Том 14. Убийство - завтра!
Шрифт:
— Ты должен смотреть правде в глаза, Лимбо, — вкрадчиво произнес Карл, — ты всего лишь кукла!
— Но вышла же она замуж за этого с усохшей головой, не так ли? — заныл мистер Лимбо. — Какая же разница?
Ванда вскочила с места.
— Если нам придется выносить подобные шуточки еще три дня, — заговорила она приглушенным голосом, — то это наследство будет ничтожной компенсацией. Я пойду выпью бокал коктейля. Идешь, Грег?
— Конечно, дорогая! — ответил тот, быстро поднявшись из-за стола, и удалился следом за женой в гостиную.
Дон
— Ты когда-нибудь повзрослеешь?
— Он тебе родня? — спросил мистер Лимбо у Карла.
— Наполовину, — ответил Карл. — Вторая половина, чуждая мне, испанского происхождения и отличается слабоумием. Это со стороны его матери, разумеется.
— Мне достанется его потрясающая жена, — закудахтал мистер Лимбо. — Мне нравятся крупные блондинки, они такие теплые зимой.
— Тебе надо как следует налюбоваться ею, пока есть такая возможность, мистер Лимбо, — продолжал Карл. — На тот случай, если она исчезнет. У его жен неприятная привычка не очень долго оставаться возле него.
Кресло Дона с шумом отодвинулось назад. Он обошел вокруг стола со сжатыми кулаками и приблизился к тому месту, где сидел Карл.
— С меня достаточно! — крикнул он. — Сейчас я засуну эту идиотскую куклу тебе в глотку. Возможно, после этого вы оба заткнетесь!
К тому времени, когда Дон оказался рядом с ним, Карл был уже на ногах. Дон замахнулся правой рукой, но Карл пригнулся, подскочил вплотную к Дону и нанес ему сильный удар в солнечное сплетение. Боль исказила лицо Дона, он согнулся и медленно опустился на колени. Тогда Карл вцепился ему в волосы, приподняв его голову. Я заметила, как правая нога Карла быстро согнулась, он намеревался ударить коленом Дона в лицо.
Я решила, что настало время Мэвис вмешаться. Меня вовсе не устраивал муж, пусть всего лишь фиктивный, да и то сроком на три дня, с распухшим носом, а также без нескольких зубов. Поэтому я вскочила с места и неожиданно для Карла ударила его ребром ладони по шее в соответствии с правилами самбо, которым меня обучил один сержант морской пехоты.
Карл явно сник и медленно повернулся, чтобы взглянуть на меня, глаза у него буквально вылезали из орбит. Я бы сказала, что у него был вид настоящего безумца, но я все же нанесла второй подобный удар ему по переносице. В следующее мгновение он оказался уже на коленях рядом с Доном, и мне показалось, что им обоим все стало до фонаря.
— Дурная кровь! — прошептала Эдвина в наступившей тишине. — С самого детского возраста. Жестокие сердца и испорченный ум. Дональд получил это от испанской колдуньи, а Карл от южной вертихвостки.
Фейбиан Дарк по-прежнему сидел за столом и с невозмутимым видом курил.
— Послушайте, Эдвина, все-таки надо быть справедливой. К этому имеет самое непосредственное отношение их отец.
— Лучшего человека, чем Рэндольф Эбхарт, не было на земле! — с гневом возразила она. — Они не его сыновья!
— Рэндольф, несомненно, был незаурядной личностью, — словоохотливо заговорил адвокат. — Но мрачность и озлобленность ему
Она внимательно посмотрела на него, ее глаза широко раскрылись.
— Что вы имеете в виду?
Адвокат ласково ей улыбнулся.
— Я думаю о подземелье! — сказал он, — о свечах, которые там горели долго за полночь. Вы же должны это помнить, не так ли, Эдвина? Горящие свечи, маски и цепи? Я всегда считал, что вы ему помогали. Что-то вроде подручной…
Эдвина задрожала, прижала руку ко рту и закусила указательный палец с такой яростью, что выступила кровь. Застонав, она выскочила из комнаты.
— Рэндольф обожал всякого рода забавы, — обратился уже ко мне адвокат, — всяческие игры.
На лице адвоката появилась такая улыбка, что мне стало страшно, и я подумала, что, если он и дальше будет так смотреть на меня, я отреагирую в духе Эдвины.
Тут я почувствовала чью-то руку на своих пальцах. Я резко повернулась, готовая оттолкнуть Карла, но это был Дон. По его лицу было видно, что боль еще не прошла, но ему удалось снова выпрямиться.
Карл пока не поднялся с колен, глаза у него выглядели остекленевшими.
— С меня достаточно удовольствий на один вечер, — напряженным голосом произнес Дон. — Идем спать, Мэвис.
— Мистер Эбхарт, — холодно заговорила я, — уж не воображаете ли вы…
Тут я опомнилась и засмеялась.
— Мэвис в своем репертуаре, — заметил Дон Фейбиану, вымученно улыбаясь. — Вечные шуточки!
— Конечно, — вежливо ответил тот. — Мне нравится, что после года женитьбы в тебе еще не остыл жар любви. Желаю вам насладиться всласть.
— Спасибо. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Фейбиан, — улыбнулась я ему. — Надеюсь, что старые цепи, о которых вы говорили, не звякают в темноте и не помешают мне заснуть?
— Если вы не сможете заснуть, дорогая, — усмехнулся он, — уверен, что не из-за цепей. Вы совершенно очаровательная пара: преданная жена и претендент на наследство. Я вам завидую.
Дон стиснул мои плечи и подтолкнул к выходу. Когда мы выходили, я оглядела столовую. Мистер Лимбо, не шевелясь, лежал на стуле, на его физиономии застыла глуповатая улыбка, а нарисованные глаза уставились в потолок. Я подумала: если бы мне пришлось выбирать одного из них, я бы выбрала Фейбиана.
Когда мы подошли к спальне в другом крыле дома, Дон тщательно закрыл за нами дверь. Я стояла посреди гостиной и ожидала его. Он прошел к своей спальне и распахнул дверь. Я подумала, что он относится к породе пещерных обитателей и беда в том, что, примени я сейчас прием самбо, отстаивая свою честь, толку от этого будет немного. Но Дон вдруг произнес «спокойной ночи», прошел в комнату и закрыл дверь.
Теперь уже никакого выбора быть не могло: я отправилась в свою спальню, присела на кровать, которая сильно заскрипела, и разочарованно подумала: порядочность не такое уж большое достоинство.