Том 13. Письма, наброски и другие материалы

Маяковский Владимир Владимирович

От тебя ни одного письма, ты уже теперь не Киса, а гусь лапчатый. Как это тебя так угораздило? Я по этому поводу ужасно грустный — значит писем от тебя уже не дождешься! Ладно — повезу с собой телеграммы — они милые, но их мало.

Завтра утром 8.40 выезжаю Сен-Назер (Бретань) и уже через 12 часов буду ночевать на пароходе. 21-го отплываю!

Спасибо большое за Гиз ^* и извини за хлопоты. В прошлую среду (как раз, когда я тебе послал прошлое письмо) меня обокрали, как тебе известно, до копейки (оставили 3 франка — 30 коп.!). Вор снял номер против

меня в Истрии, и когда я на двадцать секунд вышел по делам моего живота, он с необычайной талантливостью вытащил у меня все деньги и бумажники (с твоей карточкой, со всеми бумагами!) и скрылся из номера в неизвестном направлении. Все мои заявления не привели ни к чему, только по приметам сказали, что это очень известный по этим делам вор. Денег по молодости лет не чересчур жалко. Но мысль, что мое путешествие прекратится, и я опять дураком приеду на твое посмешище, меня совершенно бесила. Сейчас все устроилось с помощью твоей и Гиза.

Я нарочно просил слать за ноябрь и декабрь, чтоб это на тебе сейчас не отразилось, а там приеду, отработаю.

Лилек, шлю для «Прибоя» (он у тебя записан) листок с текстом ^* . Передай его, пожалуйста.

Об Эльзиной визе надо говорить только в Москве.

Сегодня получил телеграмму от Левы, он как раз приезжает после моего отъезда через несколько часов.

Как на Волге?

Смешно, что я узнал об этом случайно от знакомых. Ведь это ж мне интересно, хотя бы только с той стороны, что ты значит здорова!

Детик, это я уже дописываю утром и через десять минут мне ехать на вокзал. Целую тебя, солник.

Целую Оську.

Люблю вас ужасно и скучаю по вас.

Весь ваш мексиканский Щен.

Брик Л. Ю., 22 июня 1925 ^*

83 Л. Ю. БРИК [Пароход «Эспань», 22 июня 1925 г.]

Дорогой Линочек.

Так как показалась Испания, пользуюсь случаем известить вас, что я ее благополучно сейчас огибаю и даже захожу в какой-то маленький портик, — смотри на карте Santander ^* .

Мой «Эспань» — пароходик ничего. Русских не обнаружено пока. Едут мужчины в подтяжках и с поясом сразу (оне испанцы) и какие-то женщины в огромных серьгах (оне испанки). Бегают две коротких собачки. Японские, но рыженькие, обе одинаковые.

Целую тебя, родненький, и бегу изучать по-французски, как отправить письмо.

Целую тебя и Оську.

Весь ваш Щен.

22/VI-1925.

Брик Л. Ю., 3 июля 1925 ^*

84 Л. Ю. БРИК [Пароход «Эспань», 3 июля 1925 г.]

Дорогой-дорогой, милый, милый, милый и любимейший мой Лиленок!

Получаешь ли ты мои (2) дорожные письма? ^* Сейчас подходим к острову Кубе — порт Гавана (которая сигары), будем стоять день-два. Пользуюсь случаем еще раз безнадежно

сунуть в ящик письмо.

Жара несносная!

Сейчас как раз прем через Тропик.

Самой Козероги (в честь которой назван этот тропик), впрочем, я пока еще не видел.

Направо начинает выявляться первая настоящая земля Флорида (если не считать мелочь, вроде Азорских островов). Приходится писать стихи о Христофоре Колумбе, что очень трудно, так как, за неимением одесситов, трудно узнать, как уменьшительное от Христофор. А рифмовать Колумба (и без того трудного) наудачу на тропиках дело героическое.

Нельзя сказать, чтоб на пароходе мне было очень весело. 12 дней воды это хорошо для рыб и для профессионалов открывателей, а для сухопутных это много. Разговаривать по-франц<узски> и по-испански я не выучился, но зато выработал выразительность лица, т. к. объясняюсь мимикой.

Родненькая, телеграфируй мне обязательно твое здоровье и дела. Адреса нашего посольства я, к сожалению, не знаю. Справься в Наркоминделе. Кажется, телеграфный адрес: Мексика (город) Дельсовпра (делегация сов<етского> правит<ельства>).

Много работаю ^* .

Соскучился по вас невыразимо.

Целую 1000 раз тебя и 800 Оську.

Весь ваш

[Колумб]

Щен.

Брик Л. Ю., около 15 июля 1925 ^*

85 Л. Ю. БРИК [Мехико, около 15 июля 1925 г.]

Дорогой, дорогой, миллион раз милый и один раз и навсегда любимый Кисит.

Я в Мексике уже неделю ^* . Жил день в гостинице, а потом переехал в полпредство. Во-первых, это приятней, потому что и дом хороший, и от других полпредств отличается чрезвычайной малолюдностью. 4 человека (после отъезда Волынского с женом) — вот и все служащие. Во-вторых, это удобно, так <как> по-испански я ни слова и все еще путаю: грасиас — спасибо, и эскюзада — что уже клозет. В-третьих, и деньгов нет, а здесь складчина по 2 песо (2 руб.) в день, что при мексиканской дороговизне — сказочно.

О Мексике:

Во-первых, конечно, все это отличается от других заграниц главным образом всякой пальмой и кактусом, но это произрастает в надлежащем виде только на юге за Вера-Круц. Город же Мехико тяжел, неприятен, грязен и безмерно скучен.

Я попал не в сезон (сезон — зима), здесь полдня регулярно дожди, ночью холода и очень паршивый климат, т. к. это 2400 метров над уровнем моря, поэтому ужасно трудно (первые две недели, говорят) дышать и сердцебиения, что уже совсем плохо.

Я б здесь не задержался более двух недель. Но, во-первых, я связался с линией «Трансатлантик» на пароход (а это при заказе обратного билета 20 %! скидки), а во-вторых, бомбардирую телеграммами о визе Соединенные Штаты. Если же Соединенных Штатов не выйдет ^* , выеду в Москву около 15 августа и около 15–20 сентября буду в Москве ^* . Через несколько дней с секретарем посольства ^* едем внутрь Мексики — в тропические леса; плохо только, что там желтая лихорадка и придется, очевидно, ограничиться только поездом.