Том 17. Гроб из Гонконга
Шрифт:
— Яснее некуда. Ладно, положитесь на меня.
Выйдя из кабинета, Хармас застал Пэтти в тот момент, когда она наклонилась над ящиком картотеки. Услышав ее пронзительный визг, Мэддокс поднял голову и нахмурился. Пока она искала, чем бы потяжелее запустить в Хармаса, тот был уже на полпути к лифту.
Спустя три дня после поездки в ресторан Гарри позвонил Тане, прося встречи.
— Хорошо, — сказала она. — В нашей квартире в три.
Ее голос звучал безжизненно, и Гарри встревожился.
— Что-нибудь случилось? — спросил он с беспокойством, но Таня повесила
Гарри почти не спал за последние дни, мечтая о ее гибком, прекрасном теле. Гарри отпустил Хельгар, пообещав ей десять тысяч, как только завещание войдет в силу. Выслушав его, она ограничилась легким кивком головы, и лишь жесткий враждебный взгляд выдавал ее отношение к нему. Избавившись от нее, он почувствовал облегчение. Он уже договорился о продаже дома, предупредив То-то и остальную прислугу о предстоящих переменах.
К его досаде, они восприняли новость без всякого огорчения. То-то заявил, что уже получил устраивающее его предложение и поэтому уходит в конце недели. Он тоже смотрел на Гарри холодно и неприязненно.
Не зная, что Хармас следит за ним, Гарри поехал к Тане. Обычно она выбегала навстречу и бросалась ему на шею, но теперь никто не ответил на звонок. Нахмурясь, он открыл дверь своим ключом.
— Таня?
— Я здесь.
Голос донесся из спальни. Он закрыл входную дверь и, миновав гостиную и короткий коридор, толкнул дверь спальни. Таня, в белом халатике, сидела перед туалетным зеркалом и подпиливала ногти. Когда Гарри вошел, она с бесстрастным видом подняла голову.
— Здравствуй, Гарри.
"О боже, — подумал он, — все еще дуется!" Он хотел ее, хотел лежать в ее объятиях, чувствовать, как ее тело отвечает ему, но по выражению черных, чуть раскосых глаз понял, что сегодня об этом и думать нечего. Его охватило разочарование и злость.
— Что-нибудь случилось? — спросил он, закрывая дверь.
Таня отвела взгляд.
— Ты хочешь заниматься любовью? — спросила она тихим безжизненным голосом.
— Таня! Что с тобой?
— Ты хочешь заниматься любовью? — повторила она.
Его подмывало швырнуть ее на кровать и овладеть телом, о котором он столько мечтал, однако он сдержался.
— По-твоему, мне нужно от тебя только это? Таня, я люблю тебя! В чем дело?
Он присел в ногах кровати, с тревогой глядя на нее.
— Любишь? Ты любишь меня? — Таня отложила пилку, встала и направилась к двери. — Я хочу поговорить с тобой. Пожалуйста.
Бессильно опустив руки вдоль тела, она медленно прошла в гостиную. "Еще новости!" — сердито подумал Гарри, жалея, что она ушла из спальни. В постели, в его объятиях, она наверняка оттаяла бы. Черт возьми, он упустил свой шанс! Войдя в гостиную, он увидел, что она сидит в большом кресле, кутаясь в халатик.
— Садись, — она указала на кресло поодаль от себя.
— Что все это значит, Таня? — Гарри неохотно сел. Ему не удалось скрыть прозвучавшее в его голосе раздражение.
— Я хотела поговорить с тобой… о нас. Ты сказал, что потеряешь все деньги, если женишься на мне.
"Так вот в чем дело, — подумал Гарри. — А мне-то казалось, что это дурацкое препятствие
— Да, дорогая, — сказал он, — здесь ничего не изменишь. Но у меня будет много денег… мы будем так счастливы вместе. Я смогу дать тебе все, чего ты только пожелаешь… только скажи.
— Но ты обещал жениться на мне, если станешь свободным.
В нем вспыхнуло гневное желание крикнуть ей: "И ты вообразила, будто стоишь 200 миллионов? Дура! Ни одна женщина не стоит столько!" Но он сдержался и промолчал. Таня продолжала смотреть на него. Две слезинки скатились по ее шелковистой безупречной коже.
— Она предупреждала меня… а я не хотела верить, — сказала Таня дрожащим голосом.
Гарри насторожился.
— О чем ты говоришь? — Его вдруг охватил холодный озноб. — Она? Ты про кого?
Таня смахнула слезы пальцем.
— Таня! Что с тобой творится? — он вскочил на ноги и встал перед ней. — Перестань! Я тебя люблю, ты мне нужна… Я хочу тебя. Почему ты так странно ведешь себя?
Она подняла голову, и его поразило отчаянье в ее блестящих черных глазах.
— Ты не знаешь, что такое любовь. Она предупреждала меня.
Махнув в раздражении рукой, Гарри вернулся к своему креслу и сел.
— Ты в своем уме? — теперь его голос звучал резко и сердито. — Она? О ком ты говоришь, черт возьми?
— О твоей жене, — тихо сказала Таня.
Кровь бросилась в лицо Гарри.
— Да что же это делается? — проговорил он, подавшись вперед с руками на коленях. Его лицо было сведено гневом.
Таня съежилась, ее руки дрожали.
— Она знала про нас, Гарри. За нами следили. Каждый раз, когда мы встречались, ей доносили. В то утро, когда ты улетел во Фриско, она приехала ко мне.
Гарри почувствовал слабость.
— Лиза была у тебя?
— Да. Мы говорили в ресторане, в том же кабинете, где встретились с тобой. Ее привез шофер-японец. Она сказала, что знает, как ты уходишь ко мне по ночам. Она знала про нас все. Я испугалась за тебя, испугалась, что она с тобой разведется и от тебя уйдут все деньги. Я растерялась, не знала, что сказать, да она и не хотела слушать. "Не надейся удержать моего мужа, — сказала она. — Ты плохо его знаешь, но я-то вижу его насквозь. Он никогда не любил меня. Он вообще не способен никого любить, кроме денег!"
— Я не верю ни единому слову! — Гарри был бледен. — По-моему, ты все выдумала!
Таня вытерла ладонью мокрые от слез щеки.
— Прошу тебя, выслушай и поверь. Она сидела в своем кресле, уставившись на меня, такая жалкая, некрасивая, с сердитыми глазами. Потом она заявила, что хочет убить себя, потому что сгорает от желания. Ей расхотелось жить, потому что она не могла больше спать с тобой. Я поняла ее и пожалела, но она не хотела моей жалости… она была такая злая. "Ты никогда его не получишь, желтая шлюха! — крикнула она. — Я изменю свое завещание. Он не получит ни гроша, если женится на тебе, я-то его знаю". — Таня помолчала, глядя на свои руки. — Я не знала тогда, что она лжет… только когда ты сказал, я поняла, что она изменила завещание раньше. Иначе бы я этого не сделала.