Том 38. Полное собрание сочинений.
Шрифт:
Весной 1909 г. вышел «Сборник статей о русской интеллигенции» под названием «Вехи»487 — со статьями Н. А. Бердяева («Философская истина и интеллигентская правда»), С. Н. Булгакова («Героизм и подвижничество»), М. О. Гершензона («Творческое самосознание»), А. С. Изгоева («Об интеллигентной молодежи»), Б. А. Кистяковского («В защиту права»), П. Б. Струве («Интеллигенция и революция») и С. Л. Франка («Этика нигилизма»). Группа интеллигенции, объединившаяся в этом сборнике, подвергала критике прежние традиции русской интеллигентской мысли и объявляла о новом своем пути, направленном к разрешению религиозно-философских вопросов. Сборник деятельно обсуждался в печати и в обществе (см. статьи И. Игнатова в «Русских
Толстой был предупрежден о появлении этого сборника и интересовался им, но, прочитав его, пришел в сильное раздражение и решил написать статью. Особенно раздражал Толстого язык этого сборника, переполненный иностранными философскими терминами. В Дневнике от 23 апреля 1909 г. Толстой пишет: «Все утро ничего не делал. Читал «Вехи». Удивительный язык. Надо самому бояться этого. Не русские, выдуманные слова, означающие подразумеваемые новые оттенки мысли, неясные, искусственные, условные и ненужные. Могут быть нужны эти слова только когда речь идет о ненужном. Слова эти употребляются и имеют смысл только при большом желании читателя догадаться и должны бы сопровождаться всегда прибавлением: «ведь ты понимаешь, мы с тобой понимаем это». В. Г. Малахиева-Мирович передает в своих воспоминаниях разговор с Толстым о сделанном ею переводе книги В. Джемса «Многообразие религиозного опыта». Толстой возмущался языком перевода: «К чаю Л. Н. вышел хмурый, недобрый. — «Я прочитал послесловие, и этого для меня достаточно, — решительно, с мрачным раздражением сказал он. — Очень слабо. Поверхностно. И потом, что это за язык: «экзистенциальный»? Разве не стыдно было так уродовать язык?» Я пояснила, что такой условный термин требуется, чтобы быть ближе к Джемсу. — «И «сублиминальный» требуется? Кто слышал когда это слово? Я 82 года живу и не слыхал. И что может оно значить, такое поганое слово?» — Подсознательный. — «Что это значит «под»? Я понимаю — вот стул подо мной. Разве нельзя было сказать «внесознательный»? И еще это слово «переживание» (он произнес это слово «пережевание»). Это Вехи, кажется, выдумали. Разве это по-русски? Разве ухо когда-нибудь с этим помирится? Напустили туману, притворились, что это и есть главное, чтобы позаковыристее выразиться, чтобы никто ничего — и прежде всего они сами — ничего чтобы не поняли». Это не было старческое брюзжание, а скорее целая гроза. Брови надвинулись тучами».488
В. А. Молочников, посетивший Толстого 1 мая 1909 г., говорит в своих воспоминаниях, что Толстой был разочарован «болтовней», которую нашел в сборнике, и противопоставлял «Вехам» полученное им от крестьянина письмо, «в котором тот безграмотно, но очень верно подходил к самой сути причин бедственности нашей жизни. — Бьет в самый центр, — с восторгом говорил Л. Н. — фотографировать нужно это письмо, — продолжал он восторгаться. И начинается оно прямо безграмотно: «Моя убеждения такая»...489
Первые наброски статьи о «Вехах» относятся к 20 апреля 1909 г. По записям в Дневнике видно, что Толстого смущал недобрый тон статьи: «Утром поправлял о «Вехах». О «Вехах», кажется, ненужно. Недобро». (23 апреля). Работа над статьей продолжалась в начале мая, но не для печати: «Занимался статьей и Вехами. Dans le doute abstiens toi.490 Вехи бросаю» (7 мая); «Нынче кончил все текущие дела, письма и поправил о «Вехах», но брошу» (9 мая). В дневнике H. Н. Гусева от 8 мая 1909 г. записано: «Несколько дней тому назад Л. Н. начал статью о вышедшем недавно сборнике статей об интеллигенции («Вехи»). Статью эту Л. Н. не хочет печатать отчасти потому, что не хочет обижать «молодую интеллигенцию», т. е. авторов сборника, статьи которого он подвергает резкой критике, отчасти потому, что эта книга вызвала большую полемику, в которую ему не хотелось бы вмешиваться, отчасти и по другим соображениям. Мне он сказал: — Я хотел (в этой статье) указать, как лучшие представители
