Том 48. Тринадцатая
Шрифт:
— Не лягушка это, не лягушка, а… вот! — и она широко раскрывает рот.
Во рту Коди яблоко, отнюдь не похожее на зеленую лягушку.
Она вынимает его изо рта и весело говорит:
— А лягушки никакой и не было даже… Я сама сидела и квакала под Катиной постелью… Хотела приучить ее не быть такой трусихой, да, кажется, из этого ничего не вышло!
Да, кажется, не вышло, потому что Катиша-трусиша, хотя и подержала в руках воображаемую лягушку, а все же не ходит гулять после дождя, пока не просохнут
Давно пролетело жаркое лето. Стало холодно и грустно в лесу. Листья с деревьев совсем опали. Только сосны и ели по-прежнему пышны и зелены и оживляют лесную глушь.
Цветы давно увяли на клумбах. Кружит осенний холодный ветер, да мелкий дождь моросит с утра.
Вечные сумерки стоят над лесной усадьбой. Часто из леса доносится вой волков, протяжный, однозвучный и жуткий. Ему вторят Рябчик и Полкан, спрятавшиеся в свои будки от осенней сырости.
Скучно и тоскливо осенью в лесу.
И в самом «Убежище» не менее скучно. Полдня проходит за уроками, другая половина — за играми, чтением и рукоделием. Девочки готовят сюрпризы к рождественским праздникам.
До Рождества остается каких-нибудь два месяца. А там и святки! Не заметишь, как подойдут!
Дети маются в ожидании первого снега. Игра в снежки, катание на санках с горы и на коньках по глади лесного озера. Но большая радость, прекрасный праздник ждет их впереди!
К Славе взяли учителя, который должен готовить мальчика в корпус, куда Слава поступит в будущем году.
Люсю сама Валерия Сергеевна взялась подготовить в приготовительный класс гимназии.
Марья Андреевна, в свою очередь, занимается с детьми, особенно со старшими: Верой, Липой и Маней, которым предстоит с будущей осени переселиться в соседний город в пансион.
Малыши занимаются по-прежнему.
А Кодя, лишенная возможности часто видеться с детьми Симановскими, скучает. Заниматься ей неинтересно. Девочки проходят то, чему она давно выучилась в Ялте с детьми товарища ее отца.
А шить она не умеет вовсе.
Чтобы рассеять как-нибудь Кодю, скучающую по вольной летней жизни, Марья Андреевна придумала новое занятие для нее. Ровно час в день Кодя, закутанная в непромокаемый плащ, при ближайшем участии Жучка, за оградой сада пасет Болтушку.
Болтушка тоже скучает по зеленому лесу, по сочной траве и летней жизни на воле, как и Кодя. Бедная овечка похудела даже, находясь постоянно в душном помещении, взаперти. И Кодя великодушно вызвалась ежедневно пасти Болтушку.
Дождь и слякоть для нее, Коди, нипочем. Она никогда не простужается, не схватывает насморк, как другие дети.
Сначала Мама Валя пришла в ужас, что Кодя будет
Выглянуло скупое осеннее солнце и осенило своей короткой лаской лес.
Кодя в теплой ватной курточке, в меховом треухе и высоких, непромокаемых сапогах, похлопывая рукавицами, пляшет от нетерпения, стоя на одном месте.
Болтушка с невозмутимым видом пощипывает траву. Жучок, заинтересованный прыгающей с дерева на дерево белкой, лает оглушительно, то и дело выделывая удивительные прыжки.
Забор лесной усадьбы… ворота… большой дом и маленький… Церковка на горке…
А там, в лесу, — красота! Рдеют поздние ягоды брусники… Пышно зеленеют сосны… Солнце пробирается в глубину ветвей… Да, хорошо!
Но Кодю туда не пускают. Чего они боятся, право? Волков, что ли? Но волки не подойдут так близко к человеческому жилью: они сами боятся людей. И потом Кодя не отошла бы слишком далеко от усадьбы. Так, немножко разве, прогуляла бы Болтушку по лесной чаще, где еще чуть зеленеют остатки травы.
Ну, разумеется, никакого несчастья от этого произойти не может!
Кодя выглядывает за ворота.
Там все тихо и спокойно. На дворе никого нет. В саду, где еще полчаса назад "лесные девочки" совершали послеобеденную прогулку, теперь тоже пусто.
Кодя знает, что они сейчас в классной: кто читает, кто играет в куклы, кто слушает Налины сказки. Долго на сыром воздухе оставаться им нельзя. Теперь не лето.
Но она, Кодя, не такая слабенькая. Ее так и тянет пробежаться хоть разок по лесной чаще.
Один-единственный раз.
Соблазн растет с каждой минутой в душе Коди. Никакое благоразумие не в силах выдержать борьбы с ним.
Девочка еще раз оглядывается на окна дома. Все спокойно… Никто не видит ее… Сердце то прыгает, то замирает в груди Коди.
И тихо шепнув: "Болтушка! Жучок!", — она исчезает в чаще.
Четвероногие спутники вполне сочувствуют Кодиному решению.
Еще бы! Они сами стосковались без леса, у этих скучных ворот!
Жучок в одно мгновение превращается вновь в неистового дикаря Быструю Лапу и пляшет свой дикий танец вокруг Коди.
А Болтушка просто-таки счастлива погулять на воле. И даже вместо обычного: "бэ-бэ-бэ!" как будто приговаривает: "Хорошо мне! Хорошо мне! То есть, удивительно хорошо!"