Том 3. Драмы

Лермонтов Михаил Юрьевич

Соррини

Как в добродетель!

Доминиканец

Итак, начну писать я свой донос.

(Начинает писать.)

Соррини (пока он пишет, подходит к месту, где убита Эмилия.) (Глядя вниз)

На этом месте кровь ее текла! Вот пятна! Вот одно, другое!.. Впервые мне на кровь глядеть ужасно, Впервые сердце бьется и трепещет, И волосы невольно дыбом Встают при мысли о убийстве!.. Жалеть ли мне Эмилию? –

да что ж? Всем должно умереть!.. Но если тень Ее предстанет мне во мгле ночной, Как говорила дева, если я Преследуем, терзаем буду Ее рукой холодною повсюду, Как совестью мятежной, если Кровавое пятно и день и ночь Глазам бессонным станет представляться!.. [40] Как? Я боюсь? Соррини стал бояться! Кого? – себя!.. Стыдись… нет теней! Нет призраков; могила слишком крепко Свою добычу держит, чтоб она Могла исторгнуться из рук ее сырых! Но совесть! – совесть вздор! Однако ж… как, Соррини? Ты совести боишься, и давно ль?

40

Возможно, реминисценция из Шекспира (ср. слова леди Макбет в трагедии «Макбет» (действие V, сцена 1): «Прочь, проклятое пятно, прочь, говорю я тебе!»).

(Ударяет ногой в землю.)

Я презираю эту кровь, как совесть.

Доминиканец

Донос готов!

Соррини (подписывает)

Я подписал!

Доминиканец

И я!..

Соррини

Идем!

Доминиканец

Ужель донос подать боишься, Товарищ; ты дрожишь!..

Соррини

От радости!

(Берет шляпу и палку)

Вот всё мое оружие, пойдем.

Доминиканец

И горе! Врагам закона нашего и нашим! Пощады нет; клянемся!

Соррини

Нет пощады! Какое же мучение избрать, Чтобы мой еретик почувствовал Всю тягость наших рук, всю тягость Закона для отступника? – не сжечь ли? Он оскорбил закон, он осквернил мой дом.

Доминиканец

Нет, четверить.

Соррини

Свинца кипящего Ему влить в горло.

Доминиканец

Или на гвоздях Его заставить спать.

Соррини

О, если б он имел Сто жизней, я бы каждую иным, Ужаснейшим терзаньем истощил!.. Однако цель моя достигнута!..

(Потирает руками.)

Доминиканец

Пойдем! И с помощью святого Доминика Еретика

без жизни в прах повергнем!

(Уходят в радости.)

Действие пятое

Сцена I

(Дом Алвареца – стол.) (Свеча на столе.)

Алварец (сидит у стола)

Итак, она бежала от меня С Фернандо – убежала с негодяем!

Донна Мария

Как я тебе сегодня объяснила; Зачем ты не хотел позволить ей За этого бродягу выйти замуж?

Алварец

Так не хочу же плакать об негодной, Неблагодарной!..

Донна Мария (насмешливо)

Плачь, нет, плачь! Об дочери такой нельзя не плакать!

Алварец

И как она была привязана ко мне!

Донна Мария

Да! Это видно!..

Алварец

Где тут стыд? Покрыть седые волосы отца Бесчестьем, посмеяться над отцом, Любовницею быть бездомного бродяги, В таких летах… А! Это слишком много!.. Нет! Звери благородней! Звери лучше!..

Донна Мария

Побереги себя!..

Алварец

Пускай она с Фернандо, Как нищая, под окнами блуждает: Я отвергаю от себя ее! Эмилия не дочь мне; пусть она Найдет отца себе другого; я отвергнул Бесстыдную от сердца своего. Когда б она пришла к моим дверям, Усталая, голодная, худая, Как смерть, когда б она просила Кусочка хлеба у меня, и этого Я б не дал ей; пускай она умрет На обесчещенном моем пороге!..

Донна Мария

Ты болен, друг! – не хочешь ли прилечь?

Алварец

Так, мне покой необходим теперь, Я чувствую, что я совсем расстроен.

Донна Мария (в сторону)

Бедняк ведь точно весь измучен.

Алварец

Боже! Зачем ты дал мне дочь, зачем послал Ты с ней бесчестье на главу мою? О! Накажи ее! Прошу тебя, Молю тебя! Из древнего семейства – И так бежать с Фернандо! – ныне вижу: Я воскормил змею в дому своем…

(Уходит.)

Донна Мария

Что делает теперь любезный патер Соррини? – верно, он уже сорвал Цветок невинности и наслажденья!.. Пришлет ли он еще подарок мне, Его сотруднице!.. Конечно, он пришлет; Мне кажется, что начинаю я Жалеть о бедной жертве сластолюбья! А я была ведь главною причиной? О! Совесть! Для чего терзать меня Некстати? – прежде бы терзала; Теперь помочь едва ли могут люди!