Том 9. Пьесы 1882-1885

Островский Александр Николаевич

Пустынник

Да хоть и хуже, все ж надежней к Богу С раскаяньем вернуться, чем бежать И прятаться от Господа, как древле Бежал, трясясь, братоубийца Каин. А что Олена?

Дубровин

Отнял воевода.

Пустынник

А ты?

Дубровин

А я в удалых здесь в овраге. В сыром бору, на Волге…

Пустынник

Проходи!

(Хочет

идти в пещеру.)

Дубровин

Постой, отец!

Пустынник

Поди покайся Богу И брось гульбу, — тогда поговорим.

Дубровин

Покаялся б, душа-то не готова: Еще в миру есть счеты да приманки, Да зло на человека мыслю; душит Меня вражда, клещами горло давит. У сердца моего кусок оторван. Отдай жену по чести воевода, Тогда смирюсь и зло свое забуду; Не погонюсь и за обидой, брошу, Отдам ему обиду. Пусть, собака, Живет да беды на голову копит До царского и Божьего суда. Тогда покину вольную потеху И самохотную расправу. Слушай!

Служка

(Дубровину)

Не говори с ним много, он не любит.

Дубровин

Пред Господом творю тебе обет: В ваш монастырь великий вклад кладу, Украшу храм стенным писаньем новым. Ни денежкой, неправо нажитою, Не покорыстуюсь. Пришло неправдой, Пойдет на дело.

Пустынник

Долго дожидаться. Откладывай грешить, а добрых дел Не отлагают. Смерть не за горами, А за плечьми.

Гром.

Произволеньем Божьим, Из малой тучки гром большой бывает. Взялось в овраге облачко, по ветру Пошло гулять, и мечет Божьи стрелы, И роет Волгу до песку. Давно ли Она струилась тихо ровной гладью, А в этот час струга большие топит, И гибнут души. Легче не родиться, Чем умереть, не помирившись с Богом. А вдруг помрешь?

Дубровин

Туда мне и дорога! Своя вина, так поделом и мука. В чем Бог застанет, в том меня и судит. Уж мне давно шататься надоело. Душа просила и в уме бродило Не смертное убойство, не разбои; Мой норов крут, душа моя не терпит, Когда большой молодшего обидит, Подвластного гнетет и давит властный.

Пустынник

У властных власть идет от Бога. Кто же Тебе позволил стать над властью?

Дубровин

Сердце Ретивое, что бьется — не уймется. Неправый суд царит на белом свете; В овечьем стаде волки пастухами; Кто ж застоит за бедных, беззащитных? Не мы, так кто ж? Нет власти, есть охота. Затем-то я тюремное сиденье Сменял на бор сырой. Про это горе Я в темну ночь над Волгой думу думал И с соловьями речи говорил.

Пустынник

Об

чем тут думать? В мире тесно стало, Так вон тебе обитель! Успокойся, Забудь мирскую злобу и молись За обижающих!

Дубровин

За них молиться? Да разве мы святые?

Пустынник

Проходи!

Дубровин

Благослови, отец!

Пустынник

Благословляю Покаяться; а на другое дело Благословенья нет.

(Уходит в пещеру.)

Служка

Ты здесь пожди! Что прикажет честной отец, быть может, Так я тебе поведаю.

(Уходит в пещеру.)

Дубровин

Дождусь.

Ветер бушует, деревья гнутся, гром чаще и сильнее, проливной дождь.

И клонится и гнется лес дремучий, Прощается со мной. Прощай, дубрава Зеленая! Я сам тебе челом Ударюся до матери-земли.

(Кланяется.)

Для всех в тебе есть место: для святого Пещерника приволье — рой где хочешь, Живи, молись, спасайся бея помехи! Для грешников овраги да мосты; Сиди под ним да жди проезжих. Любо! И мир, что лес; путей-дорог довольно, Запутаться недолго: иль в чащу Без выхода, иль в топкое болото Трясинное по горло забредешь. И я бродил окольными путями, Пока отец не вывел на прямой.

Служка возвращается.

Служка

Молитвенник мне дал приказ такой: «Скажи ему, чтоб он жену Олену Взял за руку и вел к себе домой».

Дубровин

Да как возьмешь? Назаперти она. Замки ломать да с сторожами биться?

Служка

Таков приказ; как хочешь, исполняй! Я повторю тебе опять сначала Все поряду, что велено сказать. «Скажи ему, чтоб он жену Олену Взял за руку и вел к себе домой; Чтоб старостам в посаде объявился И сел опять на царское тягло; Когда устроит дом, чтоб шел в обитель И полгода молитвой непрестанной, И строгим послушаньем и работой, В молчании, на монастырской стройке, Заглаживал грехи свои пред богом».

Дубровин

Исполню все. Теперь в посады много К своим дворам, на царское тягло, Приходит нашей братьи. Кто торгует На воровские деньги, что припрятал. Другой, гляди, не два, не три убойства На плечах носит, да живут покойно, Никто не трогает. Меня подавно Посадские не выдадут; подьячих Купить недорого. А там годочек, Другой пройдет, доводчиков не бойся. Живешь потиху, так в разбое старом Судить заказано, опричь убойства. А я не лгу, я рук не кровенил.