Тонкая грань
Шрифт:
Во-вторых: когда в твои прямые обязанности входит строгое соблюдение скрипта, а разговоры прослушиваются отделом контроля качества, в задачи которого входит выявление случаев отклонений от скрипта, что, в конечном итоге, при наличии выявленных случаев, отрицательно сказывается на размере премиальной части заработной платы, то волей-неволей приходится соблюдать скрипт. По понятным причинам, примерно спустя неделю такой работы у некоторых людей возникает вопрос: «Человек я или робот?». Далее, если прибавить к вышеописанному то, что нужно сидеть весь день и говорить, что, само по себе нелегко физически, можно понять, почему он не любил «Инглиш Доктор».
Коллеги его, как он сам считал, были людьми, что называется, «середнячок». Не сказать, чтоб обладали какими-либо явными моральными недостатками, но и великодушием определённо обременены не были. За пределами офиса ему не хотелось бы поддерживать связь ни с кем, кроме одного. Штат – 21 человек: пятеро парней и четыре девушки на звонках, два человека в отделе контроля качества, три девушки работают с документами, два программиста, одна девушка сидит на ресепшене, секретарь, руководитель отдела продаж, финансовый директор и руководитель офиса. Александру посчастливилось заполучить себе не то чтобы друга, но, скорее, приятеля в лице финансового директора – Олега.
Александр был единственным в офисе, кто обращался к нему на «ты», но наедине. В иных случаях – так же, как и все остальные: на «Вы», по имени и отчеству: Олег Викторович.
В большом городе тёплые дружеские отношения – редкость, тем более на дистанции в 10 месяцев – именно столько проработали Олег с Александром в фирме на данный момент. По случайному стечению обстоятельств, их первые рабочие дни совпали. Но, тем не менее, если эти отношения нельзя было назвать тёплыми, то, как минимум «комнатной температуры» – вполне.
В тот день, зайдя в проходную офисного здания, Александр обнаружил, что приехал на 40 минут раньше положенного времени, и уже собирался подняться в офис для того, чтобы подготовиться к первому рабочему дню. Но тут сзади до него донёсся молодой женский голос:
– Извините, – Обернувшись, Александр увидел довольно-таки хорошенькую брюнетку лет двадцати. – Вы не знаете, где находится офис «Ю-Бьюти»? Мне поручили отнести туда корреспонденцию, а я сегодня только второй день работаю. Спросить, где находится их офис, постеснялась, чтобы не показаться глупой. – И улыбнулась невинной, скромной улыбкой, приподняв брови.
– Да, конечно, я из «Ю-Бьюти», – солгал Александр. – А для кого у Вас письмо? Дайте взглянуть. – Девушка протянула ему письмо, и он сделал вид, что изучает его. – Понял. Как Вас зовут?
– Елизавета, – немного помешкав, ответила девушка.
– Очень приятно, Елизавета, я – Александр, – представился он, слегка улыбнувшись, и протянул ей руку.
– Взаимно, – ответила брюнетка, явно смущенная вниманием парня, и протянула ему руку в ответ, – Это, наверное, нужно для того, чтобы знали, кто передавал корреспонденцию? – спросила она. В ответ Александр расхохотался.
– Нет, конечно. Это для того, чтоб убедиться в том, что сегодня я проведу прекрасный вечер в обществе зеленоглазой брюнетки, – широко улыбаясь, ответил Александр и вернул девушке письмо, которое ей поручили доставить. Щеки молодой дамы покрылись румянцем, и глаза забегали в разные стороны. По всему её виду было ясно, что она не знает, как быть в данной ситуации.
– Извините, я, наверное, пойду, – пробормотала она, и уже было развернулась спиной к нему. Обычная ситуация, всё под контролем. Он под каким-то предлогом окликнул её, извинился за свою дерзость, и они пообщались ещё минут пять, обменявшись напоследок номерами.
Затем он направился
Александр мог во время перерыва либо в конце рабочего дня зайти в кабинет Олега, выпить с ним чашечку кофе и пообщаться: обсудить события в мире и стране, новости спорта. Иногда обсуждали художественную литературу или же спорили на какую-либо культурную или политическую тему, но каждый раз красиво. Оба высказывали позицию, подкрепляя её несколькими аргументами, и соглашались с мнением собеседника, если его доводы объективно были сильней. Никогда не прибегали к эмоциям – спор между двумя здравомыслящими людьми. После дискуссии каждый обдумывал и переваривал то, что рассказал ему собеседник. Александр, разумеется, чаще, чем Олег, ибо чувствовалась разница в опыте и эрудированности, и многое из того что Александр говорил Олегу, было для того знакомо. Некоторых схожих взглядов Олег и сам придерживался в возрасте Александра, и нередко бывало, что Олег слышал оригинальные и интересные для себя мысли и подмечал их, и это служило поводом для дальнейших диалогов.
Словом – они нравились друг другу. Александру – сдержанность и рассудительность Олега. Он считал его одним из самых умных людей из всех, кого знал. И особенно ему нравилось то, что Олег никогда не хвастал своим умом и не ставил себя выше своего собеседника. Олег же видел Александра человеком доброжелательным и простодушным. Чем-то даже он напоминал ему себя девятилетней давности с некоторыми расхождениями по части чётко сформулированных жизненных целей, склонности вникать в суть вещей и, наверное, более энергичную и впечатлительную натуру.
Данная, если её можно так назвать, дружба, была поводом лёгкой зависти у некоторых из коллег Александра, что выражалось колкостями и шуточками по поводу этих отношений. Но его это мало огорчало, скорее, наоборот. «Такими темпами, мне скоро начнут завидовать, как бедняк завидует богачу» – сплетничал, бывало, наедине с собой Александр. Но, тем не менее, атмосфера в коллективе была товарищеской, а это важно.
Что же до отношений с хорошенькой брюнеткой, из этого ничего не вышло. Они пообщались около месяца: дважды посидели в кафе и дважды прогулялись в парке Горького, после чего она докучала ему сообщениями с просьбой объяснить, что с ней не так.
И действительно, дело было не в ней, а в нем. Женская красота находила живой отклик в его душе. Каждый раз, когда он с кем-то знакомился, ему казалось что он сходит с ума. Все эти реснички, улыбочки и изгибы тела – не что иное, как шедевр природы. Особенно если это дополняется обаятельностью, шармом и в некоторой степени ребяческими переливами настроений и эмоций, обусловленными женской душевной организацией. Это чарует, но, увы, чары скоротечны. Любая, с кем Александр пытался завести отношения на протяжении последних трёх лет, неизбежно попадала под жестокий град сравнения с той, имя которой осталось на его сердце незаживающей, кровоточащей раной. Но, так или иначе, он верил – время залечит рану. По крайней мере, надеялся на это. Надеялся и верил, ибо ничего другого ему не оставалось.