Том 7. Последние дни
Шрифт:
Михайлов. В каком же состоянии бойцы?
Комдив. Признаться откровенно, обносились. Стоим мы, в чем пришли. Бойцы мои разуты, у многих нет шинелей.
Михайлов. Что же, ропщут?
Комдив. Нет, жалоб мало. Ведь взять нам негде.
Михайлов. Да, нам негде взять. Да, горе, да, беда, но негде взять. Скажите мне, что будет, если вал начнем немедля штурмовать?
Командарм. На узком пространстве, на местности ровной, без прикрытий, огня разжечь нельзя, напиться даже негде. И опояшется Турецкий,
Комдив. Великие жертвы!..
Михайлов. Великие жертвы!
Командарм. Обозы не подтянем, снабженья не наладим. Начнут голодные красноармейцы замерзать.
Михайлов. Довольно! Я понял обстановку. Штурм невозможен. Последний враг, последний враг, ты здесь, в своей берлоге. Но штурмовать нору нельзя. Полки республики стоят от края и до края, к преддверьям Индии пришли, и нет нигде врага пред нами, очищена земля. Штурм невозможен. (Пауза.) Так совершим же невозможное. Так совершим же невозможное. Сметем последнего врага! Приказываю по Крымским перешейкам ворваться завтра ночью в Крым!
Командарм, Комдив, Командир конной армии. Завтра ночью!
Михайлов. Завтра ночью! Вы слышите, как воет ветер?
Командарм, Комдив, Командир конной армии. Ветер! Ветер! Ветер!
Михайлов. Союзник наш! На Сиваше угнало воду?
Командир конной армии. Ушла вода с Гнилого моря!
Комдив, Командарм. Ушла вода!
Михайлов. Приказываю вам вести полки через Сиваш по броду, занять Литовский полуостров и выйти белым в тыл. И вместе с тем на Перекопе ударьте в лоб, ударьте в лоб!
Командарм (по телефону). Штаб? Полки пускайте в брод по дну Гнилого моря! Немедленно!
Комдив (по телефону). Штаб? Мы начинаем штурм!
Михайлов. А конница пойдет за вами следом?
Командир конной армии. А, наконец-то! А, наконец-то! Пришел наш час! Пойдем в Сиваш! Пойдем на дно Гнилого моря! Скорей пойдем! И конь ни один не увязнет, не брякнет мундштук! Бесшумно пройдет наша лава, поймает барона в мешок!
Михайлов. О, жертвы! Вы правы, жертвы! Но кто подсчитает те жертвы, если он из Крыма вырвется и снова Таврию зажжет пожарами, зальет селенья кровью!
Командир конной армии. Теперь иль никогда! И, стало быть, теперь! Ему не жить! Настал конец!
Михайлов. Уйдет? Уйдет?
Командир конной армии. Уйдет не дальше моря, и в море мы его утопим!
Михайлов, Командарм, Комдив, Командир конной армии. Утопим в Черном море!
За сценой вдали послышалась песня красноармейская.
Михайлов. Пошли полки?
Командарм, Комдив. Пошли полки!
Темно.
Конец I
Акт II
Ночь. Ярко освещенный ресторан «Гоморра» в Севастополе. В публике — штатские с дамами и тыловые военные. На эстраде цыганский хор и конферансье. Гремят гитары.
Цыгане (заканчивая песню). Ту са, ту са, ту са, мека мамчачо, я люблю вас горячо!
В публике энтузиазм, аплодисменты. Цыганки раскланиваются. Внезапно двери широко распахиваются и появляется генерал Агафьев в сопровождении двух адъютантов и трех дам. Генерал Агафьев совершенно пьян и, чувствуя это, держится преувеличенно трезво и вежливо. Появление генерала вызывает радостное смятение в публике.
Публика. Кто это? Он? Он! Он! Генерал Агафьев!
Конферансье. Господа! Предлагаю приветствовать его превосходительство генерала Агафьева!
Публика. Ура!
Зазвенели гитары.
Цыгане. Бриллиантовою россыпью сверкает мой бокал! Вот входит легкой поступью наш милый генерал! Мы любим генерала, он нашу жизнь спасет… Нам сердце подсказало, что он к нам вновь придет!.. И грянул хор напев любимый, и хлынуло вино рекой! К нам приехал наш родимый Анатолий Сидорович дорогой!.. Толя, Толя, Толя!..
Генеральские дамы. Толя, Толя, Толя!..
Цыгане и публика. Толя, Толя, пей до дна! Мы нальем еще вина!
Хозяин ресторана (с бокалом шампанского на подносе). Ваше превосходительство, не откажите сделать честь…
Генерал Агафьев. Признаться, господа… я уже… а впрочем, благодарю. (Приветливо раскланивается и пьет с отвращением.)
Генеральские дамы. Толя, Толя, Толя!..
Публика. Защитникам Крыма ура!..
Хозяин ресторана (официанту). Шесть шашлыков по-карски!
Господин в пенсне. Ваше превосходительство! Публика жаждет услышать ваше веское слово о положении на фронте под Перекопом.
Генерал Агафьев. Признаться, господа… я уже… а впрочем, я готов. Я — готов!
Цыгане и конферансье скрываются за занавесом.