Том 2. Повести, рассказы, фронтовые очерки

Гайдар Аркадий

Второй:

— Я… не знаю.

Бегут рядом.

Выскакивают из-за поворота две девчонки.

Первая девчонка:

— Мальчики, погодите, и мы с вами!

Первый мальчишка (зло):

— С нами… с нами… Мы никуда сами…

Обгоняя их, по улице рысью промчались два кавалериста.

…Густая полоска кустарника разделяет две тропки. По одной шагает Гейка, по другой — Квакин.

В просвет между кустами они увидали один другого.

Сразу замедлили шаг.

Гейка (Квакину):

— Ты

куда?

Квакин (обламывая веточку и небрежно ею обмахиваясь):

— Я? Гуляю… А ты?

Гейка хочет что-то сказать, но раздумал, потом махнул рукой и буркнул:

— Ну и гуляй своей… а я своей стороной!

Разошлись.

Сарай. Опущенные, провисшие провода. Возле сарая бестолково мечется несколько ребятишек.

Выглянули из-за забора сразу три головы. Увидав, что они не первые, нахохлились… И одна голова кричит сердито:

— Вы сюда зачем? Это не ваше место!

Пробирается кустами к сараю Квакин. С противоположной стороны пробирается кустами к сараю Гейка.

Столкнулись…

Гейка (Квакину):

— Гуляешь?

Квакин (сделав Гейке страшную гримасу):

— Гуляю.

Поворачивается и бежит к сараю…

За ним Гейка.

Поляна.

Увидав двух вожаков, бросились к ним навстречу мальчики.

Разом перепрыгнула через забор тройка. Подбегают еще мальчишки.

Квакин громко спрашивает:

— Где Тимур?

Чей-то голос:

— Нет Тимура!

Квакин смотрит на провисшие провода…

Он махнул одному из мальчишек рукою… Тот ловко взбирается ему на плечи, хватает руками и дергает за веревочные провода.

Звякнули где-то горлышки разбитых бутылок…

Машет впустую железная палка… Дружно звякнули жестянки.

На поляне уже много народу, но еще и еще подбегают ребята.

С заплаканным лицом, закрыв глаза, стоит у дерева Женя…

Шум, волнение, крики:

— Где Тимур, куда его черт носит?!

Вдруг шум смолкает.

Из-за кустов с тяпкой в руках выходит вернувшийся с работы Тимур. За ним Нюрка, Артем, Симаков, Коля Колокольчиков.

Раздается шум, свист, «ура» и крики:

— Да здравствует наша команда!

Гейка хватает за руку растерявшегося Тимура и хмуро говорит:

— Иди… иди… говори! Не ломайся!

У калитки дачи Александровых раздается команда:

— Взвод, стой!

С топорами, ломами, лопатами красноармейский взвод останавливается.

Лейтенант открывает калитку. Поднимается по ступенькам террасы. Что-то увидел. Замялся.

Опустив голову на руки, сидит у стола Ольга.

Лейтенант кашлянул. Ольга обернулась. Вскочила и, торопливо вытирая слезы, спросила:

— Вы к кому? Папа уже уехал…

Лейтенант (здороваясь):

— У

меня к вам дело.

На поляне перед сараем много ребят; поодаль, наблюдая за ребятами, стоит несколько взрослых.

Придерживаясь рукой за круто приставленную к чердаку лестницу, взволнованный Тимур говорит:

— Что я могу вам сказать? Я не капитан, не командир… а такой же, как вы, мальчишка. Люди идут на фронт, и надо много работать… молотком, топором, лопатой, в лесу, в огороде, в поле. Была игра, но на нашей земле война — игра окончена…

Шум в толпе.

Тимур (звонко):

— Мальчишки и девчонки! Вот вы киваете головами, шумите: «Давай! Давай! Будем ворочать горы!» А пройдет три дня… (ропот) ну, три недели, три месяца — работа надоест, и выйдет, что мы не пионеры, а хвастуны и лодыри. (Ропот.) Мне говорить так горько, но лучше сказать сразу напрямик, чтобы потом никто не ныл и не хныкал. Давайте жить дружно!

Лица Квакина, Гейки, Жени.

Тимур:

— Нас много, а будет еще больше!

Резкий свист. Свистит Симаков. Люди оборачиваются.

В тени дерева стоит подошедший со всей своей компанией Фигура.

Тимур (командует):

— Отставить! Подходит подкрепление — «последний могикан», гроза садов и морковных огородов.

Тимур вытаскивает из кармана и развертывает старый флаг команды: пятиконечную звезду с опущенными вниз четырьмя лучами.

— И вот у нас уже целый пионерский отряд — и не одна, а три команды: Гейкин — весь поселок, у Квакина — лес и поле, а эти… (улыбнувшись и показывая на Фигуру) ночной патруль по охране покоя и общественного порядка!

Лицо Фигуры озадачено.

Треск. Как по волшебству, сдвигается с места целиком весь ветхий заборчик.

Теперь видно, что как он стоял, так его целиком выдернула из земли и, развертывая, отнесла в сторону шеренга красноармейцев.

Стоят лейтенант и Ольга. К ним бросаются ребята, Тимур, Женя.

Ольга (Тимуру):

— Свой штаб вы можете перенести к нам на террасу, а здесь, около сарая, будет стоять зенитная батарея.

На улице под деревьями стоят, одетые в чехлы, пушки.

Окно незнакомого дома. Квадрат стекла снаружи.

На стекле две пары рук быстро ставят «знак войны» — это узкие, скрещенные наискосок и еще раз перекрещенные через центр бумажные полосы для предохранения стекол от бомбежки.

Внутри комнаты ловко работают, оклеивая окна, Женя и Таня.

Одеты они по-рабочему просто, волосы туго завязаны косынками.

Еще две девочки режут на столе полосы бумаги.

Грудной ребенок, сидя на полу, ловит и дергает, играя, свесившиеся со стола полоски.