Том 2. Драматические произведения

Толстой Алексей Константинович

Дон Жуан

Где Боабдил?

Лепорелло

Насчет его позвольте мне, сеньор, Вам сообщить богатую идею. Она пришла мне в голову, когда Я к вам скакал с известьем из Севильи. Кто этот Боабдил? И как ему Вы можете так безусловно верить? За то ль, что он хотел вас ткнуть кинжалом, Ему от вас все милости идут И наравне вы ставите его Со мной, и даже выше, чем меня, Который столько лет вам служит честно? Ведь это вас к добру не поведет; Увидите, еще бродяга этот, Отступник, шельма, висельник и вор, На вас беду накличет. Средство ж есть Не только избежать беды, но пользу Из шельмы этого извлечь,

когда вы Послушаетесь моего совета И в рассужденье вникнете мое. Мой взгляд на это дело очень прост: Ведь Боабдил, не правда ль, осужден Был инквизицьей на сожженье? Так ли? Его мы свободили. Но потом На нашу жизнь он покусился. Так ли? Теперь спрошу вас: если бы мы знали, Что он покусится на нашу жизнь, Спасли ли б мы тогда его от смерти? Нет, мы тогда его бы не спасли, И был бы он теперь сожжен. Не правда ль? Итак, коль мы сожжем его теперь, Мы этим не возьмем греха на совесть, Понеже все останется, как было. А мой совет: схватить его сейчас И на дворе публично сжечь. Мы этим Докажем всем, в ком есть на нас сомненье, Что добрые мы христиане. Ну, Что скажете, сеньор, на эту мысль?

Дон Жуан

Что ты дурак и, сверх того, завистлив.

Лепорелло

Прикажете ли разложить костер?

Дон Жуан

Поди и позови мне Боабдила.

Лепорелло

Сейчас, сеньор. Я очень вас прошу Мое серьезно взвесить предложенье. У вас на шее новых два убийства: Октавьо и дон Цезарь.

Дон Жуан

Первый мне Своими вызовами надоел, Второго же не жаль: он был подлец. Но ты наскучил мне. Поди сейчас И Боабдила позови.

Лепорелло

Извольте.

(Уходит.)

Дон Жуан

(один)

Мне оставаться доле невозможно, Испанию покинуть должен я. Но мысль о донне Анне не дает Покоя мне. Я не был никогда Особенно к чувствительности склонен; Не помню даже, чтобы мне ребенком Когда-нибудь случалось плакать. Ныне ж, В мучительных и сладких сновиденьях, Когда ее я вижу пред собой, Я делаюся слаб, и, пробуждаясь, Я ощущаю слезы на лице. Я сам себя не узнаю. Когда бы Не горький мой и многократный опыт, Я б это чувство принял за любовь. Но я не верю ей. Одно желанье, Одна лишь страсть во мне, и, может быть, Я трудностью победы подстрекаем! Чего же ждать? Не буду малодушен, Чувствительность рассудком изгоню, Без нежных вздохов и без колебаний Пойду я прямо к цели и сомненьям Развязкой скорой положу конец!

(Задумавшись.)

Тогда и этот новый призрак счастья Исчезнет, как все прежние. Да, да, Я излечусь; но это излеченье Тяжеле будет самого недуга, И я куплю спокойствие мое Еще одной потерей идеала! Не лучше ли оставить этот цвет Несорванным, но издали дышать Его томительным благоуханьем И каждый день, и каждое мгновенье Воздушною идеей упиваться? Безумный бред! То было бы возможно Другому, но не мне. Мечтатель я — Но я хочу мечты осуществленья, Неясных положений не терплю. Я не могу туманным обещаньем Довольствоваться в жизни. От нее Я исполненья требую. Я знаю, Что и теперь она не сдержит слова, Но, чем скорее выйдет ложь наружу, Тем лучше для меня. Я не хочу Быть убаюкан этим заблужденьем. В Испании да будет донна Анна Моим последним, горьким торжеством! С чего ж начну? Еще не знаю сам, Но чувствую, что уж готов мой демон Мне снова помогать: в моей груди Уж раздувает он губящий пламень, К

безумной страсти примешал вражду… В моем желанье тайный гнев я чую, Мой замысел безжалостен и зол, На власть ее теперь я негодую, Как негодует раненый орел, Когда полет влачить он должен низко, И не решу, что мне волнует кровь: Любовь ли здесь так к ненависти близко Иль ненависть похожа на любовь?

Приходит Боабдил.

Ты все ли сделал, как я приказал?

Боабдил

Надежных удальцов до полусотни На ваши деньги нанял я, сеньор. Фелука также уж совсем готова: Ходок отличный. Щегольски загнута, Лихая мачта в воздухе дрожит; Прилажен к ней косой латинский парус; Мадонна шелком вышита на нем; На флаге герб Тенорьо де Маранья, И провианту вдоволь. По волнам, Как ласточка скользя на них без звука, Запрыгает разбойничья фелука!

Дон Жуан

Где вы на якоре стоите?

Боабдил

Близко От вашего дворца. Скалистый мыс От крейсеров пока нас закрывает.

Дон Жуан

По первому готовы будьте знаку К дворца ступеням подойти. На пир Я моряков удалых приглашаю. Сегодня или завтра я намерен Испанию оставить навсегда.

Боабдил уходит, входит Лепорелло.

Лепорелло

Ну что ж, сеньор? Обдумали вы план мой?

Дон Жуан

Седлай сейчас мне лучшего коня, С тобою вместе я скачу в Севилью.

Лепорелло

В Севилью? Боже мой!

(В сторону.)

Мой господин, Мне кажется, немного помешался!

Дон Жуан

В Севилью скачем мы с тобой сейчас, И прежде, чем настанет новый день, В моих объятьях будет донна Анна.

Сумерки. Кладбище

Дон Жуан и Лепорелло слезают с лошадей.

Дон Жуан

Здесь жди меня.

Лепорелло

Помилуйте, сеньор, Нельзя ли выбрать вам другое место? Ведь это есть то самое кладбище, Где погребен убитый командор! Смотрите — вон и памятник его! Весь мраморный, на мраморном коне; У, как на нас он сверху смотрит строго!

Дон Жуан

Ее отсюда вилла недалеко, Сюда же ночью не придет никто. Здесь жди меня, я до зари вернуся.

(Уходит.)

Лепорелло

(один)

Брр! Дрожь меня по жилам пробирает! Ведь, право, ничему не верит он, Все для него лишь трын-трава да дудки, А на меня могильный холод веет, И чудится мне, будто меж гробниц Уже какой-то странный ходит шепот. Ух, страшно здесь! Уйду я за ограду!

(Уходит.)

Сатана

(является между могил)

Люблю меж этих старых плит Прогуливаться в час вечерний. Довольно смешанно здесь общество лежит, Между вельмож есть много черни; Но это не беда, а жаль, что посещать Иные мне нельзя гробницы: Здесь есть две-три отроковицы, Пять-шесть еретиков, младенцев дюжин с пять К которым мне нельзя и носу показать. Под веденьем небесной силы Их состоят могилы; Мне портят ангелы житье. Не нужно напрягать им слуха, Сейчас проведают по духу, Такое тонкое чутье! Уж я их слышу приближенье… Ну, так и есть, явилися сюда… Мое нижайшее почтенье, Слуга покорный, господа!