Том 4. Драматические поэмы. Драмы. Сцены

Хлебников Велимир

Все ходит сокол… – вариант «Песни мальчика на кладбище» в пьесе «Чертик» см. на С. 199.

Лесная тоска^*

Впервые: СП, I, 1928. Печатается по рукописи последней редакции 1921 г. (РГАЛИ) с внесением уточнений в последовательность партий Вилы и Лешака.

Поэма написана осенью 1919 г. в Харьковской психиатрической больнице (см. СС, 2. С. 515). На С. 293 см. впервые печатающуюся полностью первоначальную редакцию поэмы, рукопись которой принадлежала профессору В. Я. Анфимову. К тридцатилетнему юбилею его врачебной, педагогической

и научной деятельности в Краснодаре, где он жил последние годы, в местной газете были напечатаны различные материалы, в том числе: очерк М. Луценко «Стихи необычного пациента» («Красное знамя». 1936. № 115. 21 мая) и «первая часть поэмы „Лесная тоска“, озаглавленная женским именем Вила, взятым поэтом из древней литовско-славянской мифологии» (там же. № 116. 22 мая).

В СС, 2. С. 57–58 см. выделенные в самостоятельные стихотворения два фрагмента из первой и второй редакций поэмы.

Мотив пойманной в сети русалки, возможно, имеет как литературный источник – валашскую сказку «О маленькой фее и молодом чабане» из «Легенды о Марко» М.Горького (Песня о соколе. Песня о буревестнике. Легенда о Марко. СПб., 1906), так и живописный – картину А. Бёклина «Zwei fishende Рапе» («Рыбалка двух леших»), репродукция которой на почтовой открытке сохранилась среди бумаг Хлебникова (Харджиев Н. И. Статьи об авангарде. Т. 1. М., 1997. С. 80). С картиной швейцарского художника сопоставим и черновой вариант поэмы «Вила и леший» (ж. «Творчество». Владивосток, 1920. № 1; публикация Н.Асеева):

В мешок серебряных ячеек Попавши рыбой, завоплю. Рыбак мохнатый, с крылий шеек Чешуек мелких налеплю Тебе на бедра и копыто. Рыбак, рыбак, щади меня! Как мог пришлец чужого быта Набросить сетку из ремня?

И могучая, босая… – в драматической поэме Я.Полонского «Лесные чары» цитируется «Русалка» Пушкина: «Очнусь русалкою холодной и могучей» (Полонский Я. П. Полное собрание стихотворений. Т. 5. СПб., 1896. С. 87).

Светлых рыбок вместо денег… – ср. в «Русалке» Пушкина: «Со дна реки собрать ему те деньги» («Днепровское дно»).

Копытце (копытник) – травянистое растение, листья которого напоминают по форме конское копыто.

И отдаленную звезду… – перекличка со стихом А. КЛолстого «И в небе каждую звезду» из поэмы «Иоанн Дамаскин». (См. СС, 3. С. 443).

Одолен – см. СС, 1. С. 518.

Крученый паныч укр. – вьющееся растение ипомея.

Водяной бугай – выпь.

Клуня обл. – место для сушки снопов и молотьбы.

Ля! – гляньте, глядите. (См. СС, 2. С. 221).

К первой редакции:

Нети – «Неть – имя смерти» (СС, 1. С. 501).

Плаун– водяное растение.

Сусак – зонтичное растение.

Не верь морю – нарочитое звуковое сближение с англ, nevermore(никогда больше), лейтмотив баллады Э.По «Ворон» (См. СС, 3. С. 452).

Морень –

ср. СС, 1. С. 91.

Жинка укр. – женщина.

Взлом вселенной^*

Впервые: СП, III, 1931. Печатается по рукописи (РГАЛИ).

Чудесавль – жанровое определение, близкое к словообразованиям театральной тематики (1913): «Ужасавль», «Будеславль» и др. (см. на С. 370).

Девушка несет на ладони мой народ… – мотив ранней пьесы «Чертик»: «А вот девушка, подходящая к пропасти…» (см. на С. 197). В мифопоэтической фантастике сюжета Девушка олицетворяет Вселенную.

Пространство Лобачевского – см. СС, 2. С. 573; СС, 3. С. 251.

В живом лице прозрачные многоугольники – см. СС, 1. С. 323,

Я нацарапал на синей коре / Болотной березы… – см. в автобиографии Хлебникова «Свояси»: «Законы времени, обещание найти которые было написано мною на березе… при известии о Цусиме» (СС, 1. С. 9); в «Слове о числе и наоборот» (1922): «Первое решение искать законов времени явилось на другой день после Цусимы, когда известие о Цусимском бое дошло в Ярославский край, где я жил тогда в селе Бурмакине. Я хотел найти оправдание смертям» (ж. «Вопросы литературы». М., 1985. № 10. С. 171; публикация Е. Р. Арензона). См. также СС, 2. С. 578.

Я понял вдруг: нет времени – об открытии «закона времени» см. в письме П. В. Митуричу (СС, 2. С. 543).

Пружины троек видел я и двоек… – об основных элементах «закона времени» в том же письме (см. СС, 2. С. 586).

И пена пошла ив уст и <молнии> растерзали меня – традиционный образ пророка, экстатического глашатая судьбы; в то же время в статьях, объясняющих поиск «закона времени», подчеркивается рациональность идеи «осад»: «Они дают предвидение будущего не с пеной на устах, как у древних пророков, а при помощи холодного умственного расчета» («Наша основа», 1919).

Готов ты окунуться в смерть? – из той же статьи «Наша основа»: «Таким образом меняется и наше отношение к смерти: мы стоим у порога мира, когда будем знать день и час, когда мы родимся вновь, смотреть на смерть как на временное купание в волнах небытия.» Ср. драматическую сцену «Внимание» на С. 283.

Кукса – рычаг, рукоятка для завертывания винта.

Помавать – помахивать, махать; манить.

И если ручку повернешь, / Спасешь любимую тобой коровку божью – то есть знанием «закона» можно воздействовать на Мировую Волю (и судьбу народа).

Ночной обыск^*

Впервые: СП, 1, 1928. Печатается по рукописи (РГАЛИ), где числовой эпиграф «3⁶ + 3⁶» рядом с заглавием и датировкой, по-видимому, означает количество дней (1458) за четыре года, прошедших от событий 25 октября 1917 г. (по старому стилю) до дня написания поэмы 7 ноября 1921 года (по новому стилю). Написано в Пятигорске. В дневниковых записях она называется еще «Переворот Советов». См. календарно-числовое соотношение в «Отрывке из Досок судьбы. Лист 1-ый» (М., 1922. С. 15), предваренное общим замечанием: