Том 29. Письма 1902-1903

Чехов Антон Павлович

…кто он такой, начинающий ли писатель, или уже видавший виды. — Об авторе статьи симферопольском педагоге Вениамине Павловиче Альбове Батюшков писал Чехову 29 января: «Об В. Альбове знаю весьма мало и только на днях даже узнал его адрес; в самом деле, вышло довольно оригинально: летом получили его рукопись без указания адреса, причем Богданович мне сказал только, что года три тому назад была напечатана его статья о Мамине в „Мире б<ожьем>“, но адрес в конторе утрачен. Рукопись была в довольно беспорядочном виде; много лишнего, но много и интересного. Чтобы вызвать автора или по крайней мере узнать, где он, я рискнул дать его статье новое заглавие, напечатанное в анонсах еще в октябре. Прошло два месяца — автор не откликнулся. Тогда я взял на свой страх несколько исправить его работу, как говорится — „причесать“, отстранив ненужное и чуть-чуть тронув некоторые места. В таком виде напечатали и только на прошлой неделе, наконец, получили письмо автора, который живет в Симферополе и

состоит, кажется, преподавателем в кад<етском> корпусе. Претензий он никаких не заявляет и только ссылается на письма, будто бы отправленные им, но не дошедшие по назначению. Во всяком случае, по-видимому, это еще молодой автор; думаю, что в нем есть серьезные задатки критика, и ценю его вдумчивость».

…высылайте в Москву, по прошлогоднему адресу. — Ср. следующее письмо.

Ваша статья о горьковской пьесе мне очень понравилась. — «Театральные заметки. III. „На дне“ М. Горького в Московском Художественном театре» («Мир божий», 1903, № 1, стр. 96-107). Статья датирована автором 19 декабря 1902 г. Подводя итог анализу пьесы и спектакля, Батюшков писал: «Оказанные всей труппе, артистам и режиссерам овации на первом представлении пьесы и полный, вполне заслуженный триумф автора достаточно свидетельствуют сами по себе о том впечатлении, которое производит его новое, прекрасное произведение. Этот незабвенный вечер был настоящим праздником искусства и человечности».

Пьесы я не видел, знаю ее совсем мало… — Пьесу М. Горького «На дне» Чехов прочитал в конце июля 1902 г. в Любимовке (см. письмо к М. Горькому от 29 июля 1902 г. в т. 10 Писем). На сцене Московского Художественного театра Чехов увидел эту пьесу 12 декабря 1903 г. (см. письмо 4262 ^* и примечания ^* к нему).

3965. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

11 января 1903 г.

Печатается по автографу ( ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 290–291.

Год устанавливается по почтовым штемпелям на конверте; Ялта. 11 I. 1903; Москва, 14 I. 1903.

Ответ на письмо О. Л. Книппер от 6 января 1903 г. ( ГБЛ); Книппер ответила 15 января ( Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 180–181).

…высылали тебе в Москву «Мир божий». — 10 января 1903 г. Книппер писала: «„Мира божьего“ Батюшков верно не будет высылать — жаль. Придется выписать. Нет-нет, да прочтешь чего-ниб<удь> свеженького» ( ГБЛ).

Я написал ему… — См. предыдущее ^* письмо.

…пусть напишет, как ехала до Москвы. — Мария Павловна сообщала 15 апреля с дороги: «Милый Антоша, передай мамаше и Лене <Е. М. Чеховой>, что я доехала благополучно, не качало <…> Народу не так много, и билеты всегда можно достать. Передай Средину, что я записала ему на пятницу место. Знакомых на пароходе ехало много, но все больше до Одессы» ( Письма М. Чеховой, стр. 215).

Когда приеду в Москву, то непременно побываю у Якунчиковой. — Отклик на сообщение Книппер: «К 9 час<ам> поехала к Якунчиковой <…> Сидела в ее интересном белом кабинете, болтала, много говорили о тебе. Она восторгается тобой, говорила мне, что я счастливая, потому что ты меня любишь. Мечтала о том, как мы с тобой приедем к ней летом и она покажет тебе своих баб». Чехов приехал в Москву 24 апреля, пробыл там до 25 мая, затем уехал на дачу в Наро-Фоминское — имение Якунчиковой.

…стихотворение Скитальца ~ из-за которого закрыт «Курьер». — Н. Д. Телешов вспоминал об этом инциденте: «В декабре 1902 года Леониду Андрееву было поручено устроить литературный вечер в пользу Общества помощи учащимся женщинам <…> Громадный Колонный зал бывшего Благородного собрания <…> был переполнен <…> Скиталец, пришедший к самому концу вечера, явился в неизменной своей блузе <…> Ввиду опоздания ему достался самый последний, заключительный номер <…> на эстраду почти вбегает косматый, свирепого вида блузник, делает движения, как бы собираясь засучивать рукава, быстрыми шагами подходит к самому краю помоста и, вскинув голову, громким голосом, на весь огромный зал, переполненный нарядной публикой, выбрасывает слова, точно камни <…> Когда он кончил <…> стихотворение и замолк, то поднялся в зале не только стук, треск и гром, но буквально заревела буря. По словам газеты „Курьер“, сохранившейся у меня в вырезке, „буря эта превратилась в настоящий ураган, когда Скиталец на бис прочел стихотворение „Нет, я не с вами“. „Стены Благородного собрания, вероятно, в первый раз слышали такие песни и никогда не видели исполнителя в столь простом костюме…“ <…> Полицейский пристав, сидевший на дежурстве в первом ряду кресел, не дожидаясь конца, не поднялся, а вскочил и резко заявил, что прекращает концерт. Публика с криками бросилась с мест