20 мая 1909 г. к Толстому приехал корреспондент московской газеты «Русское слово», чтобы узнать содержание статьи. «Не желая печатать статью целиком, Л. Н. очень охотно сообщил корреспонденту для напечатания в газете выдержки из нее, выражающие основную мысль этой статьи о том, как запуталась интеллигенция в своих мудрствованиях и как она утратила способность ставить и разумно разрешать главнейшие вопросы жизни, и как трудовой народ стоит в этом отношении несравненно выше той гордой своим мнимым просвещением интеллигенции, которая считает себя призванной просвещать этот более, чем она, просвещенный народ».492
Сохранились записи разговоров Толстого о «Вехах» с С. П. Спиро и с П. Б. Струве. Первому он подробно изложил содержание своей статьи и сказал: «Я решил не печатать моей статьи, так как не желаю вызвать, боюсь этого, недоброе чувство в людях».493 С П. Б. Струве Толстой говорил о том, что не понимает православия таких людей, как Владимир Соловьев и ему подобные: «Когда человек уже раз усумнился, и потом начинает строить всякие софизмы, чтобы всё-таки оправдать церковную веру, из которой он вырос, — этого я не могу понять!.... Справедливы ваши упреки интеллигенции в нерелигиозности и, я бы еще прибавил, — в ужасающей самоуверенности. Но я не вижу той религиозной основы, во имя которой всё это говорится, а ведь это главное».494
Статья Толстого о «Вехах» напечатана не была и публикуется в настоящем издании впервые по рукописи № 9, с исправлениями ошибок переписчиков по предыдущим рукописям.
Начальные слова статьи («Вчера я прочел») относятся к заметкам о заседании исторической учебной комиссии общества распространения технических знаний, где происходила беседа о «Вехах» (см. «Русские ведомости» 1909, № 86, и «Слово» 1909, № 86 от 16 апреля).
Стр. 288, строка 4. С крестьянином Василием Кирилловичем Сютаевым (ум. в 1892 г.) Толстой познакомился в 1881 г. (см. подробности в статье К. С. Шохор-Троцкого — «Сютаев и Бондарев» в «Толстовском ежегоднике 1913 года»).
Стр. 289, строка 8. «Безграмотный крестьянин» — Иван Васильевич Колесников, живший в Челябинске.
ОПИСАНИЕ РУКОПИСЕЙ.
В ГТМ (AЧ, папка 121, №№ 13—21) хранятся следующие рукописи, относящиеся к статье „О «Вехах»“:
№ 1. Автограф. 8 листков клетчатой бумаги, вырванных из блокнота. Текст на одной стороне, за исключением лл. 5 и 6, где имеются вставки на обороте. На обложке рукой Н. Н. Гусева: «О Вехах. 20/IV 09».
№ 2. Остатки машинописной копии с № 1. 5 листов разной бумаги (остальные перешли в следующие копии), с авторской правкой и вставками. На обложке — той же рукой: «О Вехах. 21/IV 09».
№ 3. Остатки новой машинописной копии с № 2. 1 срезок и 1 л. обыкновенной писчей бумаги 4° (копия с л. 5-го предыдущей рукописи). На обложке — той же рукой: «О Вехах. 22/IV 09».
№ 4. Остатки новой машинописной копии. 7 листов разной бумаги, с новой авторской правкой. На последнем листе — дата рукой Толстого: «29 Апреля 1909» и подпись: «Левъ Толстой». На обложке рукой Н. Н. Гусева: «О Вехах. 29/IV 09».
№ 5. Остатки новой машинописной копии. 8 листов разной бумаги, с новой авторской правкой. На обложке — той же рукой: «О Вехах. 5/V 09».
№ 6. Остатки новой машинописной копии. 5 листов разной бумаги с новой авторской правкой. На обложке — той же рукой: «О Вехах, вечером 5/V 09».
№ 7. Остатки новой машинописной копии. 5 листов разной бумаги, с новой авторской правкой. На обложке — той же рукой: «Вехи 7/V 09».
№ 8. Остатки новой машинописной копии. 6 листов равной бумаги, с новой авторской правкой. На обложке — той же рукой: «Вехи 9/V 09».