Том 4. Стихотворения, не вошедшие в Собрание сочинений

Есенин Сергей Александрович

‹1914–1916›

"По лесу леший кричит на сову…"

По лесу леший кричит на сову^*,Прячутся мошки от птичек в траву. Ау!Спит медведиха, и чудится ей:Колет охотник острогой детей. Ау!Плачет она и трясет головой:— Детушки-дети, идите домой. Ау!Звонкое эхо кричит в синеву:— Эй ты, откликнись, кого я зову! Ау!

‹1914–1916›

"За рекой горят огни…"

За

рекой горят огни^*,Погорают мох и пни.Ой, купало, ой, купало,Погорают мох и пни.Плачет леший у сосны —Жалко летошней^* весны.Ой, купало, ой, купало,Жалко летошней весны.А у наших у воротПляшет девок корогод^*.Ой, купало, ой, купало,Пляшет девок корогод.Кому радость, кому грех,А нам радость, а нам смех.Ой, купало, ой, купало,А нам радость, а нам смех.

‹1914–1916›

Молотьба^*

Вышел зараня дедНа гумно молотить:«Выходи-ка, сосед,Старику подсобить».Положили гурьбойЗолотые снопы.На гумне вперебойЗазвенели цепы.И ворочает дедНемолоченый край:«Постучи-ка, сосед,Выбивай каравай».И под сильной рукойВылетает зерно.Тут и солод с мукой,И на свадьбу вино.За тяжелой сохойЭта доля дана.Тучен колос сухой —Будет брага хмельна.

‹1914–1916›

"На лазоревые ткани…"

На лазоревые ткани^*Пролил пальцы багрянец.В темной роще, по поляне,Плачет смехом бубенец.Затуманились лощины,Серебром покрылся мох.Через прясла и овиныКажет месяц белый рог.По дороге лихо, бойко,Развевая пенный пот,Скачет бешеная тройкаНа поселок в хоровод.Смотрят девушки лукавоНа красавца сквозь плетень.Парень бравый, кучерявыйЛомит шапку набекрень.Ярче розовой рубахиЗори вешние горят.Позолоченные бляхиС бубенцами говорят.

‹1915›

"На небесном синем блюде…"

На небесном синем блюде^*Желтых туч медовый дым.Грезит ночь. Уснули люди.Только я тоской томим.Облаками перекрещен,Сладкий дым вдыхает бор.За кольцо небесных трещинТянет пальцы косогор.На болоте крячет цапля,Четко хлюпает вода,А из туч глядит, как капля,Одинокая звезда.Я хотел бы в мутном дымеТой звездой поджечь лесаИ погинуть вместе с ними,Как зарница — в небеса.

‹1915›

Греция^*

Могучий Ахиллес^* громил твердыни Трои.Блистательный Патрокл^* сраженный умирал.А Гектор^* меч о траву вытиралИ сыпал на врага цветущие левкои.Над прахом горестно

слетались с плачем сои^*,И лунный серп сеть туник прорывал.Усталый Ахиллес на землю припадал,Он нес убитого в родимые покои.Ах, Греция! мечта души моей!Ты сказка нежная, но я к тебе нежней,Нежней, чем к Гектору, герою, Андромаха^*.Возьми свой меч. Будь Сербии сестрою^*.Напомни миру сгибнувшую Трою,И для вандалов пусть чернеют меч и плаха.

‹1915›

Польша^*

Над Польшей облако кровавое повисло,И капли красные сжигают города.Но светит в зареве былых веков звезда.Под розовой волной, вздымаясь, плачет Висла.В кольце времен с одним оттенком смыслаК весам войны подходят все года.И победителю за стяг его трудаСам враг кладет цветы на чашки коромысла.О Польша, светлый сон в сырой тюрьме Костюшки^*,Невольница в осколках ореола.Я вижу: твой Мицкевич заряжает пушки.Ты мощною рукой сеть плена распорола.Пускай горят родных краев опушки,Но слышен звон побед к молебствию костела.

‹1915›

Черемуха^*

Черемуха душистаяС весною расцвелаИ ветки золотистые,Что кудри, завила.Кругом роса медвянаяСползает по коре,Под нею зелень прянаяСияет в серебре.А рядом, у проталинки,В траве, между корней,Бежит, струится маленькийСеребряный ручей.Черемуха душистая,Развесившись, стоит,А зелень золотистаяНа солнышке горит.Ручей волной гремучеюВсе ветки обдаетИ вкрадчиво под кручеюЕй песенки поет.

‹1915›

"Я одену тебя побирушкой…"

Рюрику Ивневу^*

Я одену тебя побирушкой^*,Подпояшу оструганным лыком.Упираяся толстою клюшкой,Уходи ты к лесным повиликам.У стогов из сухой боровиныШьет русалка из листьев обновы.У ней губы краснее малины,Брови черные круче подковы.Ты скажи ей: «Я странник усталый,Равнодушный к житейским потерям».Скинь-покинь свой армяк полинялый,Проходи с нею к зарослям в терем.Соберутся русалки с цветами,Заведут под гармони гулянкуИ тебя по заре с петухамиПоведут провожать на полянку.Побредешь ты, воспрянутый духом,Будешь зыкать прибаски^* на цевне^*И навстречу горбатым старухамСкинешь шапку с поклоном деревне.

29 марта 1915 г.

"О дитя, я долго плакал над судьбой твоей…"

О дитя, я долго плакал над судьбой твоей^*,С каждой ночью я тоскую все сильней, сильней…Знаю, знаю, скоро, скоро, на закате дня,Понесут с могильным пеньем хоронить меня…Ты увидишь из окошка белый саван мой,И сожмется твое сердце от тоски немой…О дитя, я долго плакал с тайной теплых слов,И застыли мои слезы в бисер жемчугов…И связал я ожерелье для тебя из них,Ты надень его на шею в память дней моих!