Томмазо

Памфилофф Мими Джин

— О, чёрт, — пискнула я, благодарная, что между нами имелся хотя бы набор ветвей, несмотря на то, что они часть клетки.

Существо посмотрело на меня и улыбнулось, обнажив почерневшие зубы.

— Ты. Останешься. Там.

Его голос звучал так, словно ржавые пальцы Фредди Крюгера с лезвиями бритвы кромсали ржавое ведро.

— Х-х-хорошо.

Он повернулся и пошёл через небольшую поляну, на которой мы находились, исчезая в густой листве джунглей. Как только он скрылся из виду, я выдохнула, и тут началась истерика. Голова болела, рана всё ещё кровоточила. Я должна выбраться. Должна найти Томмазо и защитить. Я подёргала

дверь, но она не открывалась. Самое жуткое — дверь в саму конструкцию ничем не запиралась. Какого чёрта? Это какой-то вид контроля над разумом или злая магия? Я не знала.

Я снова навалилась всем телом на дверь, но, кажущаяся хрупкой, штука напоминала сталь. Я внимательно изучила её и моргнула. Ничто в этой клетке не было настоящим. Не в моём мире. Сплошные палки и ветки, и ничто не связывает их вместе. Я на хрен схожу с ума. Или нет? Боги. Феи. Вампиры. Инкубики… Упс, я имела в виду инкубов, и ещё какие-то существа. И не будем забывать о единорогах. Всё это существует. И Симил упомянула ещё о том, что у неё отняты силы, а значит, и такое существует. Если верить Симил.

Ладно, отчасти, — той частью, которая не совсем разумна, — я верила. То есть то, что удерживает меня внутри этой структуры, не то, во что поверит большинство рациональных людей. Но я верю в монстров. А теперь в богов. И в богинь, и в единорогов, и в демонов, и… и в волшебные клетки.

Вздохнув от недавно охватившего меня безумия, я посмотрела на девственно-голубое небо, гадая, смогу ли сделать ещё один рывок и спасти себя, если будет шанс.

Очевидно, я в нужном месте. Нет, дело не в клетке. Сюда должен был уйти Томмазо. Так что, если у меня будет возможность увидеть его, смогу ли излечить? Заставлю ли увидеть другое будущее? Возможно, совместное со мной будущее?

В уме я начала прокручивать краткие моменты, которые мы провели вместе, и все те вещи, которые девушка может заметить на первом свидании. То, как он заставлял трепетать, когда я смотрела в его глаза. От него так хорошо пахло, и я поймала себя на том, что глубоко вдыхаю, желая впитать его в себя. И его губы, я никогда не могла представить, что буду возбуждаться, только прикасаясь к мужским губам. Но так и было. Столько мелких моментов, даже то, как его глаза, казалось, блуждали по моему лицу, будто он изучал меня, когда я говорила. То, как он успокаивал меня и заставлял чувствовать себя сильнее. Собрав кусочки в единую картину, я поняла — всё говорило мне, что он совершенен. Для меня да.

— Привет, Шарлотта, — произнёс глубокий знакомый голос.

Я резко вскинула голову. Томмазо! Я бросилась вперёд и схватилась за прутья на двери клетки. О Боже или боги?

— Мать твою. Ты в порядке?

Потому что, Боже Всемогущий, он чертовски точно так не выглядел. Волосы, хотя и оставались короткими, были уже спутаны коркой красно-коричневой грязи. Засохшая кровь? Его прекрасное тело, лишённое одежды, покрыто пахучей чёрной сажей, а глаза чёрные. Совершенно чёрные.

— Зачем ты пришла сюда? — спросил он, глубоким голосом.

К чёрту болтовню. Перейдём сразу к делу.

— Томмазо, послушай меня. Ты не хочешь этого делать. Ты не хочешь быть здесь. Ты не хочешь быть одним из них. И я знаю, что должна была стать парой Андруса, что бы, чёрт возьми, это ни значило, но я не хочу его. Да, да, мне нравится его внешность, какая женщина может устоять перед кожаными брюками? Но это говорит не сердце. Моё сердце хочет чего-то, что разум

может одобрить. Ему нужен лучший друг, сексуальный и сильный, который может надрать задницу при необходимости. Так что, хотя мы и не знаем друг друга, я прошу дать мне шанс выяснить, ты ли это. — Я судорожно вздохнула. — Потому что я так думаю. И хочу сказать, что хочу тебя.

Действительно хотела, хотя в данный момент трудно представить, почему. От него воняло.

Его холодный пристальный взгляд сузился на моём лице.

— Мы вырежем твоё сердце на закате.

Что?

— Что! Как ты можешь такое отвечать?..

Мой голос оборвался, когда он просто исчез. Типа, пропал. Ушёл. Пуф.

— Какого?.. Томмазо! Вернись! Ты не хочешь этого делать!

Жуткая тишина окружающих джунглей стала единственным ответом. Дерьмо. Я опустила голову, прислонившись лбом к двери. Не так я собиралась погибнуть. Этого не могло быть. И, судя по положению солнца, у меня оставалось всего несколько часов, чтобы спасти Томмазо. Потому что заставить его очнуться, чёрт возьми, единственный способ спастись. О Боже. Почему я послушала Симил?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Когда солнце опустилось за линию деревьев, окрасив небо в оранжевый оттенок, пульс у меня участился, а холодный пот начал течь по спине. Сидя часами во влажной, ужасно пахнущей толстовке и штанах-карго, я прокручивала каждый момент разговора с Томмазо, Симил и даже Андрусом и Сэди, но не видела серебряной пули, которая так необходима, чтобы заставить его очнуться, чёрт подери. Я должна как-то достучаться до него. Просто должна. Но поняла, что мало знаю о Томмазо. Его семья была убита Мааскаб. Мааскаб чертовски страшный культ древних жрецов майя, которые отлично… ладно, не совсем понимаю эту часть, но они отлично показывают себя чертовски страшными. Они жестокие и безжалостные, и мои воспоминания, подтверждали это. Недавно они были почти уничтожены в какой-то ситуации конца света, которая, к счастью, была предотвращена, но эта ситуация вызвала какую-то сумасшедшую реакцию, когда одинокие бессмертные меняли моральную полярность. Единственное известное лекарство — пара, родственная душа или влюблённость. Господи, неужели всё может стать ещё сложнее?

— Привет, Шарлотта. Сегодня вечером я буду ужинать твоим сердцем. А ты смотреть за этим.

Резко вскинув голову, я увидела силуэт огромного, просто гигантского Мааскаба. Более двух метров покрытого грязью тела, как из фильмов ужасов с дредами до пояса, украшенными зубами. О, чёрт. И большими пальцами. И снова, о, чёрт! Ещё один палец был вставлен в перегородку носа, как какое-то ужасное украшение. Перебор даже для племени, не кажется? Как бы то ни было, злоба, исходящая от него, не подлежала сомнению. Даже животные и насекомые не осмелились приблизиться. Взрыв криков, щелчков и рёва вокруг свидетельство их страха перед этим мужчиной.

Я сглотнула.

— Вы, должно быть… — Вспомнить бы, как его звали? Я лишь запомнила Бананазад. Но назвать его задницей, вероятно, не добавит мне очков, поэтому я зашла с… — Ты, должно быть, Банан.

Он так глубоко и устрашающе зарычал, что у меня начали подгибаться колени, а я даже не стояла. Ладно, думаю, называть его Бананом тоже плохой вариант.

— Я Таяс, король Мааскаб. И тебе следует следить за своим языком, маленький человечек.

— Или что? Съешь моё сердце и заставишь меня смотреть? — проворчала я.