Том 3. Публицистические произведения

Тютчев Федор Иванович

…Тьер ‹…› намеревался ‹…› возместить на Германии неудачи своей дипломатии на Востоке. — Подразумевается восточный кризис 1840 г., вызванный из-за Турции и ее владений. Осаживая покушение поддерживаемого Францией египетского паши Мухаммед-Али на целостность Порты, Англия, Пруссия, Австрия и Россия заключили 15 июля 1840 г. направленное против Франции соглашение. В ответ возглавлявший французское правительство А. Тьер выступил с воинственными заявлениями и провел через палату депутатов закон о строительстве оборонительных сооружений вокруг Парижа. Именно тогда во Франции стали вспоминать о Наполеоне, раздаваться голоса о грядущей войне со странами Священного союза, о «французском Рейне» и аннексии Эльзаса и Лотарингии, что вызвало бурную ответную реакцию и небывалый с 1813 г. прилив патриотических чувств в Германии. Как писал Г. Гейне, «Тьер барабанным боем вовлек наше отечество в великое движение, пробудившее политическую жизнь Германии; нас как народ Тьер снова поставил на ноги, и немецкая история будет помнить эту его высокую заслугу» (Гейне. Т. 8. С. 18).

…пение Rheinlied. —

Вместе с «Германской песней» Х. Хофмана фон Фаллерслебена стих. Николауса Бекера «Rheinlied» («Рейнская песнь») стало в начале 1840-х гг. популярным патриотическим гимном. В нем звучали слова о свободном немецком Рейне, который никогда не достанется французам. В ответ на эту «немецкую Марсельезу» А. Ламартин откликнулся «Марсельезой мира», а А. Мюссе подчеркивал в стих. «Немецкий Рейн», что французы уже обладали этим Рейном (см.: Осповат А. Элементы политической мифологии Тютчева // Тютч. сб. 1999. С. 248, 258).

…кулачных ударов на границе Пруссии между русскими таможенниками и прусскими контрабандистами… — Россия стремилась не изменять и не снижать тарифы и пошлины, что усиливало контрабанду и приводило к пограничным столкновениям: «На границе, где русское правительство установило мощные войсковые кордоны, происходили настоящие бои, с убитыми и ранеными, между прусскими контрабандистами и русскими солдатами» (Simon Ed. L’ Allemagne et la Russie au XIX si`ecle. P. 82).

…шалость ‹…› великого Гёте… — Об этой шалости И. В. Гёте рассказывает в книге «Из моей жизни. Поэзия и правда» (Гёте И. В. Собр. соч.: В 10 т. М., 1976. Т. 3. С. 13).

…у вас не было ни Феодализма, ни Папской Иерархии; вы не пережили войн Священства и Империи, Религиозных войн и даже Инквизиции… — Тютчев с известной иронией перечисляет принципиальные элементы европейской истории, которые формировали отличительные особенности жизнестроительных традиций и духовных и культурных ценностей Запада и которые также выделялись в трудах славянофилов (см., напр., ст. И. В. Киреевского «О характере просвещения Европы и его отношении к просвещению России» — Киреевский. С. 248–293). Воображая гипотетического немца, он, возможно, вступает в полемику и с П. Я. Чаадаевым, в оценке которого, напротив, все перечисляемые элементы, даже религиозные войны и костры инквизиции («кровавые битвы за дело истины»), служили необходимыми этапами на пути абстрактно понимаемого совершенствования человеческого рода (см.: Чаадаев. С. 51–52). Очевидна также полемика с А. де Кюстином, писавшим: «У русских не было средневековья, у них нет памяти о древности, нет католицизма, рыцарского прошлого…» (Кюстин. Т. 2. С. 432).

…четыре столетия назад достигли единства… — Имеется в виду период правления Ивана III во второй половине XV в., когда формировалось суверенное и централизованное Русское государство во главе с Москвой и осознавалась его преемственность с византийским наследием. См. коммент. к трактату «Россия и Запад» (с. 459^*) и к ‹Записке› (с. 307^*).

