Том 5. Книга 1. Автобиографическая проза. Статьи
Шрифт:
Пастернак и Маяковский. Нет, Пастернак страшней. Одним его «Послесловием» с головой покрыты все 150 миллионов Маяковского.
Смотрите конец:
И всем, чем дышалось оврагам векб, Всей тьмой ботанической ризницы, Пахнет по тифозной тоске тюфяка И хаосом зарослей брызнется.Вот оно — Возмездие! Хаосом зарослей — по разлагающемуся тюфяку эстетства!
Что перед Гангом — декрет и штык!Быт
Ибо исконный соблазн таких душ — несомненно — во всей осиянности: Гибель.
Пастернак и день
Не о дне вселенском, предвещаемом денницей, не о белом дне, среди которого всё ясно, но о стихии дня (света).
Есть другой день: злой (ибо слеп), действенный (ибо слеп), безответственный (ибо слеп) — дань нашей бренности, дань-день: сегодня. — Терпимый лишь потому, что еще вчера был завтра и завтра уже будет вчера: из бренности — в навек: под веки.
Летний день 17-го года жарок: в лоск — под топотом спотыкающегося фронта. Как же встретил Пастернак эту лавину из лавин — Революцию?
Достоверных примет семнадцатого года в книге мало, при зорчайшем вслушивании, при учитывании тишайших умыслов — три, четыре, пять таких примет.
Начнемте. (В стихотворении «Образец»):
…Белые годы зб пояс Один такой заткнет. Все жили в сушь и впроголодь, В борьбе ожесточась. И никого не трогало, Что чудо жизни — с час.Затем, в стихотворении «Распад»:
…И где привык сдаваться глаз На милость засухи степной, Она, туманная, взвилась Революцьонною копной…И — в том же стихотворении — дальше:
…И воздух степи всполошен: Он чует, он впивает дух Солдатских бунтов и зарниц, Он замер, обращаясь в слух, Ложится — слышит: обернись!(не о себе ли?).
Еще, в стихотворении «Свисток милиционера» (с естественно отсутствующим милиционером):
…за оградою Север злодейств сереет…Еще три строчки из стихотворения «Душная ночь»:
…В осиротелой и бессонной Сырой, всемирной широте С постов спасались бегством стоны…Стихотворение Керенскому «Весенний дождь» со следующими изумительными строками:
В чьем это сердце вся кровь его — быстро Хлынула к славе, схлынув со щек…— Я бы истолковала магией над молодостью слова: Энтузиазм, — отнюдь не политическим пристрастием.
— И все. —
Из приведенных гадательностей ясно одно: Пастернак не прятался от Революции в те или иные интеллигентские подвалы. (Не подвал в Революции —
Слово Пастернака о Революции, как слово самой Революции о себе — впереди. Летом 17-го года он шел с ней в шаг: вслушивался.
Пастернак и дождь
Дождь. — Что прежде всего встает, в дружественности созвучий? — Даждь. — А за «даждь» — так естественно: Бог.
Даждь Бог — чего? — дождя! В самом имени славянского солнца уже просьба о дожде. Больше: дождь в нем уже как бы дарован. Как дружно! Как кратко! (Ваши учителя, Пастернак!) И, поворотом лба — в прошедшее десятилетие. Кто у нас писал природу? Не хочу ворошить имен (отрываться, думать о других), но — молниеносным пробегом — никто, господа. Писали — и много, и прекрасно (Ахматова первая) о себе в природе, так естественно — когда Ахматова! — затмевая природу, писали о природе в себе (уподобляя, уподобляясь), писали о событиях в природе, отдельных ее ликах и часах, но как изумительно ни писали, все — о, никто — ее: самоё: в упор.
И вот: Пастернак. И задумчивость встает: еще кто кого пишет.
Разгадка: пронзаемость. Так дает пронзить себя листу, лучу, — что уже не он, а: лист, луч. — Перерождение. — Чудо. — От лермонтовской лавины до Лебедянского лопуха — всё налицо, без пропуску, без промаху. Но страстнее трав, зорь, вьюг — возлюбил Пастернака: дождь. (Ну и надождил же он поэту! — Вся книга плывет!) Но какой не-осенний, не мелкий, не дождичек — дождь! Дождь-джигит, а не дождичек!
Начнете:
Сестра моя Жизнь — и сегодня в разливе Расшиблась весенним дождем обо всех…Дальше: «Плачущий сад» (изумительное от первой строки до последней. Руки грызу себе, что приходится разрывать).
Ужасный! Капнет и вслушается, Все он ли один на свете. (Мнет ветку в окне как кружевце) Или есть свидетель(Пропуск:)
Ни звука. И нет соглядатаев. В пустынности удостоверясь, Берется за старое — скатывается По кровле, за желоб, и через…(Упираю: одиночество дождя, а не человека под дождем!)
Дальше: «Зеркало».
…Так после дождя проползают слизни Глазами статуй в саду. Шуршит вода по ушам…А вот совсем очаровательное:
У капель — тяжесть запонок, И сад слепит, как плес, Обрызганный, закапанный Мильоном синих слез…Дальше, в стихотворении «Дождь»:
Снуй шелкопрядом тутовым И бейся об окно. Окутывай, опутывай, Еще не всклянь темно!..