Том 2. Нервные люди
Шрифт:
Пошел Ваня Шевелев в союз.
— Будьте, говорит, любезны принять в члены. Потому как я выбыл в двадцать первом году по безработице.
В союзе говорят:
— Нету, говорят, принять не можем, как вы есть теперьадминистратор у частного лица.
Ваня Шевелев говорит:
— Здравствуйте! Какой я администратор, раз у меня под командой всего один дворник, и тот чуть по роже меня не бьет?
В союзе говорят:
— Не знаем. Подайте в крайнем случае
Проходит что-то неделя. И получается вдруг бумага из райкома домрабочих. Пишут арендатору:
Немедленно снять с работы т. Шевелева как не члена союза и заменить его членом профсоюза.
Побежал бедняга Шевелев поскорей в союз. А там ему говорят:
— Раз вы уволены, то и дело ваше не рассматривалось. Катитесь себе колбаской.
Охнул Ваня Шевелев и покатился. Прикатился домой, попрощался с арендатором и с квартирантами, нагрузил тележку своим барахлом и отбыл неизвестно куда.
Но это, дорогие, любезные товарищи, не все.
Ежели бы это было бы все, то мы и бумаги марать бы не стали. А нарисовали бы на этом месте какую-нибудь потешную рожу или вообще карикатуру на текущие события. Оно бы и смешней даже вышло.
Но тут дело оказалось важней какой-нибудь рожи.
Давайте вот мысленно представим себе, что получилось в арендованном доме.
Скажем, заявился на место уволенного голубчика Шевелева какой-нибудь товарищ из союза.
Служит он, например, месяц. После ему бумажка из союза: раз, мол, вы, собачий пес, теперь администратор у частного лица, то из союза вы увольняетесь.
Через неделю ему опять бумажка: раз вы, каналья, в союзе не состоите, то снимайтесь к черту с работы, не ваше, мол, место, мы лучше настоящего союзного парня поставим.
Ну, и поставят на его место настоящего парня, который в союзе состоит.
Послужит союзный парень неделю. После ему бумажка: раз, мол, вы, каналья и собачий пес, являетесь теперь администратором у частного лица, то из союза выпираетесь.
Выпрут из союза, а после ужаснутся, что несоюзный парень небо коптит, и снова погонят его с должности.
И так до двадцати раз.
Гаврила полагает, что на двадцать первом разе эта система не выдержит. Потому найдется же какой-нибудь уволенный парень, который сгоряча стукнет кого-нибудь, или в воздух выстрелит, или повесится на дверях союза. Тогда эту мрачную систему пересмотрят.
Ну а если такого парня не найдется, то придется Киев объявить на осадном положении. Иначе в короткое время по этой системе кучу союзного народа перепортят. Жалко же.
Стихийное бедствие
Поход против неграмотности, граждане, начинает принимать размеры стихийного бедствия. Вроде землетрясения.
Потому
Раз, мол, «долой», то чего там, в самом деле, стесняться: крой, братва, до полной победы.
А в Новоузенске так даже наш дорогой лозунг на свой лад переделали:
БЕЗГРАМОТНЫЙ недостоин быть членом профсоюза.
Этак, говорят, мягче звучит и смысл конкретный получается: мол, обходи, братишка, стороной, пока кости целы!
А алтайские железнодорожники, те деловые ребята, совсем без лозунгов обошлись: зачем, говорят, драгоценные слова на ветер бросать! Академия наук 200-летие отпраздновала, а у нас неграмотными олухами хоть пруд пруди. Неловко как-то.
И вынесли алтайцы постановление:
Не принимать в члены союза неграмотных рабочих.
Но самые ужасные размеры все же это стихийное бедствие приняло в Енисейской губернии. Насчитывается даже пятьдесят две человеческих жертвы. Отчет Енисейского губотдела нарпита за второй квартал так и говорит:
С 1-го января ликвидировано 52 неграмотных.
Что же это, граждане-товарищи, получается? Новое бедствие на нас надвигается. Небось, иностранные капиталисты, акулы разные, уже ручки от удовольствия потирают: «Вот, мол, теперь крышка: сами себя ликвидируют».
Только шалишь! Не таков человек Гаврила, чтобы сидеть сложа руки.
Для начала он экстренно учреждает «Общество помощи пострадавшим от ликвидации неграмотности».
Вступайте, граждане! Общество строго добровольное, членских взносов не надо.
Вместо членских взносов присылайте лучше сводки, как у вас проходит стихийное бедствие и кто из «ликвидаторов» особенно отличается. Мы таких в «Бузотере» на красной доске черным печатать будем.
Дорогу таким Ломоносовым! Попутного ветру!
Опасная пьеска
Нынче все пьют помаленьку. Ну, и артисты тоже, конечно, не брезгают.
Артистам, может, сам Госспирт велел выпить.
Вот они и пьют.
Во многих местах пьют. А на Ср. Урале в особицу.
Там руководители драмкружка маленько зашибают. Это которые при Апаевском рабочем клубе.
Эти руководители, как спектакль, так обязательно даже по тридцать бутылок трехгорного требуют. В рассуждении жажды.
Ну а раз дорвались эти артисты до настоящей пьесы. Там по пьесе требуется подача вина.
Обрадовались, конечно, артисты.
— Наконец-то, — говорят, — настоящая художественная пьеса современного репертуара!
Потребовали артисты у клуба сорок рублей.