…сравнить две страны и ‹…› взвесить на точных весах злополучные последствия русского варварства и английской цивилизации… — С точки зрения Тютчева, нарочитая односторонность и предвзятость в отношении западных политиков и идеологов к России могли бы корректироваться б'oльшим вниманием к собственным проблемам. В данном случае имеются в виду такие явления в жизни Англии, как массовый пауперизм, рабский детский и женский труд, каторжное положение в так называемых работных домах, беспросветное прозябание в трущобах, беспощадная эксплуатация колоний и т. п. Характеризуя политику Великобритании как «фанатизм гинеи», П. А. Вяземский писал: «Англичане, например, находят весьма естественным и разумным начать войну против миролюбивого народа за то только, что правители этого народа мешают иностранцам оскотинивать и отравлять его посредством тайного ввоза опиума» (Вяземский П. А. Полн. собр. соч. Т. 6. С. 284).

…утверждение одного человека, одинаково чуждого обеим странам… — Тютчев цитирует А. де Кюстина, который критически писал не только о России, но и об Англии.

…стоглавую гидру парижской прессы, извергающей на нас громы и молнии. — Отрицательное отношение французского общественного мнения к правлению Николая I заметно проявилось после Июльской революции 1830 г., когда восторжествовавший либерализм рассматривал русского царя как самого опасного и непримиримого врага, который хотел бы восстановить свергнутого короля Карла X и служил главной опорой Священного союза. Подавление царскими войсками польского восстания 1831 г. послужило дополнительной причиной для дальнейшего усиления антирусской кампании в парижских газетах, помимо радикально-республиканских, объединявшей и роялистскую «Quotidienne», и умеренно-демократическую «Journal des D'ebats», и либеральную «National», и другие влиятельные органы. Эта кампания, резко контрастировавшая с дружелюбным тоном французских газет после вступления русских войск в Париж весной 1814 г., как бы подготавливалась в 1820-х гг. опасением перед расширяющейся мощью России, воображением ее завоевательских амбиций, оживлением старых и рождением новых стереотипов в качестве своеобразного защитного механизма. И хотя среди легитимистов, противников революции, сторонников монархии и возвращения на трон старшей ветви Бурбонов раздавались голоса в пользу союза с Россией, господствовали в «стоглавой гидре» все же противоположные мнения, принимавшие порою анекдотический характер

или форму брани (см.: Mc Nally. S. 117; Cadot. P. 175; Кюстин. Т. 1. С. 509, 536, 626). Чаще же всего на страницах французской печати обсуждалась тема русской угрозы. Такие подозрения «нас в стремлении захватить весь мир, в желании задушить цивилизацию и превратить Европу в казачий или башкирский стан» П. А. Вяземский называл «банальными обвинениями, имеющими хождения на улицах и в газетах Парижа» и созданными «для того, чтобы напугать и позабавить зевак» (Вяземский П. А. Еще несколько слов о труде г-на де Кюстина «Россия в 1839 году»… С. 84). Речь, однако, шла не столько об испуге и забавах зевак, сколько о влиянии на реальную политику. Так, граф Ш. Ф. де Монталамбер, пэр Франции и католический публицист, прилагавший немало усилий для поддержания польской эмиграции в ее противостоянии с Россией, писал о последней как о предмете лести для одних, неосведомленности для других, инстинктивного страха для всех, как о стране, которую «мы, не колеблясь, объявляем наибольшим врагом всего, что нам еще осталось спасать от христианского общества» (цит. по: Тарле Е. В. Самодержавие Николая I и французское общественное мнение // Былое. 1906. № 9. С. 26). Примером распространенных во Франции публичных представлений о России может служить ее карикатурная история (Histoire dramatique, pittoresque et caricaturale de la Sainte Russie. P., 1854 — Драматическая, живописная и карикатурная история Святой Руси. Париж, 1854), иллюстрированная Г. Дорэ и наполненная картинками нагаек, кнутов, кровавых следов от пыток, лежащих «пачками» на карточных столах рабов, которых проигрывают и выигрывают их хозяева… О подобных представлениях свидетельствует и А. И. Тургенев в письме к П. А. Вяземскому из Парижа: «“Les myst`eres de la Russie” («Тайны России» — фр.) вышла только первая тетрадка с ж…ми в русских банях. Девушке в руки взять нельзя, и Смирнова не могла показать брошюры Елене Мещерской ‹…› Автор тот же Fournier (Фурнье — фр.) (M. Fournier, автор изданной в 1844 г. в Париже брошюры “Russie, Allemagne et France” — “Россия, Германия и Франция”. — Б. Т.), что собрал вранье о России в одной книжке. Очень злого не будет, вероятно, а просто дрянь — всякая всячина из печатных и салонных дрязгов» (ОА-4. С. 286). О том, как парижская пресса питала не только политические умы, но и поэтическое воображение, можно судить по стихам В. Гюго «Карта Европы»:

