только время и помада.
— Понимаете, — сказала Грейс, — смотреть надо и за моим мужем. Камердинеру это как раз несложно.
Шимп встрепенулся, как боевой конь при звуках трубы.
— Нужны доказательства?
— Какие еще доказательства?