Том 17. Убийца среди нас
Шрифт:
— И вы остались там?
— До шести часов утра, — без видимого смущения ответил он. — Прошу вас об одолжении, мистер Холман. Если будете ее допрашивать, постарайтесь сформулировать свои вопросы тактично, чтобы не смущать малышку.
— Договорились, — сказал я. — Могу я задать вам нескромный вопрос? Помогло ли лекарство?
— Тот же результат, что и с алкоголем, — поморщился он. — Девушка имеет право надеяться, что джентльмен проявит скромность, — я бы так и поступил в разговоре с вами, но вы пытаетесь найти убийцу, мистер Холман.
— Не волнуйтесь, мистер Уэлс. Джентльмены не должны подводить друг друга.
— Отлично. —
— Жду, когда она здесь появится. — Я взглянул на часы, которые показывали четверть первого. — Вероятно, ждать осталось недолго.
— А с этим чудаком — как его… Хойт? — спросил он неуверенно.
— Ирвинг Хойт.
— Правильно, — сказал он своему отражению в зеркале и ослепительно улыбнулся, демонстрируя безупречные зубы. — Должен вам сказать кое-что, мистер Холман: Бабе перепугана до полусмерти. Когда профессиональная актриса постоянно забывает свою роль на репетициях, можно предположить, что она чем-то сильно обеспокоена. Но когда она на протяжении целых двух актов позволяет второй героине оттеснять себя в глубь сцены, как случилось с Бабе вчера, и она даже не заметила этого, невольно начинаешь думать, что она находится в кризисе, возможно, решается вопрос о жизни или смерти. Постарайтесь встретиться с ней наедине, без Хойта, и вы увидите, что я не преувеличиваю.
— Почему вы так считаете?
— Я просто это чувствую, когда нахожусь рядом с ней, — пожал плечами Уэлс. — Мне кажется, Хойт параноик и его состояние ухудшается с каждым днем. Вполне возможно, что Бабе попала в критическую ситуацию.
— В какую же?
— Кто-то трижды пытался убить ее, так ведь? Поэтому Хойт снимает особняк, чтобы обеспечить ее безопасность с помощью телохранителей. Она принимает его предложение с благодарностью — кто бы отказался в подобных обстоятельствах? И что же? Фактически она оказывается взаперти с параноиком все время, за исключением репетиций. Трудно сказать, что хуже — лекарство или болезнь?
— Она знала, что делала, когда принимала его предложение, — возразил я. — Она была замужем за ним когда-то.
— И в самом деле. — Он задумчиво улыбнулся собственному отражению. — Как же я мог забыть об этом!
— Возможно, он не был параноиком, когда предлагал ей руку.
Он на секунду закрыл глаза, потом неохотно улыбнулся:
— И об этом мне не следовало забывать!
Я вышел от него в тусклый коридор и без труда нашел уборную Бабе Дюан. Алекс, как верный телохранитель, стоял около ее двери. Кирш повернул голову, когда я подошел ближе, и мрачная тень затуманила его бледно-голубые глаза — он узнал меня.
— Кажется, жертвенный барашек все еще ищет своего палача, — тихо сказал он. — Тебе удалось сбежать прошлой ночью, подонок. Иначе все было бы уже кончено.
— Я хотел бы поговорить с мисс Дюан, — сказал я вежливо.
— Не выйдет! — ухмыльнулся он.
— У меня было сегодня очень хлопотное утро, Алекс, — продолжал я, стараясь не повышать голоса. — Завтрак с Джо Фрайбергом, продюсером, который очень обрадовался, что я займусь выяснением правды о покушениях на мисс Дюан. Я уже допросил троих или четверых членов труппы, включая Пата Уэлса. Фрайберг знает, что я намерен поговорить с мисс Дюан, он сам предложил мне встретиться с нею здесь, потому что в двенадцать у нее начнется репетиция.
— Ты болтлив до безобразия, —
Я не оставлял надежды его урезонить.
— Мой друг, если мы затеем спор, люди услышат и придут узнать, что здесь происходит. Что скажет Фрайберг и остальные — а они узнают, что вы не разрешаете мне переговорить с Бабе Дюан, — и как к этому отнесется старина Ирв, ваш босс, когда ему сообщат о вашем самоуправстве?
— Ну-ну, выкладывай дальше, подонок! — Он весь исходил злобой.
— Получается некрасиво, — продолжал я рассудительно. — Получается, что вы боитесь моего разговора с ней, значит, допускается, что я могу узнать какие-то детали, которые поставят старину Ирва в неловкое положение. Вы думаете, ему это понравится?
Пальцы его правой руки несколько раз спазматически сжались в кулак, и он наконец отошел в сторону.
— Даю тебе пять минут, подонок, — прошипел Кирш. — И только попробуй предоставить мне малейший шанс! Один вопль этой шлюхи Дюан — и ты труп. Понял?
— Я прекрасно понял вас, Алекс, — ответил я заговорщическим шепотом. — Вы психопат, и единственное лекарство — добрая пуля 38-го калибра, всаженная между ваших сумасшедших голубых глаз.
Я постучал в дверь уборной, и женский голос пригласил меня войти. Пальцы Кирша продолжали дергаться, и ему пришлось сжать их другой рукой, чтобы прекратить спазм.
— Я разрежу тебя на мелкие кусочки, а потом похороню в туалете. Просто уникальные будут похороны, подонок. Я спущу тебя в унитаз, дюйм за дюймом!
— Вы больны, Алекс. — Я сострадательно улыбнулся. — Я уже выписал вам рецепт. Кто знает, может быть, я окажусь как раз тем доктором, который и проведет курс лечения?
Я прошел в уборную и аккуратно закрыл за собой дверь.
— Кто вы такой? — раздался испуганный вскрик.
Бабе Дюан оказалась крупной блондинкой — Чарли Хатчинс сказал мне правду о пристрастиях старины Ирва. Она была всего лет на пять старше Максин Барр. Я вспомнил об этом, потому что их знаменитая ссора произошла, когда они впервые играли в кино вместе, причем Максин была еще девочкой, а Бабе — уже грудастой старлеткой, которую киностудия готовила для более серьезных ролей. Сейчас Бабе выглядела по крайней мере лет на десять старше.
Она потеряла в весе, что невыгодно заострило черты ее лица, нос вытянулся, а губы казались слишком тонкими, веки были покрыты мелкой красной сеткой, щеки ввалились.
— Кто вы такой? — повторила она с истерическими нотками в голосе.
— Рик Холман, — представился я. — Все в порядке — Алекс разрешил несколько минут поговорить с вами.
Она судорожно собрала воротник платья у горла так, что оно тесно натянулось на груди.
— Вы испугали меня! — хрипло прошептала она.
— Прошу прощения, — извинился я. — Разве Ирвинг вчера не говорил обо мне?
— Нет. — Она отрицательно мотнула головой. — А в чем дело?
— Джо Фрайберг заставил меня приехать с Западного побережья, — беззастенчиво соврал я. — Я специалист по улаживанию щекотливых ситуаций, и ему известна моя репутация. — В эти минуты мне было не до ложной скромности.
— Холман? — повторила Бабе. — Да, кажется, я слышала ваше имя раньше, мистер Холман. Что за щекотливая ситуация привела вас сюда?
— Покушение на вашу жизнь, мисс Дюан. Я приехал, чтобы узнать, кто пытается убить вас, и остановить их, прежде чем они предпримут очередную попытку.