к эстраде, придвинулась вплотную, а молодежь полезла даже на самый помост, чтобы приветствовать автора; кричали: „Качать! Качать!..“ Стук и топот, визг и крики, восторги и возмущение — все это оглушало, ничего нельзя было разобрать. Полиция распорядилась гасить огни. <…> Кончилось все это тем, что Скиталец уехал на Волгу, Общество помощи учащимся женщинам заработало с вечера хорошую сумму, а Леонид Андреев, как официальный устроитель вечера, подписавший афишу, внезапно был привлечен к ответственности в уголовном порядке за то, что не воспрепятствовал Скитальцу прочитать стихотворение, где пророчилась революция и гнев народный» (Н. Телешов. Записки писателя. М., 1980, стр. 40–41). В начале января 1903 г. Горький сообщал К. П. Пятницкому: «Скиталец уехал жениться и — пропал. У меня есть подозрение, что ему перед свадьбой придется посидеть в тюрьме. „Курьер“ закрыли за его — очень неважное — стихотворение „Гусляр“, и говорят, что автору стихотворения даром сие не пройдет. Цензор сидит на гауптвахте» ( Горький. Письма к Пятницкому, стр. 114). См. также примечания к письму 3943 ^* .

Пусть Маша расскажет тебе… — 13 января Книппер сообщала: «Приехала Маша. Я ее видела всего несколько минут — должна была идти в театр и то еле-еле успела. Маша говорит, что ты выглядишь хорошо, веселый. Слава богу. После театра поговорю с ней» ( Книппер-Чехова, ч. 1, стр. 173). 15 января Книппер писала: «Маша поправилась в Ялте, отдохнула, пополнела. Как ей, верно, не хотелось ехать в Москву!» (там же, стр. 181).

Когда пойдет «Консул Берник»? — Впервые в России пьеса Г. Ибсена «Столпы общества» под заголовком «Консул Берник» была опубликована в журнале «Театрал», 1896, № 67 (перевод Н. Мирович). Отдельное издание этой пьесы на русском языке вышло в 1900 г. В составленном Чеховым списке книг, посланных в Таганрогскую городскую библиотеку, эта пьеса значится под № 450 ( ЦГАЛИ). «Консул Берник» был впервые поставлен в Александринском театре в 1897 г., а зимой 1903 г. Московский Художественный театр приступил к его репетициям. В этой пьесе К. С. Станиславский исполнил роль консула Берника, а Книппер — роль Лоны. Вл. И. Немирович-Данченко писал Чехову 16 февраля 1903 г.: «А пока мы заняты „Столпами“. Какая это мука — не верить в красоты пьесы, а внушать актерам веру в них. Цепляюсь за каждую мелочь, чтобы поддержать энергию работы. Ссорюсь все время и часто думаю, что в конце концов выйду победителем из этих мучительных хлопот <…> Если „Столпы“ не будут иметь успеха, я не очень буду горевать. Но жаль будет большого двухмесячного, нет — трехмесячного (май) труда. Если же они будут иметь успех, в театре более глубокое и серьезное направление победит жажду красивых пустяков. Это будет очень полезная победа» ( Немирович-Данченко, стр. 318). Скептически относился к постановке «Столпов общества» Станиславский. 21 февраля он писал Чехову: «Идут генеральные „Столпов общества“. Боже мой, если бы четверть тех сил, которые употреблены на эту отвратительную пьесу, были отданы Вашему „Вишневому саду“ — театр бы рухнул от аплодисментов <…> Теперь же, думая о непрочности „Столпов общества“, мы повторяем Вашу полюбившуюся нам фразу: „Никому это не нужно!!!“» ( Станиславский, т. 7, стр. 254).

Хорош ли в Бернике Станиславский? — Сам Станиславский не был доволен этой своей работой. 21 февраля 1903 г. он извещал Чехова: «Я играю иностранца в английском сюртуке, и играю довольно скверно» (там же). На следующий день, после премьеры, состоявшейся 24 февраля 1903 г., он писал В. В. Котляревской: «Вчера сыграл труднейшую и неблагодарнейшую роль Берника („Столпы общества“). Товарищи хвалят, а пресса, конечно, ругает» (там же, стр. 256).

…моя жена хороша, великолепна… — Об игре Книппер Станиславский сообщал Чехову 21 февраля: «У Ольги Леонардовны долго не шла роль, и вдруг на первой генеральной репетиции она нас поразила. Талант сказался. Она нашла интересный тон и… успокоилась. Теперь немного роль остановилась, тем не менее не теряем надежды, что она будет играть хорошо» (там же, стр. 254–255). 25 февраля Станиславский извещал Чехова о премьере пьесы телеграммой: «„Столпы“ прошли с довольно большим успехом, газеты хвалят. Эфрос ругает. Ольга Леонардовна играла хорошо» (там же, стр. 256).

Из тебя ~ выйдет ~ актриса самая настоящая… — Отклик на сетования Книппер в письме от 4 января 1903 г.: «Читал, как меня Эфрос отделал в <журнале> „Театр и искусство“? Он судит по первому спектаклю <„На дне“>. Мне обидно, что он про холод пишет, когда я над этой Настей много слез пролила и перечувствовала ее. Я думаю, оттого не доходит трогательность до публики, что нет интимности в этой сцене; происходит под открытым небом, идет занавес — и с места в карьер начинаешь рассказ. Мне слишком мало времени, чтобы разогреться. А все-таки буду добиваться. Ведь раз я ее чувствовала, должна же я это передать публике. Не пойму тут чего-то. Или просто еще не владею сценой, может быть» ( ГБЛ).