Тонкая грань
Шрифт:
Ночь прошла на удивление быстро. Предположение, что состояние крестьян напрямую зависит от времени суток, похоже, оказалось совершенно верным, потому что в воздухе опять появилась давящая атмосфера, затмевающая практически все. Но попасть в церковь местные так и не смогли, и, несмотря на бездействие, время пролетело на ура. Парни коротали его тем, что читали валяющиеся то тут, то там документы. В принципе, ничего особо стоящего там не было – сухие отчеты о каких-то экспериментах, но кое-что они проясняли. В частности то, почему в деревне нет ни одного ребенка, и все живущие тут
Наутро, когда давящая аура сошла на нет, Хисаги и Шиба вышли из церкви, планируя продолжить поиски в других местах. Решили не разделяться во избежание опасности, хотя то, что Йоко и Рангику тоже пошли на поиски вдвоем и бесследно пропали, никак не внушало оптимизма.
Даже самый продуманный план может пойти наперекосяк, если пропустить мимо внимания какую-нибудь незначительную деталь. А то, что сейчас было у парней, даже планом-то нельзя было назвать. Так что ничего удивительного, что реальность сходу начала вносить в задумку свои коррективы. Начать хотя бы с того, что стоило им переступить порог церкви, как огромное лезвие топора едва не располовинило обоих.
– Снова ты, – констатировал Шухей, поворачиваясь к нападающему и вытаскивая из ножен свой занпакто.
Верзила с топором только хмыкнул. Его поза была обманчиво расслабленной. Взвалив свое оружие на плечо, он качал головой, не то сочувственно, не то снисходительно. Казалось бы, из такого положения затруднительно переходить в атаку, но парни ни на секунду не позволяли себе расслабиться, прекрасно помня нечеловеческую силу этого чудовища.
– Это ведь ты ответственен за исчезновение Йоко и Рангику-сан? – уточнил Хисаги.
– Может, я, а может, и нет, – усмехнулся палач. – Вот только ты совершенно зря беспокоишься по этому поводу. Не в моих правилах грубо обращаться со столь прекрасными образцами.
– Образцами?! – переспросил Кайен. Выражение рубахи-парня, слетевшее еще несколько часов назад, сейчас исчезло окончательно, а в глазах появился недобрый огонек. Его меч тоже покинул ножны, и сейчас Шиба медленно обходил верзилу, чтобы они с Хисаги могли взять его в клещи.
– Ну, как я и говорил, от рядовых всегда было мало толку, – как ни в чем ни бывало и словно не замечая маневров Кайена, витийствовал палач. – Поэтому я и был рад, что руководство прислало сюда вас. С нетерпением жду, когда мне удастся изучить и ваш внутренний мир.
– Ты очень много болтаешь, – ровно произнес Шухей. – Раз уж взялся грозить оружием, переходи от слов к делу.
– Да-да, я знаю, что вы хотите схватить меня и разговорить, – махнул тот свободной рукой. – Или даже убить, чтобы я не мешался у вас под ногами. Более того, оценив ваши возможности, я могу сказать, что вы вполне в состоянии сделать это сейчас. Но вряд ли о этого будет толк, уж поверьте мне наслово.
– Было бы странно в нашем случае так поступать, тебе не кажется? – осведомился Шиба. – Подними свои волны до небес, Нэдзибана! – И вместо меча в его руках появился длинный белый трезубец.
– Устрой жатву, Казешини, – следуя примеру товарища, Хисаги тоже перевел занпакто в шикай.
То ли их настрой все же произвел
– А ты сильнее, чем кажешься, – одобрительно заметил гигант, когда, собравшись с силами, Хисаги оттолкнул его от себя, посылая вдогонку Шаккахо.
Заклинание, впрочем, не достигло цели, просто развеявшись в воздухе, а от палача разлилась во все стороны такая мощная волна грязной давящей реацу, что лейтенанты невольно поморщились. Контролировать свою собственную духовную силу тут же стало на порядок сложнее, так что о Кидо можно было смело забыть.
– Могу сказать то же самое, – парировал Шухей.
Ответить палачу не дала мощная струя воды, режущая на своем пути даже каменную стену церкви. Урона противнику она не нанесла, но вынудила его закрыться необъятным лезвием своего топора и переключить внимание на Шибу.
– Занятно, – заметил он, проехав по земле пару метров. – И что мне с вами делать? Судя по всему, вы настроены решительно, но мне вы нужны живыми и желательно невредимыми.
Отвечать что-то Кайен и Шухей не стали, одновременно уходя в сюмпо и атакуя с разных сторон. Удары один за другим обрушились на худую фигуру в маске, однако, палач так и не получил ни одной царапины, каким-то образом успевая принимать все атаки на свой топор. Сам нападать он тоже не спешил. Более того, складывалось впечатление, что мыслями он вообще где-то не здесь и атаки блокирует просто на автомате.
Когда в таком темпе прошло около минуты, Хисаги внезапно резко сменил тактику, бросив свои камы крест-накрест на манер бумерангов, а когда они пролетели какое-то расстояние, резко дернул цепь на себя. Таким образом, палач оказался зажат между рукоятями и лезвиями. Топор в таком положении ему никак не мог помочь, и до того, как лезвия кам вонзятся в плоть оставалась буквально доля секунды. Среагировав в последний момент, палач ушел в сюмпо. Сделать это было очень непросто, но, тем не менее, каким-то чудом он это провернул. Впрочем, это не особо помогло ему, потому что в конце мерцающего шага он налетел спиной аккурат на шипы трезубца Кайена. Не растерявшись, Шиба поднял его повыше, и шипы еще глубже вошли в тело, выйдя из живота. Топор выпал из руки противника, а сам он безжизненно повис на оружии Кайена.
– Странно, – заметил Шиба, непонимающе глядя на поверженного врага.
Задумчивость, в которой тот пребывал последние несколько минут, была настолько неуместна в бою, что все это просто вызывало недоумение. Ну не могло же все быть, в самом деле, так просто. Хисаги явно разделял мысли товарища по этому поводу, не сводя с нанизанного на трезубец тела взгляда.
– А? – внезапно удивленно воскликнул палач, заставив лейтенантов вздрогнуть, а потом всплеснул руками, что было несколько странно в его положении. – Нет, ну что с вами будешь делать? – ворчливым голосом проговорил он, словно не испытывая от ран ни малейшего дискомфорта. – Даже подумать человеку спокойно не дают.