Том 25. Молчание мертвецов

Чейз Джеймс Хедли

Не спуская с меня глаз, она потянулась за граненой бутылкой, плеснула виски в запачканный помадой стакан и отпила. Я заметил, что рука ее дрожала.

— Теперь следовало позаботиться о Фрэнсис, — продолжал я. — Ройс отвез ее в Уэлден. Наверное, он неохотно вживался в роль убийцы. Он не хотел убивать девушку без особой нужды. Сначала он желал убедиться, что его любовница выдержит испытание, когда на нее нажмет полиция. Не сдадут ли у вас нервы. Поэтому он убедил Фрэнсис изменить внешность, имя и получить работу в клубе «Флориан». К тому времени Фрэнсис, должно быть, уже знала, что стала соучастницей убийства. Наверное, она была так напугана,

что делала все, что ей приказывали. Затем вас посетила Джоан Никольс. Должно быть, это стало для вас неприятным потрясением, да и для нее тоже, когда шантажистка обнаружила, что вы — вовсе не та легковерная особа, которую она обрабатывала в Париже. Может быть, она попыталась вам угрожать. Вы передали Ройсу, что случилось, и он решил, что обеим парижским приятельницам: и Фрэнсис, и Джоан пора уходить со сцены. Он дал знак Флеммингу приступить к делу, и Флемминг приступил.

Я прервался и посмотрел, как она ставит стакан. Она неожиданно расслабилась, облокотилась на бар и безвольно опустила пистолет.

— И вы все это сможете доказать? — издевательски спросила она.

— Да, могу. Вы слишком уже все запутали. А самый запутанный клубок легко распутать, если потянешь за нужную нитку. Я нашел эту нитку, когда узнал, насколько Фрэнсис Беннет напоминала фигурой вашу. Тогда я понял, каким образом вы устроили себе алиби. У вас было большое преимущество: местная полиция. Если бы вы, мадам Дробовик, не потеряли головы и ничего не предпринимали после смерти Фрэнсис, все могло бы продолжаться и дальше по накатанной колее. Едва я начал ворошить прошлое, вы ударились в панику. Когда Флемминг позвонил Ройсу и сообщил, что кто-то наводит справки и что Хессон проболтался, вы велели ему убрать и Хессона, и меня. Услышав, что я заходил к Хартли, вы запаниковали вновь. В сейфе у Хартли лежали наброски Фрэнсис, сидящей на вашем балконе. Вы мгновенно сложили два и два и подумали о том, что я мог обнаружить сходство между вами, но упустили из вида, что эти сведения я вполне способен получить у Латтимера. Вы пошли к Хартли и попытались забрать у него наброски. Возможно, он не хотел их отдавать. А может быть, даже догадался, что Фрэнсис создавала для вас алиби. Во всяком случае, он позвонил мне и попросил прийти. Вы что, прятались в комнате, когда он звонил?

Она кивнула. Приклеенная улыбка сошла с ее лица, отчего оно сразу стало выглядеть костлявым и постаревшим.

— И вы застрелили его, — продолжал я. — Слуга услышал выстрел и побежал наверх, надеясь скрыться. Вы настигли его и тоже застрелили. Вы, конечно, считали, что выпутаетесь без труда, ибо я уже был в пути, а Лэсситер прослушивает мой телефон. Вы думали, что подставите меня в качестве мальчика для битья, как когда-то сделали с несчастным Диллоном.

— И я действительно из этого выпуталась, мистер Слейден, — прервала меня она. — Полиция все еще думает, что вы убили Хартли, и все еще разыскивает вас. Итак, мы, кажется, дошли до настоящего момента. Вы закончили?

Я говорил, не закрывая рта, чтобы потянуть время, но тут понял, что использовал уже все отведенное время. Через секунду-другую она выстрелит. Расстояние между нами было около пятнадцати футов. Даже для двадцать второго калибра пятнадцать футов приличная дистанция, особенно, если мишень движется.

