Том 4. Ход белой королевы. Чаша гладиатора
Шрифт:
– Ты давно ждешь? – раздается ее торопливый голос снизу, из-под лестницы. Сеня, ты там, наверху?
. . . . . . . . . . . . . . .
Все. Она поднимается. Сейчас она будет здесь. А все слова, которые он только что как будто уже сказал ей, влетели обратно ему в рот. Он даже поперхнулся ими и сейчас так и не может откашляться. Вот она быстренько бежит, стуча тапочками по лестнице. И он уже понимает: ничегошеньки он ей не сможет объяснить. Слова он не скажет. А до чего все это умно, просто, убедительно и складно получалось у него только что, когда он представлял себе, как будет говорить с
Она уже взбежала наверх, перевела дыхание.
– Ой, извини меня, Сеня. Я задержалась. Мы стенгазету рисовали специальный номер о воде. Нарисуем Штыба и как будто он захлебывается и пускает пузыри, а остальные все ребята, понимаешь, уже как будто на высоком берегу. Правда, хорошо будет?
– Ну, – сказал он грубо, – зачем звала? Опять пионерское поручение?
– Сеня… – Она опустила глаза. – Сеня… Это совсем особое поручение.
– Так и знал! – буркнул он, разглядывая расписание выдачи книг по абонементам, прикнопленное к двери.
– Сеня, у меня к тебе просьба. Даже не у меня, а вообще у нас у всех. Наши договорились с той школой в райцентре насчет эстафеты. И, понимаешь, такие условия поставлены – чтобы только успевающие. Кто не успевает, тех в команду нельзя, хотя бы они и самые лучшие бегуны и физкультурники. Дмитрий Антонович очень беспокоится. Ирина Николаевна тоже волнуется. Как ты считаешь?
– А чего мне волноваться? У меня по всем пятерки.. – Да при чем тут ты? Ты же не бегун.
– Здравствуйте! Тебя перегоню.
– Так ведь тебе, Сеня, не со мной гоняться. А там знаешь какие ребята в районной школе?
– Ну, а если мне не гоняться, так при чем тут успевающий я или неуспевающий?
– Да? – проговорила она и негодующе поглядела на него. – Да! – Теперь она смотрела на него уже чуть ли не с презрением. – Да, есть еще такие люди, которые только и думают что о себе… Которым до других и дела нет. Встречаются еще такие. Их не интересует то, что для других, может быть, самое важное. Ты, значит, хочешь, чтобы приз был не у нас, да? Чтобы он им достался, районным? Пусть забирают, да? Пусть? Тебе все равно?..
В голосе ее что-то словно раскололось на занозистые щепочки, и у самого Сени вдруг как-то странно зацарапало в горле.
– Я, честное слово, не понимаю, Ксана, чего ты от меня хочешь?
– Нет, ты скажи, исполнишь, что я тебя попрошу?
– А что исполнить?
– Нет, ты только скажи – исполнишь, да?
– Ну, пускай да. Чего ты от меня хочешь?
– Чтобы ты помог.
– Кому помог?
– Ну, нашим. Ремке Штыбу. Он же наш лучший бегун в школе. Ну и потом…Она стала что-то внимательно высматривать за окном. Сеня невольно поглядел туда же, но ничего примечательного не увидел. – Ну, и Кондратов… Пьер тоже очень хорошо бегает, – сказала она как бы между прочим. – Помнишь, когда на экскурсии стали пробовать, он всех перегнал.
– Жаль только, что его вчера все перегнали на контрольной, – зло заметил Сеня.
Он уже все понял. Так. Ясно. Ему, как отличнику и образцовому пионеру, придется сейчас натаскивать для контрольных работ по математике и русскому языку этого нахального балду Ремку Штыба. Еще недоставало, чтобы пришлось заниматься с Пьеркой. Ну, сейчас он скажет ей все, что думает. Пусть знает!
– Ксана, –
Она замотала головой, зажмурилась:
– Нет, Сеня, нет. Так я не хочу. Я хочу, чтобы ты это сделал для всех нас, для школы.
– Ладно, пусть будет для школы, – повторил он уныло.
– Не во мне дело! Ты должен понять.
– Да я понял все. Я говорю – пусть. Пусть для всех. Только одно знай – уж не для Пьерки твоего. Это имей в виду.
На другой день в исполкоме, в отделе народного образования, вместе с представителями районной школы разрабатывали окончательный порядок проведения эстафеты в честь прихода большой воды. Еще раз было подтверждено, что в команду не войдет ни один из неуспевающих. Физкультурник Дмитрий Антонович пытался скомкать этот пункт условий, но запротестовали товарищи из школы райцентра, у которых насчет успеваемости все было в полном порядке. Напрасно молодой учитель физкультуры делал таинственные знаки, пожимал плечами. Ирина Николаевна поддержала представителей райцентра. Дмитрий Антонович только рукой махнул – дескать, пеняйте на себя.
Эстафету решили проводить комбинированную: бег, велосипед. И вот это было полной новинкой для здешних мест – один из этапов проходил по воде. В райцентр уже были завезены байдарки. И на одном из этапов жезл эстафеты предстояло доставить водным путем.
Когда шли обратно после совещания вместе с Артемом Ивановичем, физкультурник Дмитрий Антонович сердито выговорил:
– Я вас просто не понимаю, простите меня, Ирина Николаевна, честное слово! Сами заботитесь о престиже школы, а ставите его под прямой удар. Где мы наберем столько отличников? У нас, извините, лучшие ученики – народ какой-то дохлый. А наиболее развитые, тренированные двойки еще не исправили. Честное слово, просто не понимаю. Сами говорите, что боретесь за честь школы…
– «За честь»! – прервала его Ирина Николаевна и даже остановилась на улице. – Вы это слово понимаете? Честь – не прослыть! Честь – это быть! Понимаете?
– Очень хорошо понимаю. Не хуже вас. Но при чем тут?..
– А честь всегда при чем. Она при всем. Будем подтягивать ваших, как вы их называете, «развитых». Пионеры за них взялись. Сеня Грачик… Кстати, я что-то не замечала в списках команд ни Грачика, ни Арзумяна.
– Арзумян отличный шахматист, но не более того, – сказал Дмитрий Антонович. – Вы, может быть, в эстафету включите бег конем по шахматной доске? Ну, Арзумяна мы на велосипед. Ладно. А Сеня Грачик это вообще дох-лик недоразвитый.
– Противно выражаетесь! – уже окончательно рассердилась Ирина Николаевна. Грачик великолепный парень, на редкость способный, честнейший мальчишка. Он воду ждет, как никто. Знаете, он даже плавать уже теоретически выучился. Может быть, он уже и грести теоретически умеет? Ведь тут вряд ли райцентр сможет выставить серьезного соперника. На этом этапе. Ведь это, как я понимаю, этап скорее символический. В районе ведь воду тоже только сейчас заполучат. Вот и давайте Сеню Грачика посадим на байдарку. Придется вам его недельку-другую потренировать. А Сурена посадим на велосипед.