Том 2. Студенты. Инженеры
Шрифт:
Об автобиографичности некоторых эпизодов повести рассказывает в своих воспоминаниях жена писателя, Н. В. Михайловская. «В „Инженерах“, — пишет Михайловская, цитируя страницы, на которых описаны сцена на кладбище, объяснение Карташева с невестой, женитьба, — Николай Георгиевич выводит себя под именем Карташева, а меня под именем Аделаиды Борисовны» (Н. В. Михайловская, Мои воспоминания о Н. Г. Гарине-Михайловском. ЦГАЛИ).
В одном из писем жене Гарин сообщает также об эпизоде, описанном им потом в «Инженерах»: «Господь спас меня от большой опасности: моя лошадь опрокинулась через меня — как она меня не раздавила, я и теперь не знаю. Это было одно мгновение, когда я сознал, что лошадь упадет через голову (видала, как ребятишки опрокидываются), я успел сознать и перегнуться вправо, вследствие
Однако повесть «Инженеры», как и предыдущие книги тетралогии, не является автобиографией. В образах Карташева и его друзей, становление и формирование характеров которых обрисовано на широком фоне общественной жизни, писатель стремился показать обобщенные черты современного ему поколения.
Отдельные эпизоды, которые разрабатывались Гариным в рассказах и очерках, посвященных железнодорожному строительству, — «Вариант» (1888), «Вальнек-Вальновский» (1895), «Веселые люди» (1897), «В сутолоке провинциальной жизни» (1900), «На практике» (1903) — вошли позднее в повесть «Инженеры». Так, например, текст «Инженеров» в ряде случаев совпадает с текстом очерка «Веселые люди», рассказом «Вариант».
По свидетельству Михайловской, над повестью «Инженеры» Гарин работал в годы русско-японской войны, в Маньчжурии, куда он выехал в конце апреля 1904 года. Письма Гарина из Маньчжурии, где он пробыл около двух с половиной лет, свидетельствуют о том, с каким увлечением писатель отдавался литературной работе в последние годы своей жизни. «Пишу до десяти листов в месяц… — пишет Гарин жене. — Каждый день не менее десяти часов… Пусть никто не скажет, что я ленив. И что жизнь, если не работать?» (19 июля 1904 года. ИРЛИ). Однако многочисленные обязанности писателя, работавшего инженером в действующей армии, корреспондентом московской газеты «Новости», задерживали работу над «Инженерами». И только в 1906 году Гарин сообщает: «…я уже засел за „Инженеров“ с финалом всей этой эпопеи войны» (письмо к Н. В. Михайловской. ИРЛИ).
Писатель С. Я. Елпатьевский в некрологе, посвященном Гарину, с которым был близок на протяжении ряда лет, вспоминал: «…именно в последнее время его потянуло к литературе наиболее властно, и работа, на которой он умер, — „Инженеры“ — раздвигалась все шире, все росла в своих размерах…» («Русское богатство», 1906, № 12). Смерть прервала работу Гарина задолго до завершения «Инженеров».
Посмертная. публикация повести в «Знании» сопровождалась примечанием редакции: «Роман „Инженеры“ остался неоконченным. Автор хотел довести рассказ о жизни Карташева до наших дней. Неожиданная смерть помешала выполнить этот план». «Две вещи хотел бы я успеть еще сделать — закончить свою книгу „Инженеры“ и выстроить Крымскую железную дорогу» — об этих словах Гарина, произнесенных им в день смерти, вспоминает Михайловская. «Он нередко говорил своим знакомым… — пишет А. Куприн, — что два лишь дела он хотел бы видеть при своей жизни оконченными. Это — электрический путь по Крыму и повесть „Инженеры“. Но — увы! — первое начинание было прекращено внезапной паникой японской войны, а второе — смертью» (А. И. Куприн, Сочинения в трех томах, Гослитиздат, М. 1953, т. 3, стр. 542).