Все время пока говорил, я лихорадочно пытался найти выход из безвыходного положения. От меня до выключателя было около десяти футов. Если бы я до него добрался и вырубил свет, у меня появился бы шанс.

— Давайте все же поговорим

о сделке, — предложил я, напрягая мускулы. Рядом со мной на диванчике лежала подушка. Как можно более непринужденно я уронил на нее руку. При этом я искренне смотрел Корнелии прямо в глаза, стараясь отвлечь ее внимание от моей руки.

— Никаких сделок, мистер Слейден, — она подняла пистолет, сустав ее указательного пальца побелел, когда она начала нажимать на спусковой крючок. — Мне кажется, вы блефуете. Во всяком случае, мертвый вы будете безопаснее.

2

Время застыло, а мы так и не двигались, глядя в упор друг на друга.

По тому, как заблестели ее глаза и отвисла губа, я понял, что она готовится выстрелить.

Резким движением я схватил подушку и швырнул в гадину. В тот же миг распластался на полу и ползком ринулся под защиту диванчика. Сердце у меня бешено стучало.

Вдова успела выстрелить, увернувшись от подушки. Я услышал, как коротко и зло тявкнул ее маленький стальной дружок двадцать второго калибра, и большая стеклянная пепельница, стоявшая на столике, разлетелась вдребезги.

К этому моменту я находился уже за диванчиком. Она выстрелила снова. Пуля пропорола спинку диванчика в каких-нибудь шести дюймах от моей головы.

Так дальше продолжаться не могло. Я знал, что следующим выстрелом она меня достанет. Пот струился по лицу. Я видел, как ее тень, длинная и узкая, медленно движется по ковру в мою сторону. Я ухватился за ножку диванчика и ждал.

Она меня не видела, но знала, где я. Она находилась в каких-нибудь шести футах, когда я оторвал диванчик от пола и обрушил на нее. Он с грохотом упал на пол, не зацепив ее чуть-чуть.

Я лишился единственного прикрытия и теперь стоял с ней лицом к лицу. Эта сволочная сука улыбалась. Достать ее кулаком я не мог даже в прыжке. До выключателя все еще оставалось десять футов, а до лежащего у окна пистолета Хуана — добрых пятнадцать. Мне оставалось сделать последний в жизни вздох, и в этот момент чей-то голос рявкнул из окна:

— Брось оружие, тварь!

Я увидел, как расширились глаза Корнелии. Она мгновенно повернулась к окну, ее рука с пистолетом описала дугу.

Грохот кольта сорок пятого калибра заглушил треск дамского пистолетика. Я понял, что миссис Ван Блейк выстрелила рефлекшрно, потому что увидела вспышку из чужого ствола.

Сила удара пули сорок пятого калибра отбросила ее к стене. Пистолетик вылетел из тонких пальчиков, когда она врезалась узкой спиной в бар. Она умерла еще до того, как ее тело коснулось пушистого ворса ковра.

— Не двигаться! — скомандовал из окна Лэсситер. Он перебросил ногу через подоконник. Дымящийся ствол кольта теперь глядел прямо на меня. Одним рывком он перескочил в комнату, умудрившись не отвести от меня дула ни на миллиметр.

Зверская физиономия расплылась в глумливой ухмылке, как только сержант взглянул на меня.

— Здорово, шпик. Кажется, ты продолжаешь весело проводить время.

Я ничего не ответил. Язык мой высох, как земля в долине Смерти, а колени мелко подрагивали.

Я следил, как он подошел к Корнелии и брезгливо перевернул тело ногой.

— Похоже, там, куда она отправилась, ей уже не получать по чекам, — заметил он и, к моему крайнему облегчению, засунул кольт в кобуру под мышкой. — Иди выпей, шпик. Выглядишь вполне созревшим для принятия дозы.

Я подковылял к бару, налил себе побольше виски и залпом осушил стакан.