Том 2. Республика Шкид
Шрифт:
Улигания процветала. Улиганштадт достиг верхов благоустройства и хозяйственного богатства. Муниципалитет готовился к постройке городского театра, когда страшный удар поразил империю.
Улигании была объявлена война, и объявил ее не кто другой, как президент могущественной республики, Халдейской республики Шкид, — Викниксор.
Объявление войны произошло в несколько странной форме. В Улиганштадт вошла секретарша и супруга президента вражеской республики Эланлюм и заявила:
— Кончайте эту волынку. Побузили и хватит.
Конечно, это не означало объявления войны. Это заявление просто указывало, что империя должна сдаться,
— Война до победного конца!
Город украсился национальными флагами (на черном фоне белый кулак), «Известия» протрубили страшную новость.
Был созван экстренный пленум Совнаркома, на котором выступили с горячим призывом к борьбе диктатор и наркомбуз. Решили объявить мобилизацию. В тот же день на улицах города появились листовки-приказы:
ПРИКАЗ № 1
Народного комиссара военных и морских дел
Наркомвоенмор сообщает гражданам Империи, что всесильной Империи Улигании объявлена война халдеями.
Улигания должна с честью выйти из этой войны.
Вперед за правое дело Великой Бузы!
В Бузе обретешь ты право свое!
Да здравствует и живет в веках Улиганская Империя!
Наркомвоенмор Г. Янкель.
ПРИКАЗ № 2
От начальника имперской милиции и главкома колониальных войск
Главное Управление военными силами Империи в лице начмила и главкома, ввиду объявления войны, объявляет мобилизацию. Призыву на военную службу подлежат все граждане Улигании, как города Улиганштадта, так и городов Кипчакославля, Волынграда и Бужебурга. Явка для регистрации — штаб туземной армии, управляемой имперским наместником.
За неявку к призыву виновные будут подвергаться военно-полевому суду. Начмил и главкомколвойск Пантелеев.
ПРИКАЗ № 3
по г. Улиганштадту
От начмила и городского магистрата
Город Улиганштадт объявляется на военном положении. Вход и выход из города допускается лишь по получении пропуска в магистрате у городского головы.
Городской голова К. Гениальный.
Начмил Л. Пантелеев.
Мобилизация в Улиганштадте прошла организованно и без эксцессов. В главный штаб явилось двенадцать человек. Все они были зачислены в списки армии и получили «форму» — картонный значок с гербом империи и бумажный кивер с кокардой, которые изготовлялись на приспособленном для производства военного снаряжения газовом заводе миллионера Башклома.
«Известия», находившиеся на содержании у правительства, дали неверный отчет о ходе мобилизации, превратив двенадцать человек в двенадцать тысяч.
В Улиганштадте мобилизация прошла спокойно, зато в колониях провести призыв было не так легко. Наркомвоенмор Янкель имел с главковерхом Пантелеевым секретное совещание, на котором было решено назначить наместников колониальных государств. Составили список: от Килчакии — Курочка, от Волынии — Баран и от Бужландии — Калина. Список передали диктатору, тот утвердил его. Через наркомпочтель послали телеграммы с вызовом наместников. Наместники прибыли
Наместники уехали.
Через некоторое время от них получилось сообщение, что мобилизацию удалось провести не самым лучшим образом.
«В Кипчакии положение с призывом ужасное, — писал наместник Курочка,— мобилизуемые дезертируют из частей или же просто не являются на призыв. Из собранных 23 человек только 10 являются надежными на случай сражения с врагами»
От наместника Барана поступила телеграмма такого же рода:
«Положение аховое Дезертируют почти все призывники. Замечена провокационная работа халдеев»
От Бужландии же наместник писал:
«Прошу меня не считать наместником. Избит».
Такие сообщения мало могли порадовать Улиганию. Но улигане не знали о положении дела в колониях. «Известия» молчали по тайному приказу Совнаркома. Поэтому в Улигании царил бодрый патриотический дух.
Однажды, когда улиганская армия собралась на площади Бузы для прохождения обычной воинской подготовки, туда прибыл наркомвоенмор.
— Друзья, — сказал он, — требуется сформировать отряд для подавления бунта в колониях. Кто пойдет?
Это сообщение ударило как гром, но тем не менее лес рук поднялся. Наркомвоенмор был растроган.
— Не так много, — сказал он, — пяти человек вполне достаточно.
Пять человек получили название Летучего отряда и были под управлением самого главкома Пантелеева отправлены в Бужландию.
Отряд вышел из города вооруженный острыми, отточенными стеклом палками. Вместе с отрядом в Бужландию отправился корреспондент «Известий», наркомпочтель Пыльников. Через полчаса после ухода Летучего отряда в редакцию газеты поступило сообщение, что отряд разбит, но тем не менее удалось запугать бужан и заставить их не выступать на стороне халдеев в случае разгара войны. Вскоре вернулся и самый отряд. У двоих были разбиты носы, у Пантелеева разорвана рубаха и сорван главкомовский значок.
В Совнаркоме состоялось совещание. Постановили наградить всех участников сражения орденами Бузы, а Пантелеева представить в кавалеры ордена Имперской Мощи и произвести в генералы.
Тем временем в соседней Кипчакии дело шло на свой лад. Диктатор Улигании и Совнарком не знали, что назначенный ими наместник Курочка — изменник, что готовится бунт.
В Улиганштадт вошел Алникпоп.
— По местам. Начинается урок.
— К че-орту!..
— Начнем сражение, — сказал диктатор секретарю де Буржелону, тот передал приказание в Совнарком. Оттуда был спешно послан курьер в колонии с приказом выступать туземным армиям.
В свою очередь начмил собрал гарнизон. Летучий отряд во главе с Пантелеевым подошел к Алникпопу.
— Вы арестованы, — заявил Пантелеев, положив руку на плечо халдея.
— Что-о? — заревел Алникпоп.
— Вы арестованы как халдей, представитель вражеской страны.
Алникпоп пытался выбежать из класса, но отряд окружил его.
В это время за Аркой Викниксора I, переименованной в Арку Войны, показался отряд кипчаков, предводительствуемый Курочкой.