Том 3. Драмы

Лермонтов Михаил Юрьевич

Князь

Я вам не верю.

Арбенин

Кто велит вам верить. Я к этому привык с давнишних пор. И если бы не лень, то стал бы лицемерить… Но кончим этот разговор…

(Помолчав)

Рассеяться б и вам и мне не худо. Ведь нынче праздники и, верно, маскерад У Энгельгардта… [120]

120

В.

В. Энгельгардт(1785–1837), известный дружбой с Пушкиным (оба члены кружка «Зеленая лампа»; Пушкин посвятил ему в 1819 г. стихотворение «Прости, счастливый сын пиров»), – внук одной из сестер Потемкина, полковник в отставке, «хорошо и всенародно был знаком Петербургу. Расточительный богач, не пренебрегающий весельями жизни, крупный игрок, впрочем, кажется, на веку своем более проигравший, нежели выигравший», он в середине 1830-х годов выстроил в Петербурге, на Невском проспекте, большой дом (ныне № 30), специально приспособленный для публичных концертов, балов, маскарадов, благотворительных вечеров и т. п., – дом, «сбивающийся немножко на парижский Пале-Рояль, со своими публичными увеселениями, кофейнями, ресторанами» (Исторический вестник, 1911, № 5, с. 549–550). Именно в 1835 г., когда Лермонтов работал над своей драмой, публичные маскарады в доме Энгельгардта пользовались необычайно шумным успехом. На «масляной неделе» их посещал А. Н. Вульф, оставивший в своем «Дневнике» живое воспоминание о массе людей, «тесно сжатой» и «оживленной» (цит. по: Л. Н. Майков. Пушкин. М., 1899, с. 214).

Князь

Да.

Арбенин

Поедемте?

Князь

Я рад.

Арбенин (в сторону)

В толпе я отдохну.

Князь

Там женщины есть… чудо… И даже там бывают, говорят…

Арбенин

Пусть говорят, а нам какое дело? Под маской все чины равны, У маски ни души, ни званья нет, – есть тело. И если маскою черты утаены, То маску с чувств снимают смело.

(Уходят.)

Выход третий

Те же, кроме Арбенина и к<нязя> Звездича

1-й игрок

Забастовал он кстати… с ним беда…

2-й игрок

Хотя б опомниться он дал по крайней мере.

Слуга (входит)

Готово ужинать…

Хозяин

Пойдемте, господа, Шампанское утешит вас в потере.

(Уходят.)

Шприх (один)

С Арбениным сойтиться я хочу… И даром ужинать желаю.

(Приставив палец ко лбу)

Отужинаю здесь… кой-что еще узнаю И в маскерад за ними полечу.

(Уходит и рассуждает сам с собою).

Сцена вторая

Маскерад

Выход первый

Маски, Арбенин, потом князь Звездич

(Толпа проходит взад

и вперед по сцене; налево канапе.)

Арбенин (входит)

Напрасно я ищу повсюду развлеченья, Пестреет и жужжит толпа передо мной… Но сердце холодно и спит воображенье: Они все чужды мне, и я им всем чужой!

(Князь подходит зевая.)

Вот нынешнее поколенье. И то ль я был в его лета, как погляжу? Что, князь?.. Не набрели еще на приключенье?

Князь

Как быть, а целый час хожу!

Арбенин

А! Вы желаете, чтоб счастье вас ловило. Затея новая… пустить бы надо в свет.

Князь

Все маски глупые…

Арбенин

Да маски глупой нет: Молчит… таинственна, заговорит… так мило. Вы можете придать ее словам Улыбку, взор, какие вам угодно… Вот, например, взгляните там, Как выступает благородно Высокая турчанка… как полна, Как дышит грудь ее и страстно и свободно. Вы знаете ли, кто она? Быть может, гордая графиня иль княжна, Диана в обществе… Венера в маскераде, И также может быть, что эта же краса К вам завтра вечером придет на полчаса. В обоих случаях вы, право, не в накладе.

(Уходит.)

Выход второй

Князь и женская маска

(Одно домино подходит и останавливается; князь стоит в задумчивости.)

Князь

Всё так, – рассказывать легко… Однако же я всё еще зеваю… Но вот идет одна… дай господи!

(Одна маска отделяется и ударив его по плечу)

Маска

Я знаю… Тебя!

Князь

И, видно, очень коротко.

Маска

О чем ты размышлял, – и это мне известно.

Князь

А в этом случае ты счастливей меня.

(Заглядывает под маску.)

Но если не ошибся я, То ротик у нее прелестный.

Маска

Я нравлюся тебе, тем хуже.

Князь

Для кого?

Маска

Для одного из нас.

Князь

Не вижу отчего? Ты предсказанием меня не испугаешь, И я хоть очень не хитер, Но узнаю, кто ты…

Маска

Так, стало быть, ты знаешь, Чем кончится наш разговор?..