«Инженеры» остались незавершенными композиционно и стилистически, художественно не отделанными. Разнобой остался даже в фамилиях и именах действующих лиц: младшая сестра Карташева именуется в тексте «Знания» то Асей, — то Аней, Евграф Пантелеймонович — Евграфом Пантелеевичем, Евграфом Тимофеевичем, Елизавета Андреевна — Татьяной Андреевной и т. д. (в тексте настоящего издания этот разнобой не сохраняется). Многочисленны и примеры стилистической недоработанности. «С Наташей большой кусочекжизни ушел» (стр. 246); «Зина горячо несколько раз обнималабрата» (стр. 277); «Он рассказывал, что у него там есть они,которые ему и доносят…» (стр. 281); «И если ты хотел меня удивить,то — напрасный труд, жизнь уже столько удивляламеня,
Имеющиеся материалы дают возможность, хотя и неполностью, установить, как работал Гарин над «Инженерами». Например, сличая напечатанный текст с сохранившимся в ЦГАЛИ черновым автографом (вариант шестой главы, частично совпадающий с первой, частично с третьей главой окончательного текста), можно заметить, что Гарин, как и в «Студентах», в процессе переработки обращал в частности внимание на то, чтобы «сохранить некоторые симпатии к Карташеву» (см. стр. 544). Так, в автографе: Карташев, закончивший институт, размышляет о необходимости протекции, связей, знакомств, без которых трудно будет устроиться на работу. «Выйдя на лестницу, я остановился на площадке с целью дать себе отчет в переживаемом моменте и окончательно прочувствовать его. К моему величайшему огорчению я ничего не почувствовал. Чему действительно радоваться? Тому, что окончил курс? В переводе на русский язык это значило, что завтра я должен отправиться искать где-нибудь место, а где его найдешь без протекции, без связей, без знакомств? Сидеть же без места ах как не весело, да и печальным может кончиться, очень многие инженеры отбивались от прямого пути, не имея связей, так навсегда и расстались со своей прямой специальностью — один стал учителем, другие акцизными чиновниками, третьи, кто мог, помещиками. Окончание курса, таким образом, далеко не радость для тех, кому не на кого надеяться…» В печатном тексте «Инженеров» размышления Карташева принимают иной характер: его гнетет мысль о тысячах обездоленных, за счет которых он будет сыт, о том, можно ли изменить все это (стр. 236). Как и в черновых вариантах «Студентов», повествование-в автографе еще ведется от первого лица.
О более позднем этапе работы Гарина над «Инженерами» можно судить по другому автографу (ИРЛИ), который представляет собой черновик глав XVII–XXII, испещренный авторскими поправками, носящими в основном стилистический характер.
Несколько переработан здесь эпизод, в котором описаны воспоминания томящегося бессонницей Карташева о детских годах (растрата денег, данных отцом на учебник), первоначально данный как рассказ Карташева телеграфистке Дарье Степановне. Зачеркнуты, а потом восстановлены Гариным страницы, на которых описаны встречи Карташева с женой румынского полковника во время пребывания в Бухаресте.
Этот автограф и является, видимо, частью рукописи, отражающей последний этап работы Гарина над «Инженерами». С него, вероятно, и была сделана машинописная копия, послужившая оригиналом набора при публикации «Инженеров» в сборниках «Знания». Об этом свидетельствует сохранившаяся машинописная копия глав XI–XVII и конца рукописи, частично совпадающей с копией (глава XVII).
В машинописной копии наряду с отдельными исправлениями, сделанными рукой неустановленного лица и восходящими, по-видимому, к автографу (вписаны пропущенные слова, иностранный текст, исправлены отдельные ошибки машинистки), имеется правка Горького. Изучение этой правки проясняет частично историю посмертной публикации «Инженеров».
Получив незаконченную автором рукопись, Горький подготовил ее к печати, стремясь придать повести известную завершенность. Именно поэтому он заканчивает публикацию на размышлениях Карташева о Мане, разрывающей с семьей, со своим прошлым, чтобы отдать жизнь борьбе за счастье народа. Конец этот перекликается с финалом «Студентов» — встречей Карташева с Ивановым, едущим в ссылку. Текст продолжения XXIII главы, не напечатанный в «Знании» и следующий. в машинописи за пометой. Горького «Здесь полагал бы кончить», дан в «Приложении».
Материал, которым мы располагаем, далеко не полон: в сохранившейся части машинописи отсутствуют главы I-Х, XVIII–XXII и часть главы XXIII. Однако и по сохранившейся части можно увидеть, что, готовя «Инженеров» к набору, Горький сделал некоторые сокращения; так, например, исключены: воспоминания Карташева об одесской ярмарке, возникшие в связи с его посещением ярмарки в Бендерах; рассказ инженера Лостера о том, как пьют англичане; перечень блюд, поданных на обед, (гл. XIII), отдельные ремарки, реплики. Из несколько путаного монолога инженера Савинского снята почти целая страница.