Том 6. Лимонарь

Ремизов Алексей Михайлович

«до Индии и Британии и даже до варваров».

Из Византии — в греческую Италию, из Италии в Испанию, Францию, Англию, Нидерланды и Германию; из Византии же в Киев и Новгород.

А от русских — «русской верой» (21) —

Россия, которую вырастил Никола от Куликова, Казани, Сибирского царства и до Нарвы;

Россия, где нет города, где бы не было его чудотворной иконы, явившейся на осине, на березе, на камне, на болоте, на реке, на озере, а написанной на дереве, холсте, камне, или резной любимой; Россия, где он явился тремя образами: грозным архангелом — Никола Можайский, собиратель и строитель русской земли:

в одной руке архангелов меч, в другой церковка в ограде — кремль; и чудотворцем — Никола Зарайский с простертыми руками, как крылатый, благословляющий с евангелием; и человеком — Никола Великорецкий, поясной образ, с прижатыми руками, благословляющий и с евангелием — простым человеком, которого ничуть не страшно, но перед которым совестно;

Россия, где праздновали Николу не один раз в году, как на его родине в Византии, и не дважды, как у его мирового гроба в Италии, а трижды: Рождество Николая-чудотворца летом, успение — Никола зимний и пере<не>сение мощей — Никола травный, и справляли праздник не день, не три, а восемь дней — «Никольщина», да кроме годовых справляют еще и седмичную службу — всякий четверг вместе с ликом апостолов; Россия, где по зеленям и нови весенней земли в девятую пятницу носили вокруг города образ Николы и Михаила Архангела и за народом шло стадо;

Россия, где поморы меряли путь волей Николы: «можно, говорили, за час, а то и дня мало, как изволит!» — и где милостыню просили «ради Матери Божьей и Николы»;

Россия, где слепцы по дорогам пели стих о чудесном Василии, сыне Агрикове, а дети славили Николу, как Рождество:

Микола, Микола святитель,

Можайский, Зарайский,

морям проходитель,

землям исповедник.

А знают Миколу

неверные орды,

а ставять Миколе

свечи воску яры,

кануны медвяны.

А ему, свету, слава,

слава — держава

во всю его землю,

во всю подселенну,

слава до ныне

и века аминь.

Россия, где о нем сложены сказки единственные, каких нет ни у одного народа, от которых свет и веет теплотою сердца и милостью; Россия, где с верой в Николу на свет рождались, и он вошел, как сама судьба в святочную подблюдную песню, а перед его образом горели неугасимые свечи и поклон ему не в пояс, а до земли —

«Пресвятая Богородица, спаси нас!»

(так — протяжно — так начиналась перекличка сторожевых стрельцов на кремлевской стене, когда на ночь запрут ворота)

I: «Пресвятая Богородица, спаси насъ!»

II: (въ ближнемъ притин?): «Святіи московскіе чудотворцы, молите Бога о насъ!»

III: «Святый Никола-чудотворецъ, моли Бога о насъ!»

IV: «Вс? святіи, молите Бога о насъ!»

V: «Славенъ городъ Москва!»

VI: «Славень городъ Кіевъ!»

VII: «Славенъ городъ Владимиръ!»

VIII: «Славенъ городъ Суздаль!»

(и такъ вс? города: Новгородъ, Ярославль, Ростов, Казань — —)

I: «Пресвятая Богородица, спаси насъ!»

II: «Святіи московскіе чудотворцы, молите Бога о насъ!»

III: «Святый Никола-чудотворец, моли Бога о насъ».

так — русской верой — образом Николы Можайского, Зарайского, Великорецкого и бесчисленными чудотворными образами этих трех икон, именующихся по месту явления, по чудесной помощи или по своему пребыванию — улице, селу, слободе, городу, краю — Никола на семи лужках, Никола, что на вскосе или на усохе,

Николаобручник, Никола-ратный, Никола Мясницкий, Батуринский, Ипатовский, Корельский, Колпинский, Гостунский, Рыхловский, Одринский, Арзамасский, Радовицкий, Мценский, Крупицкий, Дворищенский, Мокрый — из России:

хозарам, болгарам, половцам, мере, веси, муроме, эстам, карелам, лопарям, мордве, черемисам, зырянам, вотякам, вогулам, остякам, мещере, самоедам, татарам, кумыкам, башкирам, киргизам, туркменам, сартам, алтайцам, якутам, чувашам, уйгурам, калмыкам, бурятам, гольдам, тунгусам и чукчам — всему великому и малому — христианскому, шаманскому, исламскому и буддийскому — туранскому миру, всей поднебесной и полуночной земле: белый старик — Белун — грозный судия карающий и милостивый — русский Бог — Микола — саган — убунгун!

Еще ходит Никола по погребу —

Слава...

Еще ищет неполного —

Слава

Что неполного, непокрытого —

Слава.

Кому явится, тому сбудется —

Слава.

Скоро сбудется, не минуется —

Слава.

И сколько молитв поднялось над землей и не в зазвездные ильинские выси — престолу Господню — а сюда, очень близко, к ходящему по земле человеку, сердцем открытому даже к беззвучной человеческой жалобе, первому среди святых, Николаю-чудотворцу, заменяющему Христа на земле, «Новому Спасителю», который непременно услышит, поймет и поможет —

Милостивый наш Никола,

где бы ты ни был, явись!

Sancte Nicolae

ora pro nobis!

Именованіе твое едино воистину призываемо —

градъ спасенія всхъ! (22).

9

Чудотворный блистающий образ Николая—чудотворца — «незаходимая звезда пресветлого солнца» — это есть иссияние солнечного лика Архангела: меч, крылья, пламенное сердце, к которому повлеклось человеческое сердце, — меч крылья и пламень архангела.

Ведь один из всей силы небесной над архангелами архангел, один с небесного круга, став у Креста, не мог, горя и светя, любовью к Христу, принять Его муку, не мог исполнить закон: отойти от Креста и восславить Бога, и в отчаянии в Голгофскую ночь бросил на землю пламень-копье (23). И в последний час — в кончину мира — только отрекшись от своего высочайшего дара «человечности» крылатым схимником (24) он победит Сатанаила и призовет землю на суд.

И когда подняли на Голгофе животворящий Крест, кому же стать у Креста видимо, как сам Крест? — только Архангелу. И кто может стоять рядом с Богородицей у престола Господня? — только Архангел, ее водитель по мукам, сам увидевший с Богородицей всю страду мира, человечес<к>ую муку (25).