Том 24. В зыбкой тени
Шрифт:
Лежа за невысоким парапетом, он взглянул на часы. 9.43. Он вновь приник к оптическому прицелу и принялся водить вдоль бульвара.
Машин все прибавлялось. Появились люди, много людей. Сплошным потоком они вливались в бульвар с прилегающих улиц. Потом он увидел Чака и одобрительно хмыкнул. Сообщник появился чуть раньше, но это не страшно. Свежая красно-белая рубашка, непримечательные джинсы — Чак ничем не отличался от других туристов, что в эту пору года наводняли Парадиз-Сити. Он двигался как беспечный гуляка, на ходу читая газету.
Пок чуть повернул колесико фокусирования,
Индеец посмотрел на часы. Осталось несколько минут… Он переместил оптический прицел на вход в «Плаза-Бич». Сфокусировал перекрестье на голове швейцара… Все в порядке, он не промахнется.
Ничего не подозревавший Андерс спокойно оглядывал бульвар, отвечал приветствием на приветствие и продолжал нежиться на солнышке.
С тех пор как в моду вошли мини-юбки, блузки в обтяжку и прозрачные платья, жизнь Андерса обрела еще большую привлекательность. С одобрением он взирал на фланировавших мимо девиц с демонстрируемыми напоказ прелестями. Его хлеб насущный зависел от стариков и старух, но он вовсе не утратил интерес к стройным ножкам, округлым бедрам и подрагивающим в такт шагам грудям.
Появилась миссис Данк Бройлер.
Андерс ее поджидал. Она не могла не появиться, это был момент ее выхода на люди. Он по-особому взмахнул рукой и расплылся в полной искреннего дружелюбия улыбке.
Миссис Данк Бройлер была тучной коротышкой лет под семьдесят. Тучная, пожалуй, сказано слабо. Она питалась весьма обильно по пять раз на дню и не довольствовалась одной овсянкой на воде. В результате такой диеты ее скелет оброс таким слоем жира, которому мог позавидовать даже кит. Она жила в отеле постоянно. Само собой, средств у нее имелось предостаточно. (Сколько именно, не знал никто, но раз снимала один из самых дорогих «люксов», который стоил триста долларов в день без питания, вывод напрашивался один: бедность в ближайшем будущем ей не грозила.) Лишившись четыре года назад обожаемого мужа, она купила в питомнике для бездомных собак здоровенную ленивую суку, доллара за три, и Андерс был убежден, что миссис Бройлер переплатила. Может быть, псина и была «жуткой прелестью», как отзывалась о своей питомице толстуха, но любому бросалось в глаза отсутствие породы.
— Матери этого недоразумения должно быть стыдно, — так он заявил, обсуждая достоинства суки со своими приятелями.
Но для хозяйки Люси — так звали собаку — была любимым сокровищем, компаньонкой и спутницей. Андерсу пришлось свое мнение по этому поводу спрятать в карман — право на маленькие слабости имеет каждый. Особенно тот, у кого на них хватает денег.
И вот миссис Данк Бройлер появилась в развевающихся ослепительно белых одеждах — живая реклама фирме по производству отбеливающих средств. В огромной шляпе с натюрмортом из искусственных вишенок, абрикосов и прочей флоры толстуха появилась для единственной цели. Дабы Люси совершила утренний моцион.
Свою роль Андерс знал назубок.
— Доброе утро, мадам, — поприветствовал он собачницу изящным поклоном. — Как самочувствие мисс Люси?
Миссис Данк Бройлер
— Чудесно, — ответила она, — лучше не бывает. — Обратив лучезарную улыбку сверху вниз на пыхтящую суку, дергающую поводок, она продолжила: — Люси, радость моя, скажи нашему другу Джеку «доброе утро».
Псина посмотрела на швейцара взглядом, в котором явственно читались пресыщенность и скука, потом присела на задние лапы и на красном ковре появилась лужица.
— Ой, какой конфуз! — Миссис Данк Бройлер беспомощно посмотрела на Андерса. — Это я виновата, не вывела мою любимицу на воздух пораньше.
Ковер придется снимать, отдавать в чистку и на его место стелить другой, но это уже не его, Джека Андерса, забота. Если старушка платит за номер три сотни в день, чего ему беспокоиться?
— В жизни, мадам, всякое случается, — успокоил он суковладелицу. — Зато какая прекрасная погода для прогулки.
— Да, утро просто прелесть. Пока Люси завтракала, я слушала, как за окнами заливаются птицы. Они…
Эти слова оказались последними в ее жизни.
Пробив соломенную шляпу, пуля вонзилась прямо в мозг. Миссис Бройлер кулем сползла в эпицентр собачьей мочи.
Всего какую-то долю секунды Андерс смотрел на лежавшую у его ног мертвую женщину потом сказалась армейская выучка. В свое время он нагляделся на головы сослуживцев, простреленные немецкими снайперами, и мгновенно понял, что произошло. Он мигом окинул взглядом окрестности, уделяя наибольшее внимание крышам отдаленных зданий. Вокруг визжали женщины, кричали и проталкивались ближе мужчины, с резким скрежетом тормозили автомобили. Андерс заметил мимолетный отблеск на крыше ночного клуба «Пелота» и понял, что снайпер нырнул за низкий защитный парапет.
Андерс не стал тратить время. Пробившись сквозь густеющую на глазах толпу, он выбрался на свободное пространство и побежал к ночному клубу в конце бульвара.
— Джек!
Не останавливаясь, Андерс обернулся. За ним тяжелой рысью увязался Макдауэлл.
— Этот ублюдок там! — Задыхаясь, Андерс показал на крышу ночного клуба. — Вперед, Патрик! Мы его поймаем!
Однако возраст, образ жизни, весьма далекий от спортивного, и чрезмерное пристрастие к пшеничному виски начали сказываться уже к концу стометровки. Ноги Андерса начали заплетаться, и Макдауэлл обогнал его.
— Я его видел! — хватая ртом воздух, прохрипел Андерс. — Пожарная лестница, Пэт!
Макдауэлл кивнул и пробежал мимо, выхватывая на ходу пистолет. Люди ошарашенно смотрели на полицейского и поспешно расступались. Никто не побежал следом, чтобы помочь. Пусть полиция делает свое дело сама, почему кто-то должен рисковать своей башкой?
Пок Тохоло все еще скользил вниз по пожарной лестнице, когда из-за угла здания выбежал Макдауэлл. Они увидели друг друга одновременно. В руке индейца был пистолет. Макдауэлл остановился — грудь его толчкообразно вздымалась после бега — и вскинул руку. Но не успел нажать на курок, как ощутил сильнейший толчок в грудь, который оторвал его от земли и с грохотом опрокинул на спину.