Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

Цветаева Марина Ивановна

10 июля 1923

Брат

Раскалена, как смоль: Дважды не вынести! Брат, но с какой-то столь Странною примесью Смуты… (Откуда звук Ветки откромсанной?) Брат, заходящий вдруг Столькими солнцами! Брат без других сестер: Нáпрочь присвоенный! По гробовой костер — Брат, но с условием: Вместе и в рай и в ад! Раной — как розаном Соупиваться! (Брат, Адом дарованный!) Брат! Оглянись в века: Не было крепче той Спайки. Назад — река… Снова прошепчется Где-то, вдоль звезд

и шпал, — Настежь, без третьего! — Что по ночам шептал Цезарь — Лукреции.

13 июля 1923

Час души

«В глубокий час души и ночи…»

В глубокий час души и ночи, Нечислящийся на часах, Я отроку взглянула в очи, Нечислящиеся в ночах Ничьих еще, двойной запрудой — Без памяти и по края! — Покоящиеся… Отсюда Жизнь начинается твоя. Седеющей волчицы римской Взгляд, в выкормыше зрящей — Рим! Сновидящее материнство Скалы… Нет имени моим Потерянностям… Всé покровы Сняв — выросшая из потерь! — Так некогда над тростниковой Корзиною клонилась дщерь Египетская…

14 июля 1923

«В глубокий час души…»

В глубокий час души, В глубокий — нóчи… (Гигантский шаг души, Души в ночи) В тот час, душа, верши Миры, где хочешь Царить — чертог души, Душа, верши. Ржавь губы, пороши Ресницы — снегом. (Атлантский вздох души, Души — в ночи…) В тот час, душа, мрачи Глаза, где Вегой Взойдешь… Сладчайший плод Душа, горчи. Горчи и омрачай: Расти: верши.

8 августа 1923

«Есть час Души, как час Луны…»

Есть час Души, как час Луны, Совы — час, мглы — час, тьмы — Час… Час Души — как час струны Давидовой сквозь сны Сауловы… В тот час дрожи, Тщета, румяна смой! Есть час Души, как час грозы, Дитя, и час сей — мой. Час сокровеннейших низов Грудных. — Плотины спуск! Всé вещи сорвались с пазов, Всé сокровенья — с уст! С глаз — всé завесы! Всé следы — Вспять! На линейках — нот — Нет! Час Души, как час Беды, Дитя, и час сей — бьет. Беда моя! — так будешь звать. Так, лекарским ножом Истерзанные, дети — мать Корят: «Зачем живем?» А та, ладонями свежа Горячку: «Надо. — Ляг». Да, час Души, как час ножа, Дитя, и нож сей — благ.

14 августа 1923

Сок лотоса

Божественно и детски-гол Лоб — сквозь тропическую темень. В глазах, упорствующих в пол, Застенчивость хороших сéмей. Сквозь девственные письмена Мне чудишься побегом рдяным, Чья девственность оплетена Воспитанностью, как лианой. Дли свою святость! Уст и глаз Блюди священные сосуды! Под тропиками родилась Любовь, и я к тебе оттуда: Из папоротников, хвощей, Стай тростниковых, троп бесследных… Где всё забвение вещей В ладони лотосова стебля Покоится. Наводит сон Сок лотоса. Вино без пены Сок лотоса… Детей и жен Как обмороком сводит члены Сок лотоса… Гляди, пуста Ладонь. — Но в час луны с Востока (Сок лотоса…) — из уст в уста Вкуси — сон лотосова сока.

23 июля 1923

«Всё так же, так же в морскую синь…»

Всё так же, так же в морскую синь — Глаза трагических героинь. В сей зал, бесплатен и неоглядн, Глазами

заспанных Ариадн Обманутых, очесами Федр Отвергнутых, из последних недр Вотще взывающими к ножу… Так, в грудь, жива ли еще, гляжу.

24 июля 1923

Наклон

Материнское — сквозь сон — ухо. У меня к тебе наклон слуха, Духа — к страждущему: жжет? да? У меня к тебе наклон лба, Дозирающего вер — ховья. У меня к тебе наклон крови К сердцу, неба — к островам нег. У меня к тебе наклон рек, Век… Беспамятства наклон светлый К лютне, лестницы к садам, ветви Ивовой к убеганью вех… У меня к тебе наклон всех Звезд к земле (родовая тяга Звезд к звезде!) — тяготенье стяга К лаврам выстраданных мо — гил. У меня к тебе наклон крыл, Жил… К дуплу тяготенье совье, Тяга темени к изголовью Гроба, — годы ведь уснуть тщусь! У меня к тебе наклон уст К роднику…

28 июля 1923

Раковина

Из лепрозария лжи и зла Я тебя вызвала и взяла В зори! Из мертвого сна надгробий В руки, вот в эти ладони, в обе, Раковинные — расти, будь тих: Жемчугом станешь в ладонях сих! О, не оплатят ни шейх, ни шах Тайную радость и тайный страх Раковины… Никаких красавиц Спесь, сокровений твоих касаясь, Так не присвоит тебя, как тот Раковинный сокровенный свод Рук неприсваивающих… Спи! Тайная радость моей тоски, Спи! Застилая моря и земли, Раковиною тебя объемлю: Справа и слева и лбом и дном — Раковинный колыбельный дом. Дням не уступит тебя душа! Каждую муку туша, глуша, Сглаживая… Как ладонью свежей Скрытые громы студя и нежа, Нежа и множа… О, чай! О, зрей! Жемчугом выйдешь из бездны сей. — Выйдешь! — По первому слову: будь! Выстрадавшая раздастся грудь Раковинная. — О, настежь створы! — Матери каждая пытка в пору, В меру… Лишь ты бы, расторгнув плен, Целое море хлебнул взамен!

31 июля 1923

Заочность

Кастальскому току, Взаимность, заторов не ставь! Заочность: за оком Лежащая, вящая явь. Заустно, заглазно Как некое долгое la Меж ртом и соблазном Версту расстояния для… Блаженны длинноты, Широты забвений и зон! Пространством как нотой В тебя удаляясь, как стон В тебе удлиняясь, Как эхо в гранитную грудь В тебя ударяясь: Не видь и не слышь и не будь — Не надо мне белым По черному — мелом доски! Почти за пределом Души, за пределом тоски — …Словесного чванства Последняя карта сдана. Пространство, пространство Ты нынче — глухая стена!

4 августа 1923

Письмо

Так писем не ждут, Так ждут — письмá. Тряпичный лоскут, Вокруг тесьма Из клея. Внутри — словцо. И счастье. И это — всё. Так счастья не ждут, Так ждут — конца: Солдатский салют И в грудь — свинца Три дольки. В глазах краснó. И только. И это — всё. Не счастья — стара! Цвет — ветер сдул! Квадрата двора И черных дул. (Квадрата письма: Чернил и чар!) Для смертного сна Никто не стар! Квадрата письма.