Том 17
Шрифт:
— Очень много ошибок. Тон нехороший, эсеровский, — сказал тов. Сталин о представленной ему на просмотр биографии И.В. Сталина.
— У меня всякие учения, — продолжал с сердцем и с некоторой иронией в голосе тов. Сталин, — вплоть до какого-то учения о постоянных факторах войны. Оказывается, у меня есть учение о коммунизме, об индустриализации, о коллективизации и т. д.
— Похвал много в этой биографии, возвеличивания роли личности. Что должен делать читатель после прочтения этой биографии? Стать на колени и молиться на меня.
После этого тов. Сталин разразился целым
— Марксизму не воспитываете…
— Все дело рисуете так, что становись на колени и молись… о ком вы пишете… Воспитатели чертовы…
— Нам идолопоклонники не нужны…
— Вот вы пишете, что у меня есть учение о постоянных факторах войны, тогда как в любой истории войн об этом написано. Может быть, у меня это же сказано сильнее, но и только… У меня, оказывается, есть учение о коммунизме. Как будто Ленин говорил только о социализме и ничего не сказал о коммунизме. В действительности о коммунизме я говорил то же, что есть и у Ленина. Дальше, будто бы у меня есть учение об индустриализации страны, о коллективизации сельского хозяйства и т. д. и т. п. На самом деле именно Ленину принадлежит заслуга постановки вопроса об индустриализации нашей страны, также и относительно вопроса о коллективизации сельского хозяйства и т. п.
— У нас есть учение Маркса — Ленина, — заключил тов. Сталин. — Никаких дополнительных учений не требуется.
— Люди рабов воспитывают… — еще раз подчеркнул тов. Сталин.
— А если меня не станет?.. Любовь к партии не воспитываете… Меня не станет, тогда что?..
И еще и еще тов. Сталин говорил о необходимости воспитания нашего народа в духе любви к ВКП(б)… Любовь к идеям, идейное содержание (все записать не удалось).
Под рукой тов. Сталина лежало богато оформленное, иллюстрированное издание биографии И.В. Сталина. Показывая на него, тов. Сталин спросил:
— Такое издание для чего?
Тов. Александров попытался в оправдание выпуска в небольшом тираже иллюстрированного издания сказать, что оно нужно для библиотек, клубов и т. п.
— Библиотек у нас сотни тысяч, — сказал на это тов. Сталин. — От такого издания тошнота берет…
Возвращаясь к самой биографии, тов. Сталин отметил:
— Глава насчет Отечественной войны неплохо составлена.
А затем, опять касаясь остальных частей биографии, продолжал:
— Вот относительно Баку говорится, что, дескать, до моего приезда там у большевиков ничего не было, а стоило мне появиться, как все сразу переменилось…
— Один все устроил… Хотите — верьте, хотите — не верьте!..
— На самом деле, как было дело? Надо было создать кадры… Такие кадры большевиков в Баку сложились… Имена этих людей я в соответствующем месте перечислил…
— То же касается и другого периода…
— Ведь такие люди, как Дзержинский, Фрунзе, Куйбышев, жили, работали, а о них не пишут, они отсутствуют…
— Это же относится и к периоду Отечественной войны…
— Надо было взять способных людей, собрать их, закалить… Такие люди собрались вокруг главного командования Красной Армии…
— Нигде не сказано ясно, что я — ученик Ленина… Не
— На самом деле я считал и считаю себя учеником Ленина. Об этом я ясно сказал в известной беседе с Людвигом… Я — ученик Ленина. Ленин меня учил, а не наоборот. Никто же не может сказать, что я не ученик Ленина.
— Он проложил дорогу, а мы по этой проторенной дороге идем, — подчеркнул тов. Сталин.
— Коль скоро биография в мои руки попала, я таких штук не пропущу, — добавил тов. Сталин.
В ходе дальнейшей беседы зашла речь о лучшем внешнем оформлении биографии, чем прежняя (сероватая обложка и пр.).
— Хорошо была бы написана по содержанию, — заметил на это тов. Сталин.
Тов. Александров и другие высказали то соображение, что выходящая вторым изданием биография И.В. Сталина чересчур краткая и поэтому надо теперь же приступить к подготовке более полной биографии. В связи со всем этим тов. Сталин сказал:
— Надо написать биографию Ленина. Это — первоочередная задача. Все прежние биографии — Керженцева, Ярославского и др. устарели…
Тов. Александров снова напомнил, что биография Ленина уже во время Отечественной войны была издана ИМЭЛом и была просмотрена тов. Сталиным. Тов. Сталин не помнил об этой биографии и сказал только, что он ее посмотрит. А относительно своей биографии сказал:
— Хотел бы, чтобы эта скорее пошла, пока была издана в этом виде.
— Какой тираж? — спросил тов. Сталин.
— 1 миллион, — назвали цифру тиража.
— Бумаги не хватит. Довольно 500 тысяч.
— Бумаги теперь много, — сообщили товарищи.
В это время тов. Сталин, держа в руках книжку с золоченым профилем головы Сталина, сказал:
— Нельзя ли без отрезанных голов?..
Относительно тиража под конец сказал:
— Не больше миллиона.
После этого тов. Сталин направился к своему письменному столу и, возвращаясь обратно с книгой в руках (“История западноевропейской философии”), сказал, обращаясь к тов. Александрову (автору этого издания. — Ред.):
— Я хотел еще сказать относительно вот этой книги. Она не понравилась мне. Неудачная книга получилась. Читал ее и тов. Жданов. Она ему также не понравилась. Это написал не боевой марксист, а книжник.
— В прошлом были социалисты в кавычках и социалисты без кавычек. Легальные марксисты, они не были настоящими марксистами. Были катедер-социалисты. Они занимались пережевыванием бумажек. От настоящего марксизма они были далеки. И я боюсь, что у нас также будут катедер-коммунисты. Автор этой книжки смахивает на катедер-коммуниста. Может, это грубо сказано, но для ясности необходимо. Досадно, что такая книга появилась.
— Непонятно, почему в Греции появилось так много философов (почему там получила такое развитие философия?). Появился торговый класс из среды свободных. Греки вели тогда большую торговлю со всем миром. А тогдашний мир — это был район Средиземного моря. Они торговали со всеми средиземноморскими городами, везде по берегам имели свои колонии. Тянули за собой всех свободных. Греки объехали весь мир и развивали науку.