О русские! Народ, бредущий в тундре снежной,В Санкт-Петербурге — раб, раб — в тундре безнадежной,Сам полюс для него стал черною тюрьмой;Россия и Сибирь, — о царь! тиран кровавый! —Два края скорбные чудовищной державы:Один — Насилие, Отчаянье — другой!

(Гюго В. Избранные произведения. М., 1928. С. 61).

В одном из донесений в III Отделение Я. Н. Толстой так разграничивал «громы и молнии» во французской печати 1830-х гг.: «В полемике, ведущейся против нас, следует различать два враждебных лагеря: одни во имя определенного принципа хотят принизить нашу страну, оскорбить и оклеветать ее — это неисправимые; для них борьба — вопрос решенный, и их девиз: война не на жизнь, а на смерть, и таким отвечать незачем! Другие не знают России, они наивно принимают клевету за правду и огорчаются тем, что узнают, — это противники по неведению, их надо просветить, открыть им ряд фактов и, не вступая с ними в спор и воздерживаясь от возражений, просто противопоставить клевете совокупность данных, ее убивающую» (ЛН. 1937. Т. 31–32. С. 572). Одну из задач своей политической публицистики Тютчев и видел как раз в том, чтобы противопоставить предвзятым оценкам и мнениям совокупность историософски осмысленных данных о прошлом и настоящем России и Запада.

‹ЗАПИСКА›

Автограф неизвестен.

Писарская копия без авторства и заглавия была обнаружена в семейном архиве Тургеневых (ИРЛИ. Ф. 309. № 2301. Л. 1-14). Последние четыре строки этой копии неоднократно и густо зачеркнуты, а ниже приписка А. И. Тургенева: «В сих измаранных строках Т. намекает о себе для редакции статей о России». В архиве М. П. Погодина (РГБ. Ф. 231/III. К. 17. Ед. хр. 41. Л. 1-14) хранятся две копии на фр. яз. (также анонимные и неозаглавленные), по которым первый публикатор восстановил замаранный абзац.

Первая публикация — НЛО. 1992. № 1. С. 98–103 и 104–113; воспроизведена в другом переводе в ПСС в стихах и прозе на рус. яз. С. 389–399.

Печатается по тексту первой публикации. С. 98–103 (на фр. яз.). В печатаемый текст внесены исправления по копии ИРЛИ: «deux choses except'ees» вместо «des choses except'ees» (25-й абз.); «qu’il cr'ee» вместо «qu’ils cr'ee» (26-й абз.); «ce concours des forces» вместо «ce concors de forces» (57-й абз.)

В тексте записки в НЛО исправлен ряд орфографических ошибок и описок копии ИРЛИ, относящихся, главным образом, к расстановке специфических знаков акцентирования и к написанию слова «Eglise» («Церковь») с прописной или строчной буквы. Вместе с тем два исправления требуют комментирования. В словосочетании «le pouvoir Imp'erial» («Имперская власть» или «власть Императора») 14-го абзаца понижена прописная буква. В 24-м абзаце говорится о единстве и неделимости мира православного Востока, причем понятие «Единства» выражено в копии опять-таки словом с прописной буквы («Un»), которая стала строчной в печатном варианте. В обоих случаях речь идет о концептуально-смысловом использовании прописной буквы, которая должна быть сохранена как во фр. тексте, так и в его рус. переводе.