Тонкие грани. Том 5
Шрифт:
— Такая юная и… — Ишкуина вдохнула полной грудью. — И сладкая… Хочешь узнать, что такое наслаждение?
— Я… я… — та совсем ничего не могла сказать. — Мальчики…. М-мне больше…
— Да бог с этими мальчиками, — их лица были друг от друга в паре сантиметров. Голос Ишкуины стал томным. Таким, что даже я невольно возбудился. Но я-то мужчина, а вот то, что девушка покраснела, это уже странно. — Я покажу тебе, что такое наслаждение. Такое, какое ты любишь. Осторожное, нежное, мягкое и доброе…
— Я не…
— Конечно же хочешь, — она сжала той пятую точку и уже практически шептала. — Ты не можешь отказаться, потому что хочешь узнать, что это. Сама хочешь. И ты узнаешь…
С этими словами она отпустила бедную красную, едва не плачущую официантку и направилась к моему столу.
— Тронешь её, и отсюда не выберешься, — предупредил я холодно.
— Защищаешь бедных жителей, о, мессия всея девственников? — оскалилась она.
— Свою территорию. И если понадобится, устрою самую настоящую войну.
— О нет, нет, она сама поедет со мной, — оскалилась она. — Девочка, в отличие от тебя, имеет яйца окунуться во что-то новенькое. А я всегда… всегда открыта для таких душ. Ты можешь присоединиться. Хочешь? Две прекрасные девушки нежно проведут с тобой…
— Чего ты хотела? — отрезал я, стараясь отогнать наваждение, которое начало давить на мозг из-за её запаха. Или это аура? — Закончим это дело побыстрее.
— Конечно закончим, — оскалилась она. — Но торопиться некуда, верно?
Глава 194
Возможно, Ишкуина и не торопилась никуда, однако мне здесь было очень некомфортно. И дело в её аромате, который я уже не раз и не два чувствовал. Такой томный, мягкий, притягательный, от которого тело становится горячим, член встаёт, а сердце учащает свой ритм. И сейчас от неё этим ароматом фонило, как от реактора. Уверен, что девушка тоже попала под это воздействие, и какой бы она гетеросексуалкой ни была, наверняка возбудилась. Чего говорить обо мне, парне.
В моих мыслях я уже обходил стол, хватал её за волосы, грубо, как последнюю шлюху, и бросал на пол. Разрывал платье и тут же трахал. Нет, насиловал, сильно и как можно больнее имел её. Старался заполнить её всю. Но судя по взгляду Ишкуины, расчётливому, как у бывалого хищника, и по улыбке, плотоядной, как у крокодила, именно этого она и хотела. Сама жаждала, возможно, больше, чем я.
Мне пришлось взять себя в руки, чтоб не тряхнуть головой, выдавая её воздействие, чтоб прочистить голову.
— Итак, — он медленно облокотилась на спинку стула и раскрыла меню. — Я желаю… — посмотрела поверх на меня. — Тебя.
— Странно, — пробормотал я, открывая меню и чувствуя себя как школьник перед сексуальной извращённой учительницей. Это точно воздействие
— Ты у меня будешь на десерт.
— На десерт возьмёшь торт из блинчиков, — ответил я. — Выбирай уже, раз собралась.
— Хорошо-хорошо, уже выбираю, колокольчик. Девочку ещё не нашёл, небось, мой сладкий?
Я не ответил.
— Ну да, ну да, ты же у нас рыцарь девственников, защитник чистоты и борец с похотью. Хочешь, я прямо здесь, тебе под столом, м? — облизнулась она. — Я вижу, ты хочешь… хочешь меня, — провела она пальцами по себе. — Я чувствую это, вижу. Не надо себя сдерживать, ведь…
— Ты решила, что заказывать? — холодным, но немного дрогнувшим голосом задал вопрос я.
Она наигранно вздохнула, но точно не расстроенно, намереваясь меня сегодня дожать.
— Да, решила.
Я махнул рукой, и к нам тут же подошла девушка. Она с опаской покосилась на Ишкуину и слегка подпрыгнула, когда проходила мимо неё — эта ущипнула девчонку за попу.
— Мне крем-суп с грибами, на второе восторг с креветками, салат «Орлиный», коктейль ванильный и «Наполеон» на десерт, пожалуйста.
— Конечно. Могу я взять ваш заказ? — официантка не спешила подходить к Ишкуине.
— Можешь. Только встань рядом, я тебе не какая-то блохастая шавка, девочка.
Она сказала это весёлым голосом, но угрозу почувствовала даже девчонка, испугано округлив глаза. А ещё этот аромат, он стал приторным, от чего, кажется, даже девчонка перевозбудилась, чего говорить обо мне.
— Д-да… — слишком покорно и обречённо произнесла она.
— Мне, пожалуйста, всё то же, что и ему, — для меня не укрылось и то, как она провела пальцами по бедру девушки, от чего та то ли замычала, то ли запищала, то ли всё вместе. — Какая ты напряжённая. Наверное, тебе надо сбросить пар, малышка.
— Отвали от неё, — не выдержал я.
— Тогда займёшь её место? — показала она акулий оскал.
— Никто не займёт это место. А ты доиграешься, Ишкуина.
— Да неужели, — теперь она скалилась как хищник, который хочет перегрызть мне глотку.
— Хочешь проверить? — тихо спросил я. И не шутил, я был готов устроить бойню, если это потребуется. Тот, кто не готов отстоять своё место даже путём террора, не может занимать его.
Мы смотрели друг другу в глаза, готовые утроить прямо здесь разборки.
— Действительно ли ты хочешь устроить войну из-за неизвестной девчонки? — тоже очень тихо произнесла Ишкуина, подавшись вперёд. Её голос изменился: вроде и женский, но в нём ощущаются нечеловеческие холодные и голодные нотки чего-то похлеще, чем просто сумасшедшая. Я бы поседел… раньше, но сейчас я тоже совершенно другой человек.