Том 2. Докука и балагурье
Шрифт:
И опять стали трудиться отец с сыном, только не то стало, — затосковал сын и отпросился у отца на богомолье сходить.
Идет парень по дороге, а за ним вслед голова катится, нагнала его и говорит:
— Молодец, айда, куда я тебя поведу!
Оторопел парень, признал голову.
— Погоди, — говорит, — дай к угодникам схожу.
— А ты долго ли там пробудешь?
— Дён семь.
Побывал парень у святых мест, за душу погубленного помолился, семь дней прошло, идет назад — голова навстречу катится.
—
— Ну, пойдем.
И пошел за головой.
Катится голова лесом, глухой дорожкой, докатилась до кельи, да в келью, и парень за ней.
В келье три окна прорублены; голова и говорит парню:
— Сиди в келье, я по саду погуляю, только в те два окошка не гляди, в одно это гляди.
Парень сидит и думает:
«Почему в те голова глядеть не велела? Дай погляжу!»
Поглядел на восход солнца и увидел все царствие небесное, ангелов Божьих, престолы и светильники — свет нерукотворенный. Поглядел на запад и ужаснулся: там ад кромешный, писк, визг, много несчастных мучатся и отец-старик в котле кипит, так и ныряет.
Жалко стало отца, потянул он руку, уцепил его за бороду — старик нырнул, борода в руках и осталась.
А голова тут-как-тут, прикатилась в келью.
— Ну, что, я, ведь, не велела глядеть в окошки.
— Поглядел.
— Видел?
— Все видел.
— А смекнул, за грех какой?
— Укажи мне, как до отца дойти, долго я здесь засиделся.
— Долгонько: три года сидишь.
— Как! Три года?
— Три года времени прошло.
Запечалился парень, стоит, в руках старикова борода, не знает, что делать.
— Вот тебе дорога, ступай к отцу.
Один пошел парень из кельи домой. И долго шел. Приходит к отцу. Слава Богу, жив старик, старенький какой, а борода облиняла — ни волоска нет.
— Эх, батюшка, согрешил ты.
— А что, сынок?
— Да тогда, как разбойник-то сидел, или забыл?
— Грешен, хотел его порешить.
— Ну, батюшка, уготовано тебе место.
1914 г.
Подожок *
Жил-был старик со старухой, был у них сын, и была у сына собака страшная, большая, и всякий раз, как идти ему на разбой, брал он эту собаку, и с пустыми руками никогда не возвращался и все, что принесет, в подожок запрячет: в подожке посередке была дырочка — полну ее золота насовал.
Отец с матерью дознались, какими делами сын промышляет, ругали его, а он все свое: как ночь, айда на разбой.
Пришло такое время — святая ночь, на Светлое Христово Воскресение, взял он свою собаку, взял подожок, ковригу, мяса, винца полуштофчик да вострый нож, — и на разбой на большую дорогу.
А
Встречает его разбойник. И была у разбойника повадка: не пропускал он первую встречу и хоть за деньги, хоть и без денег — участь одна.
— Стой! Зарежу!
— Чего меня резать! У меня и копейки-то нет.
— Ну, ты — первая встреча, без денег убью.
И Бог знает, жалко ли стало, или уж так, разбойник разостлал полотенце, вынул ковригу, полуштоф водки, мясо.
— Давай-ка сядем, наперед разговеемся.
Делать нечего, парень сел.
Разбойник налил себе стакан водки, выпил, дал парню. Выпили по стакану, да по другому, пирожка закусили.
Парень и говорит:
— Все-то мне равно помирать, налей третий!
И выпил третий стакан.
— Ведь, у меня, — говорит, — денег нет ни гроша!
Разбойник вынул нож, режет мясо, режет да подъедает. А парень хмельной стал. Разбойник вонзил нож в кусок мяса, поднес на ноже ко рту, а парень в руку его тык — разбойник хнык, и свалился.
Завертела собака хвостом, да домой, а парень поднял подожок и за собакой бежать.
Старик со старухой на краю села живут, в окошке у них огонек светит, разговляются.
— Пустите, Христа ради, Христос воскрес!
Обрадовались старики живой душе, пустили парня.
— Христос воскрес!
Похристосовался парень, подожок под лавку положил, присел к столу. А собака уж под лавкой лежит, спит.
Старуха и говорит старику:
— Старик, посмотри-ка, ведь, нашего сына подожок!
Старик заглянул под лавку.
— Ох, да, старуха, самый он!
Старуха к парню:
— Не видал ли кого?
— Видел одного и такой от него страсти набрался.
— А где ты этот подожок взял?
— А вот на дороге, я человека убил! — и рассказал старикам, как их сына разбойника на дороге убил.
Затеплили старики свечку, стали молиться Богу со слезами.
— Слава Ти, Господи, поразил его! — и к парню, кланяются: — спасибо тебе. Как тебе Господь помог! Ты не человека, ты грех убил!
И отдали старики парню подожок полон казны и стал парень богат, и теперь такой богатый и! и! и!
1914 г.
Оттрудился *
У Федоры было два сына Анисим да Терентий, — меньшой посмирнее, а большой поперечный. Федора Анисима отделила и с Терентием жить осталась. Прошло время, разжился Анисим своим хозяйством, а у Терентия с матерью все несчастье. И женился Терентий, взял жену не худую, втроем стали жить, а справиться не могут: все в раззор и в раззор.