Том 4. Пьесы 1865-1867

Островский Александр Николаевич

Бастрюков

В гульбе короче время.

Резвый

Одно и дело веселить да тешить Тебя, Степан Семеныч.

Бастрюков

Да еще бы! Потоль и тешиться, пока живется. Ведь однова живем на свете белом. Не в чернецы ж идти!

Резвый

В

твои-то лета! Что говорить! Лишь дал бы Бог здоровья, Пси да гуляй! А дело не медведь, В лес не уйдет.

Бастрюков

Безделье так безделье, А дело делом. Позовут на службу, За нами дело никогда не станет.

Резвый

И на войну пойдем, как на потеху, Не спрячемся за печку.

Бастрюков

Там что будет, Тому и быть. А у меня покуда Одно в уме; одно и сплю и вижу, Как Марью Власьевну достать.

Резвый

А мы-то! Да нас и хлебом не за что кормить, Коль мы тебе забаву не доставим. В твоем дому боярском полны сени Нас, скоморохов, слуг да челядинцев. Да будь она за тридевять замками, За тридесять морями — мы достанем. Вчера всю ночь работали, пилили Сосновый тын, шесть игол вынимали С великим бережением и страхом, Да и опять поставили, как было. И разберем и заберем в минуту Широкий лаз, хоть тройкой поезжай.

Бастрюков

А крепко Влас живет.

Резвый

На всем посаде Ни у кого нет выше городьбы: Казну блюдет.

Бастрюков

Ну, мы казны не тронем.

Резвый

А дочерей уж не взыщи. Боярин, Никак, идут. Схоронимся до время.

Бастрюков

Куда ж?

Резвый

Вот баня старая!

Бастрюков

Ну, ладно! Уходят в баню. За сценой песня девушек. На море утушка купалася. На синем серая полоскалася.

Входят Прасковья Власьевна, Марья Власьевна, Недвига; сенные девушки вносят ковры, подушки и разное шитье.

Явление второе

Недвига, Прасковья и Марья Власьевны, сенные девушки.

Марья Власьевна

Нам

в терему и тесно да и душно, Жара, как в бане, а тебе и любо, Коль у тебя в Петровки стынет кровь. Ты — старая: тебя не манит лето На волюшку, на шелковы луга, В тенистый бор, где белым днем потемки, В зеленый сад, где алый цвет цветет, Где вишенье, орешенье назрело, И налилось, и ждет девичьих рук. Мы — не старухи, нам без печки жарко, Не больно мил нам нов высок терем.

Недвига

Ну, в сад так в сад; мне все равно, старухе.

Сенные девушки

(допевают)

Купавшися, утушка встрепенулася, Встрепенувшись, серая воскрякнула: Как-то мне с синя моря подыматься будет, Как-то мне с желтым песком расставаться будет?

Марья Власьевна

Что терем, что тюрьма — одно и то же.

Недвига

Ну будь по-вашему. Вот здесь и сядем.

Садятся.

Ты, Марья Власьевна, прости старуху, Велика выросла, хоть замуж впору, А все еще, как посмотрю, глупа. Ты знай одно: что в тереме, что в церкви Ты завсегда спасеной человек; Там образа, закрещены все двери. А что в саду? Тут вольная земля, Ну, значит, он, оборони создатель, Свободно ходит; долго ль до греха! На всякой час блюдись!

Одна из девушек

А зачураться, Не подойдет.

Все

Чур! наше место свято!

Другая из девушек

И поминать-то бы его не к месту. Не в час сболтнешь, он к слову-то привязчив И на помине-то легок бывает.

Недвига

Что правда, правда. Пусто будь ему!

Молчат.

Ох, не люблю, когда молчат! В молчанки Мы, что ль, играть сошлися! Нуте, девки, Повеличайте молоду княжну.

Прасковья Власьевна

Все величать! Довольно! Надоели.

Недвига

Сказать аль нет? Вестимо, что не дело Холопское о господах судачить, И промолчать нельзя.

Марья Власьевна