Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935
Шрифт:
Сомов. Чепуха! Просто он — как всегда — грубовато говорил…
Яропегов. Вообще у вас тут атмосферочка ядовитая. Это — что? Воздействие шахтинского процесса?
Сомов. Ядовитости — не замечаю, а «самокритика» сильно растёт. Ну, разумеется, и шахтинское дело нельзя забыть. Кроме того, разлад в Кремле…
Яропегов. Возбуждает надежды?
Сомов. Говорит о том, что товарищи трезвеют.
Яропегов. Гм? Так ли? По-моему, лучшие из них —
Арсеньева (входит на лестницу). Лидия Борисовна дома?
Сомов. Да. У себя. Пожалуйста…
Яропегов. Это — что?
Сомов. Учительница, подруга жены по гимназии.
Яропегов. Какая… гм! Партийка?
Сомов. Не знаю, не знаю! Слушай, Виктор, к завтраку приедет Богомолов…
Яропегов. Настраиваюсь благоговейно.
Сомов. Он, вероятно, начнет говорить о фабрике Лисогонова, о её восстановлении, расширении и так далее. Я — решительно против этого. Не вижу смысла реставрировать и обогащать мелкие предприятия туземцев. Ты знаешь мою точку зрения: ориентация на европейца, на мощность… Советская власть должна вернуться к концессиям, иначе…
Яропегов (закуривая). И так далее. В общем — гениально.
Сомов. У Богомолова — личные причины, какая-то старая связь, даже, кажется, родство с Лисогоновым. (Гудок автомобиля.)О, чёрт! Кто это?
Яропегов. Терентьев. И этот, новый, его заместитель.
Сомов. Не очень приятная фигура.
Яропегов. Интересный парень, кажется.
(Входят Терентьев и Дроздов.)
Терентьев. Почтение строителям!
(Дроздов молча пожимает руки.)
Сомов. Добрый день, Иван Иванович…
Терентьев. День — хорош, да вот из Москвы — нагоняй нам. Читали?
Сомов. Нет. Где?
Терентьев. А — вот!
Яропегов (Дроздову). Курите?
Дроздов. Спасибо.
Яропегов. Охотник?
Дроздов. Балуюсь. А — как вы догадались?
Яропегов. Видел вас в лесу с ружьём.
Дроздов. Ага! (Отходит в дальний угол террасы.)
Сомов. Ну, это пустяки!
Терентьев (вздыхая). Самокритика, конечно…
Сомов. Да, загибают…
(Лидия, Арсеньева — выходят из комнаты.)
Лидия. Может быть, ты позовёшь товарищей
Сомов. Да. Пожалуйте, Иван Иванович.
Терентьев (пристально и удивлённо смотрит на Арсеньеву, зовёт). Борис — идём!
(Трое ушли. Яропегов остался, сидит на перилах.)
Лидия (звонит). Да, очень скучно!.В городе все недовольны, живут надув губы, ворчат, сплетничают на партийцев, рассказывают старые московские анекдоты.
Арсеньева. Город затхлый.
Лидия. И ни одной шляпы к лицу нельзя найти.
Арсеньева. А ты сама сделай.
Яропегов. Зато — легко потерять лицо.
Лидия. Вы зачем тут подслушиваете? Знакомьтесь: Виктор Павлович Яропегов, Екатерина Ивановна Арсеньева.
Яропегов. Весьма рад!
Лидия. Я — не умею делать шляп. И вообще ничего не делаю.
Яропегов. Это — лучше всего гарантирует от ошибок.
Лидия. Жалкая ирония. Вот вы, инженеры, делаете и всё ошибаетесь, и вся ваша деятельность — ошибка.
Яропегов. Совершенно так же думает Анна Николаевна. С её политико-эстетической точки зрения в сельском пейзаже церковь гораздо уместнее, чем фабрика.
(Дуняша — в дверях.)
Лидия. Кофе, Дуняша, кофе! И хлеба. Вы ужасно медленно спешите на звонки.
Дуняша. Наверху была. [Уходит.]
Яропегов. Вы, я слышал, учительница?
Арсеньева. Да.
Яропегов. Совершенно не похожи.
Арсеньева. Это — порицание или комплимент?
Яропегов. Комплименты говорить вам я не решаюсь, да и времени для этого много требуется.
Арсеньева. Мне приятно, что вы дорожите временем.
Лидия. Ты, Катя, осторожнее с ним, он отчаянный ухажёр, как теперь говорят.
(Дуняша приносит кофе.)
Сомов (кричит). Виктор!
Яропегов. Пардон [2] ( Уходит.)
Арсеньева. Кто это?
Лидия. Приятель мужа, был женат на сестре его, овдовел. Очень талантливый, забавный, пьяница, немножко — шут, нахал и бабник. Вот, если хочешь замуж…
Арсеньева. Нет, спасибо! После такой характеристики — расхотелось.
2
извините (франц.) — Ред.